Эту мысль он додумать не успел – организм как-то сам собой вырубился.

Через три дня его любимые девчонки улетели в Италию. И прямо в аэропорт заявился курьер: Джордж Джорджиевич, вас срочно вызывает в Кремль господин президент.

Эльцер уже был изрядно навеселе. Хотя, кажется, в этот раз алкоголь делал его только мрачнее и злее.

– Проходи, Джордж Джорджиевич!

Он указал рукой на кресло за столом для заседаний. В кресле напротив сидел министр внутренних дел Эринг.

– Я только что подписал указ об отставке Гонтаря с постапремьер-министра. Сегодня у нас не экономика главное. Страну спасать надо. Поэтому второй указ на сегодня – исполняющий обязанности премьера теперь ты.

– Мои поздравления, Джордж Джорджиевич! – на роже Эринга читалось огромное облегчение. Слава тебе, Господи! Теперь есть кто-то повыше меня, с кого можно спросить за трусливых ментов, а заодно и за колеблющихся вояк, и за задержки пенсий, и за закрывающиеся десятками заводы и фабрики, и за…

Джордж не рухнул в обморок, не упал с кресла. Мрачно обвёл тяжёлым взглядом обоих.

– Пару дней на подумать не дадите?

– Не дадим! – отрубил президент. – Некогда сейчас думать, страну надо спасать!

– И вариант отказаться – не предусмотрен?

– Извини, Джордж Джорджиевич! – Эринг тоже перешёл с ним на «ты» при президенте, чего раньше никогда себе не позволял. – Не предусмотрели. Да и куда тебе ещё идти? Не будет у тебя должности, дающей неприкосновенность, – сам понимаешь... Опять же – кто, если не ты? Я бы вот, например, обосрался за один раз лично перебить тринадцать человек, а ты – сумел. Нержавеечная логика, правда?

– Гонтарь уже в курсе. Иди к нему, принимай дела. Задача номер один – заставить Верховный Совет самораспуститься и довести конституционную реформу до конца! – махнул рукой президент.

…Так называемая Турецкая республика Северного Кипра была странным государством – пожалуй, даже более странным, чем Северная Федерация. Официально никто в мире её не признал, а по факту – единожды заняв северную половину Кипра, турки и не думали оттуда уходить. Тем паче эту землю удалось превратить в один из первых на планете офшоров. Там хранили наворованное и доживали свой век наиболее удачливые мировые мошенники и проходимцы. Кстати, очень даже неплохо доживали – приятный, тёплый климат, красивые виллы на морском берегу... И всех в мире это устраивало – кроме разве что официальных властей Кипра.

Формально никакого посольства или консульства самопровозглашённой республики в Мошковце не было. Так, стоит в одном из тихих старинных переулков города особнячок конца XVIII века, бывшая дворянская усадебка. Над ней висит флаг псевдореспублики. А в особнячке живёт и работает турецкий гражданин Селим Карауста и небольшая канцелярия при нём.

Обитатели особняка как-то даже особо и не удивились, когда в их двери позвонили в три часа ночи. В этой стране, проходящей через приватизацию несметного бывшего всенародного достояния, имелось множество людей, предпочитающих ходить сюда по ночам – для пущей конспирации. Впрочем... Вот этого человека здесь точно не ждали.

Буквально накануне, в вечерних новостях, господин Карауста видел его. Состоялась отставка премьер-министра Северной Федерации. На смену кругленькому, лысенькому колобку Гонтарю пришёл суровый человек в серо-зелёном костюме с суровой биографией. Кажется, одно это фото на память – премьер уходящий и премьер назначенный – уже способствовало значительному скачку цен на акции нордландских компаний на биржах всего мира. Непонятно, почему президент Эльцер не сделал этого назначения ещё две недели тому назад? Вновь назначенный и. о., как всегда, на слова был скуп, говорил негромко, а смотрелся внушительно. Конституционная реформа есть жизненная необходимость, никакой отказ от неё невозможен, будем её проводить всеми доступными нам способами. Ага, в августе девяносто первого видели «все доступные способы».

Но тот был – человек из телевизора. А сейчас в холле особнячка в кресле сидел невысокий мужчина, переодетый в форму рядового сотрудника частного охранного предприятия «Беркут», явно давно нормально не спавший и, похоже, порядочно испуганный.

– Господин посол ожидает вас! Пожалуйста, проходите!

– Вы, кажется, предпочитаете зелёный чай? – господин Карауста знал и такие подробности. Кивнул прислуге – мгновенно перед ним и его гостем появились чашки с ароматным напитком.

– Благодарю вас, достопочтенный посол.

– Чем я могу быть вам полезен?

– Мне нужен паспорт Турецкой республики Северного Кипра.

В максимально короткие сроки.

Турок внимательно посмотрел на гостя. Да... Задавать вопросы смысла не имеет – и так всё ясно умному человеку. И. о. премьера не имеет ни малейшего желания продолжать играться в эти политические игрушки, а это значит... Других людей, способных обеспечить победу демократов во главе с Эльцером, в этой стране просто нет. Впереди очередной бунт, разброд и шатание. Надо срочно уведомить своё правительство – нет, не игрушечное, которое на Кипре, а нормальное – Анкару. Пора задуматься об обеспечении интересов Турции на Кавказе, в Причерноморье и других местах, граничащих с пока ещё Северной Федерацией.

– Ознакомьтесь, достопочтенный посол! – гость протянул ему несколько документов.

Финансовые бумаги. Если им верить, уже более полутора лет гость складывает изрядную часть своих… гм… незадекларированных доходов в банках Северного Кипра. Сколько там по последней выписке? Ого! Вообще-то при таких объёмах вложений и ему, и всей его семье немедленно полагаются так называемые золотые паспорта, гарантирующие невыдачу даже по запросам Интерпола. Ну, если только хозяин паспорта однажды сам не захочет покинуть территорию непризнанной островной республики. – Я могу рассчитывать, господин Карауста?

– Я прямо сейчас свяжусь со своими властями и поставлю перед ними вопрос о вашем гражданстве.

– Ещё один момент – в дальнейшем такое же гражданство должны получить моя жена и дочь, которые в настоящее время находятся в Италии.

– Если вам одобрят паспорт – то лично я не вижу ни одного препятствия для получения гражданства Северного Кипра вашей семьёй. Купите виллу на берегу... Вы ведь не всё вложили в наши банки?

– Как говорят англичане, не следует складывать все яйца в одну корзину. Так что... Впрочем, если ваша корзина окажется самой удобной – почему бы и не сделать исключение из этого правила?

– Я немедленно пошлю запрос своим властям. Разумеется, сохраняя все меры конфиденциальности. ООН, к сожалению, не спешит признавать наше государство, но это не значит, что наша дипломатия и специальные возможности не на высоте. А ещё у нас есть доброе имя, и мы очень им дорожим. Не будь его у нас – я не имел бы чести вас сейчас принимать.

Впервые за весь разговор напряжённый гость улыбнулся.

– Только, если можно, побыстрее.

– Моя депеша отправится центральным властям через пять минут после вашего ухода. Со всеми необходимыми комментариями. Скажите только, на чьё имя оформлять паспорт? Вы желаете сохранить своё нынешнее или?..

– Или, господин Карауста. Паспорт должен быть на новое имя, не оскорбительное для меня. Чтобы по-турецки оно не означало что-то непотребное.

– Мы не занимаемся такими вещами. Каждого, кто к нам обращается, мы принимаем как самого дорогого гостя и относимся с полным уважением.

…Следующих трёх дней для него, считай, не было. Конфликт между президентом и парламентом тихо, но неуклонно переходил в горячую стадию. В аэропортах и на вокзалах столицы всё чаще перехватывали молодых людей бойцовской комплекции и повадок, которых пока что задерживать было не за что. В лучшем случае – на 48 часов до выяснения личности, с последующим штрафом за несвоевременную регистрацию в Мошковце. Незваные гости вели себя тихо, платили исправно – не придерёшься.

Посетить Даманскую дивизию.

Встретиться с творческой интеллигенцией. Да, это важно. Более полусотни корифеев советского искусства: поэты, актёры, режиссёры, писатели, в том числе и фронтовики – наконец-то согласовали и подписали предельно жёсткий вариант открытого письма – обращения к народу. В девяносто первом заигрались в демократию и поспешили простить красно-коричневых недобитков – в итоге фашизм сегодня стоит у ворот нашего дома. Хватит либеральничать.