– А ты куда пойдёшь? – ошарашенно спросил Эльцер.

– А я со вчерашнего вечера гражданин Турецкой республики Северного Кипра. Моя семья в Италии, активы – на Кипре. У меня даже имя новое, я теперь Эльхареф Абдулович. Так что – е.итесь с этой б.ядской страной сами. Ты, Барий Никалозович, хотел её получить в полное личное распоряжение? В декабре девяносто первого твоя мечта исполнилась. Наслаждайся теперь.

Спокойной, уверенной, хотя и быстрой походкой он покинул здание, у чёрного входа сел в автомобиль, подмигнул водителю – домой. И побыстрее – сегодня ещё многое нужно успеть.

У семнадцатой квартиры отпустил казённую машину – в аэропорт лучше ехать на одной из неприметных серых иномарок «Беркута».

Заскочить домой – не более десяти минут. Слава Всевышнему, два кейса с документами, деньгами, личными вещами жены и дочки уже собраны. Быстренько нацепить платиновую цепь с крестом, подаренную Тео. И – не оглядываться. Долгие проводы – лишние слёзы. И вообще.

Даже его личные охранники из «Беркута» ни о чём не знают. И говорить им лучше не надо. Агран сообщит.

– Парни, я обязательно вернусь. Вы уж тут присмотрите за вещичками, ладно?

Улыбнулся. Охранники тоже заулыбались – хозяин шутит.

– В лучшем виде приглядим, Джордж Джорджиевич!

Так. В аэропорт. Чартерный рейс.

Но перед этим... Наверное, это глупая сентиментальность. Но не заехать нельзя.

Личная охрана, кажется, уже начала смутно догадываться, но вопросов пока ещё не задаёт. Трое самых проверенных ребят из «Беркута»; один из них защищал семнадцатую квартиру в августе девяносто первого.

– Парни, если что – валите сразу всех. Поверьте, я найду способ вас отблагодарить.

Посмотреть на прощание в глаза Маши. Сказать ей несколько слов. Он всегда разговаривал с ней, как с живой.

Да, моя милая, я всё знаю. А если чего не знаю – то подсказывает твоя почти родная сестрёнка Стешка. Наверное, ты действительно радуешься Там, глядя, что мне встретилась на жизненном пути Финка. Или ты мне её и послала? А, неважно. Я знаю, что и сейчас ты поддержала бы меня. Надеюсь, однажды я снова к тебе приду. Мы со Стефкой вместе к тебе придём... А сейчас…

Нет, как это всё-таки мучительно больно – расставаться. Даже с мёртвыми, если они – любимые.

За спиной раздались характерные звуки – передёргивание пистолетных затворов. «Беркуты», как могли, прикрыли шефа, а невдалеке, на кладбищенской тропинке…

Эринг и с десяток ментов. Все при оружии.

– Ещё раз здравствуй, Эльхареф Абдулович. Извини, но выезд на Кипр не состоится.

– Это ещё почему? И как ты… меня нашёл?

– Мне до твоего хитромудрия, а тем паче до удачи по жизни – как до Пекина раком. Но и я иногда кое-что соображаю. Тем более... Я ведь, откровенно сказать, и сейчас тебе завидую. Хотел бы я, чтобы меня так любили, как ты – Машу. Но, увы... Впрочем, все эти сентиментальные подробности мы с тобой обсудим как-нибудь после. На пьянке в честь победы, например. А сейчас – тебе придётся проехать со мной.

– Парни, уберите оружие! – это Джордж своим охранникам. – Куда ты хочешь меня везти?

– В Кремль.

– На кой чёрт?

– После того как ты нас покинул... Барию Никалозовичу вообще было лучше с утра выпить, как всякому нормальному алкоголику. Он этого делать не стал, хотел, так сказать, трезво всё оценить. Потом твой спич. И понимание, что теперь у нас нет даже

Службы безопасности президента… – Короче?

– Обширный инфаркт. У Эльцера. Скоропостижно, на шестьдесят третьем году жизни. Ты, как и. о. премьера – исполняющий обязанности Президента Северной Федерации. Теперь это твоя б.ядская страна, тебе с ней и е.аться. Если, конечно, удержишь власть. Иначе – пи.дец всему. И всем. И, поверь, теперь либо ты – либо ублюдок Хруцкий на пару с Имрановым достанут тебя, вместе с твоими девчонками, хоть на Кипре, хоть где. Сомневаешься – вспомни, как красножопые обходились с белоэмигрантами.

– Садись ко мне в машину, рядом со мной. Водителя за руль можешь посадить своего.

Едва министр внутренних дел уселся рядом, ему в бок уткнулся глушитель.

– Извини, у меня нет других вариантов. Если всё, что ты сказал, – брехня, то, скорее всего, у меня будет только несколько секунд. Их хватит только на то, чтобы забрать и твою жизнь тоже. Причём там – пули со смещённым центром тяжести. Умирать будешь долго и мучительно, а твои кишки эксперты будут соскребать по салону чайной ложкой. Так что если ты пошутил…

– Не смешно. Но я тебя понимаю. Ты – действительно и. о. президента, Джо. Или звать тебя новым именем? – Пока зови старым.

8

Нет, не шутка. Ещё каких-то два или три часа тому назад Эльцер был багрово-красный и яростный. Сейчас на диване в президентском кабинете лежало бледное, холодное тело.

Джордж впервые сел в президентское кресло. Обвёл взглядом присутствующих. Они сбежались все. Бледный, со сцепленными руками Алик Хок. Трясущиеся губы лысого колобка Гонтаря. Угрюмо-напряжённый Эринг. Стая товарищей. И все теперь – в одной лодке. Или выгребемся, или... Об альтернативном варианте лучше не думать.

– Соедините с Верховным Советом. Сначала с Имрановым, потом с Хруцким. Они там оба... Немедленно в письменном виде мне на подпись – указ. Вступая в исполнение обязанностей Президента Северной Федерации, я, на основании проекта новой конституции страны, до одобрения её всенародным референдумом, распускаю правительство и отстраняю от должностей руководство всех правоохранительных и силовых ведомств. Министры остаются те же с приставкой и. о., военное командование то же, отставного Генерального прокурора Ильюшенко обязываю немедленно покинуть пост и сдать дела своему бывшему первому заместителю, назначаемому и. о. Генерального прокурора. Мне на подпись быстро и тотчас же объявить народу по радио и ТВ. О случившемся с Барием Никалозовичем уведомить через МИД все иностранные державы, с которыми у нас есть дипломатические отношения. Анонсировать в ближайшее время расширенный приём послов иностранных держав, где я подробно расскажу о текущей обстановке в стране и о том, как мы будем выходить из кризиса. Вызвать ко мне немедленно командующего Даманской дивизией и... Аграну я сам позвоню.

…Руслан Имранов застыл около своего рабочего стола, держа в руке трубку телефона. Оттуда уже раздавались короткие гудки. Краткое, почти телеграфным стилем сообщение-звонок от Охранника. У Эльцера обширный инфаркт, Эльцер умер, Охранник – и. о. Президента. Вести переговоры смысла не видит, предлагает немедленно распустить депутатов по домам и допустить в здание Верховного Совета представителей МВД, чтобы те опечатали все помещения и входы.

Зато Хруцкий чрезвычайно оживился. Эльцер мёртв? Ну, тогда... Это просто праздник какой-то. Тогда не только теоретически, но и по факту – именно вице-президент генерал Хруцкий теперь и. о. главы государства.

Мак-Алестер! Альберт, чёрт бы тебя побрал! Где тебя носит?! Немедленно стягивай к Белому дому всех своих боевиков. Всех! И пока мы с депутатами слушаем доклад прокурора Ильюшенко и голосуем передачу исполнительной власти мне – захватить мэрию столицы, аэропорты, вокзалы, редакции газет, радио... А самое главное – телебашню!

…Информационные сводки приносили каждые 15 минут. В центре Мошковца развёртываются полноценные уличные бои между боевиками, лояльными Верховному Совету, и милицией. Ей обещаны суточные в размере месячного оклада и повышения в званиях и должностях – поэтому обороняются довольно эффективно, хотя... К полуночи захвачена и разгромлена мэрия столицы. Аэропорты пока не захвачены, но там – паника хуже любого бунта. Цены на билеты на любой рейс за границу, хоть куда, взлетели до десятков тысяч долларов; толпа беснуется; давка; десятки пострадавших. Кремль пока в относительной безопасности, но, похоже, только потому, что мятежники отложили его на потом. Главная цель – контроль над телебашней и радиостанциями. Кровавая стычка с десятками убитых у входа в высотку, где располагается редакция главной демократической радиостанции страны «Эхо Мошковца»; по приказу главреда активирована «антитеррористическая кнопка» – особый механизм, позволяющий в течение пары минут привести в полную негодность всю аппаратуру и вырубить радиовещание. Будет приведена в действие немедленно, если красно-коричневые прорвутся в редакцию и потребуют эфир.