Мальчики приклеились ко мне. Я сижу на коленях у Себа, Джек прижимается к моему левому боку, а Сай расположился справа от меня, положив одну руку на мое бедро. Не думаю, что могу заставить их отпустить меня.

Не то чтобы я была против. Я чувствую себя как завядшее растение, которое поливают впервые за несколько недель. Каждый поцелуй и ласка подпитывают меня, успокаивают панический голос в голове, кричащий: «У тебя никогда не будет семьи. Никто тебя не любит. Никто никогда не любил и не полюбит».

Я сильно качаю головой и зарываюсь лицом в плечо Джека. Он смотрит на меня сверху вниз, потом начинает гладить меня по волосам, выражение его лица пустое. Я тянусь к его руке, но он мягко отдергивает ее и снова поворачивается к телевизору.

Как мы и договаривались, сейчас показывают «Остров любви», но громкость при этом сильно уменьшена. Мы все смотрим, как два очень привлекательных человека небрежно целуются на экране.

— Фу, — комментирует Сайрус. — Он ее целует или вылизывает внутреннюю сторону пачки с чипсами?

Себ встает и идет проверить кроватку Ками.

— Она еще спит, — говорит он. — Может, разбудить ее?

— Она спала в самолете? — бормочу я в толстовку Джека. Все трое мужчин смеются.

— Она почти не спала с тех пор, как мы уехали, — говорит Сай. — Она терпеть не могла там находиться. Мы не могли ее успокоить. — Он смотрит на кроватку. — Пять минут здесь, и она уже в отключке.

— Должно быть, она чувствует себя здесь в полной безопасности, — замечаю я. Себастьян идет на кухню и открывает шкаф, но я не упускаю из виду расплывшуюся по его лицу глупую улыбку.

Сайрус прижимается ко мне.

— Так что там с твоим обетом об отказе от отношений? Он наконец-то закончился? Пожалуйста, скажи, что все кончено.

Я медленно киваю.

— Я решила отказаться от отношений, потому что они всегда заставляли меня чувствовать, что я должна изменить себя. Но я никогда не чувствовала, что должна меняться ради вас.

— Кроме того случая, когда я на тебя накричал, — бормочет Себ, грохоча стеклянной посудой. Я качаю головой.

— Это было другое. Я больше беспокоилась о своей работе и о том, что ты отошлешь Ками. — Я рассматриваю свои неровные ногти. — Честно говоря, во всех моих прошлых отношениях я боялась, что мой партнер меня бросит. Это была своего рода подсознательная попытка заставить его остаться. Если бы я была идеальной девушкой, он бы не ушел. — Я оглядываю трех мужчин. — Но я никогда не испытывала желания сделать это с вами.

— Ты никогда не чувствовала, что мы собираемся тебя бросить, — Сайрус практически мурлычет, его счастье шумно отдается в груди.

— Нет. По крайней мере, до тех пор, пока вы не уехали в Америку. А потом было уже слишком поздно. — Я облизываю губы. — Вы никогда не заставляли меня чувствовать себя неуверенно. Я знала, что нравлюсь вам такой, какая я есть.

— Хорошо, — говорит Себ, ставя стаканы на стойку. Сайрус мурчит еще громче, улыбаясь, как Чеширский Кот.

Джек молчит, сосредоточившись на телевизоре. Я наблюдаю за тем, как его пальцы отбивают бешеный ритм по ручке дивана. Все его тело напряжено. Он чем-то расстроен, и мне кажется, я знаю, чем.

Я прикасаюсь к нему.

— Прости, — тихо говорю я.

Он моргает.

— Что? Почему?

— У тебя не получилось встретиться с тем парнем. Я полагаю, ты не можешь перенести встречу на другой день? Видеочат или что-то еще?

Он улыбается, но улыбка не отражается в его глазах.

— Хэмиш не из тех, кто переносит встречи. Ты должен найти время для него, а не наоборот.

— Именно поэтому мы все должны быть благодарны, что он не нанял тебя, — говорит Сайрус. — Если он не может даже перенести встречу, когда, черт возьми, добивается тебя, то, как ты думаешь, каково будет работать на него? — он кивает на койку Ками. — Ты больше не холостяк. У нас теперь ребенок. И девушка. Ты хочешь каждый вечер работать сверхурочно, просыпаться посреди ночи, чтобы проверить электронную почту, и полностью игнорировать собственную семью? Какого черта ты хочешь связать себя с парнем, который отказывается нанимать женщин, потому что боится, что они забеременеют и попросят декретный отпуск? — Он треплет Джека по затылку, заставляя блондина вздрогнуть. — Думаю, что ты увернулся от пули с этим идиотом.

— Даже если так, — говорю я, — ты, наверное, разочарован. Я знаю, что ты был в восторге от того, что он заинтересовался тобой.

Джек пристально смотрит на меня.

— Бет, если бы мне была важна эта работа, я бы остался в Нью-Йорке, пока остальные летели обратно, и улетел бы следующим рейсом. Но я не смог. — Я ничего не говорю. — Я не смог, — повторяет он. — Я не смог бы сидеть на блядском ужине, зная, что тебе больно. Я должен был быть здесь, с тобой. Я должен был видеть тебя сам. — Он качает головой. — Я расстроен не из-за Хэмиша Кавендиша. Я расстроен из-за себя.

— Что? Почему?

Он вздыхает.

— Это моя вина. Я не отвечал на твои сообщения. Я отталкивал тебя в течение нескольких недель вплоть до запуска. Я возражал против твоего приезда в Америку. Я затянул нашу поездку туда. Неудивительно, что ты думала, что мы тебя бросили. Я и правда бросил тебя. — Он сжимает губы так сильно, что они белеют. — Мне очень жаль. Я никогда не хотел ставить свою работу выше тебя. Я просто беспокоился, что не смогу сосредоточиться, если ты поедешь с нами на выставку. Это самое важное событие в моей карьере, и я боялся, что все испорчу. Я был таким ослом.

— Джек, ты ни в чем не виноват. Просто ситуация была очень дерьмовая. Никто из нас не мог этого предсказать.

— Но…

— Я бы рано или поздно пошла к врачу, — говорю я. — Я бы рано или поздно связалась с мамой. Да, было бы легче, если бы вы меня поддержали, но, честно говоря, у меня все равно случился бы какой-нибудь эмоциональный срыв. А как иначе? — я качаю головой. — Дело было во мне, а не в тебе.

— Все равно…

Я прижимаюсь к нему.

— Пожалуйста, перестань извиняться. То, что ты выбрал меня вместо собеседования, очень много значит. Мне жаль, что я поставила тебя в такое положение.

— Знаешь, — говорит Себастьян из кухни, — Хэмиш был не единственным человеком, который сделал нам предложение. Он был самым крупным, но есть и другие, которые мы можем рассмотреть.

Я смотрю на Джека.

— Правда? Ты мне этого не говорил!

Джек кивает и возится со своими часами.

— Я не знаю, — медленно говорит он. — Я думаю, может быть, лучше оставаться независимым. Сай прав, — кивает он в сторону Сайруса. — Я хочу иметь возможность уделять первостепенное внимание тебе и Ками. Лучше всего я смогу это сделать, если буду работать на себя.

— Ты можешь найти несколько хороших фрилансеров, — предлагает Сай. — Инвестируй деньги, которые зарабатывает приложение, в создание своей собственной команды. — Он откидывает назад мои волосы и сжимает стык между шеей и плечом. — Господи, — бормочет он, нахмурившись. — Ты такая напряженная, Бетти.

— Хм? — я вздрагиваю, когда он начинает массировать меня. Ощущения невероятные; я практически чувствую, как мои напряженные мышцы разогреваются и размягчаются, как масло. — Наверное, от стресса.

Он говорит.

— Мы не можем этого допустить.

Джек берет мою руку и проводит большим пальцем по центру моей ладони. Мой рот открывается.

— Себ, возьми ее за ноги.

— Я… — Я начинаю протестовать, но Себ садится и закидывает мои ноги к себе на колени. Его сильные руки находят мои ступни, рисуют твердые круги на ноющих дугах, и я практически таю.

— Ох.

Все трое мужчин смеются, продолжая работать вверх и вниз по моему телу. Вскоре я превращаюсь в сгусток желе в форме Бет, лежащий между ними без костей.

Недолго думая, их руки начинают блуждать. Сначала Сайрус начинает работать над моими бедрами, восхитительно сжимая мои ноги. Затем большие ладони Джека перебираются ко мне спереди, разминая мои груди под футболкой. Я прикусила губу и зажмурилась, чувствуя, как в глубине души разливается тепло. Я полагала, что после последних десяти дней мое либидо не будет работать до самого конца, но, видимо, это не так.