— Осталось только заручиться согласием папы. Но маме ни слова!

(Арина)

А дальше события развивались как в дешевом детективном сериале, сюжет которого знаешь, но о чем была серия – запомнил плохо, потому как я пребывала в тумане.

— Арина Сергеевна, вспомните подробности нападения на вас Громовым Егором, — попросил опер.

— Ну а зачем? Я жива. Папа тоже, — неуверенно произнесла я, оглядываясь на дверь кабинета в полицейском участке.

По просьбе представителя закона, Игорь остался снаружи, чтобы опер получил возможность опросить меня без свидетелей. Конечно, мой демон слышал все. Мы обговорили с ним легенду. Но мне еще долго до той выдержки и терпения, которыми обладали демоны: я ерзала на стуле от нервозности.

— А Громов до сих пор на свободе, — парировал полицейский. — Согласно вашим показаниям, соседей по этажу, где проживают ваши родители, и самой Клавдии Михайловны, Громов дважды осознанно покусился на жизнь человека. Арина Сергеевна, это статья. Мы обязаны найти его и посадить.

— Я понимаю. Но ничего больше добавить не смогу, — ответила осипшим от волнения голосом и попросила стакан воды, тянув время.

Полиции ведь не расскажешь, что они не найдут Громова. Что тот растерзан оборотнями, а части его тела преданы огню. Место происшествия тщательно зачищено. И ни один эксперт не найдет улик. Громов уже никогда не станет угрозой. Лично он. Но кто стоял за его спиной? Кто обратил Егора, чтобы воздействовать через него на демона? Об этом тем более полиции не расскажешь. Я тянула время, мелкими глотками опустошая стакан воды.

И мой расчет оказался верным: дверь отворилась и вошел Игорь. Брови сдвинуты. Губы поджаты. Движения уверенные. Остановившись возле меня, он приподнял голову за подбородок и мысленно сказал: "Все хорошо. Я рядом. Доверься мне". Я улыбнулась в ответ. Мой спаситель. Всегда.

— Мне казалось, мы уже выяснили детали нападения на Арину, и ее спасения в моем лице. Что именно вы хотели бы еще услышать? О том, что Громов, пользуясь телефоном ее отца, вынудил прийти на встречу, назначив ту на заброшенном молокозаводе, вы в курсе.

— Но почему вы сразу не заявили в полицию? — задал вопрос оперуполномоченный уголовного розыска.

— Ситуация не позволила. У Сергея Павловича больное сердце. Медлить было нельзя. Вы не хуже меня знаете, капитан, как долго заводится бюрократическая машина. Звонок вам, затем вы набираете своего начальника. Идут минуты на пояснение дела. Дальше ваш босс сообщает, куда следует. И так далее, а в итоге, человек был бы уже мертв. Не так ли?

Полицейский промолчал. Крыть было нечем. Но он справедливо нервничал: вздрючат за то, что проморгали обвиняемого. И он, по их мнению, числится в бегах.

— Потому мы действовали быстро, — тем временем продолжал Игорь. — Придя на место встречи, мы увидели Сергея Павловича. Он подтвердит наши слова, как только будет в состояние говорить спокойно. Арина разговорами отвлекла Громова. Я ударил его. Сила превосходила. Видимо, он это понял и решил не связываться. Сбежал. На этом все!

Я смотрела на Игоря, с трудом сдерживая улыбку. Он рассказал правду, почти не соврал. Лишь про оборотней и свою ипостась умолчал. В остальном, так и было дело. Больше с нас спросить было нечего. Кроме как:

— Арина Сергеевна, а как вы для себя объясните ситуацию с пустым гробом? Куда по-вашему девалось тело?

— Откуда же мне знать? — пожала я плечами. — Я и на похоронах его не была. Потому и не могу утверждать, что хоронили именно тело бывшего мужа. Кто знает, может ошибка. Ведь Егора слышала мама, соседи, а отец, я и Игорь видели воочию. Это уже ваша забота, капитан. Я могу идти?

— Конечно, Арина Сергеевна. Вы свободны! Если вдруг...

— Да, мы сообщим, если вдруг, — оборвал опера мой демон и подал мне руку, сопровождая к выходу.

— Покушение на почве ревности, — догнали нас у порога слова капитана.

Игорь обернулся. Чуть помедлил. Подтолкнул меня за порог и прикрыл дверь, оставшись с представителем закона наедине. Но как бы я ни силилась, как бы не напрягала слух, ни одного слова не коснулось моих ушей. А ведь я оборотень в человеческом теле. Но Игорь вдобавок еще и демон, опустивший полог тишины на кабинет оперуполномоченного. Что он сказал капитану, так и осталось загадкой для меня. Но больше полиция не тревожила нашу семью.

Оставался еще один не разрешенный вопрос: здоровье моего отца. Я сидела в палате, отпустив маму домой, чтобы она отдохнула, переоделась и покушала. Наши отношения не на много сдвинулись с места. Да, при папе она не решалась высказывать вслух все, что надумала о произошедшем. Но по глазам мамы я читала прямой укор: "Если бы не ты, Егор бы не дошел до такого состояния. Ты не была покорной и послушной. Теперь мы пожинаем плоды".

Противоречить и доказывать не имело смысла. Да и желания не возникало. Однако то, что мы придумали с Игорем, ставило под удар и маму. Если папа согласится, и Игорь его обратит в оборотня, рано или поздно маме придется рассказать правду. Если...

— Папа, я хотела с тобой поговорить.

Я взяла отца за руку, мягко разглаживая вздувшиеся вены. Кризис прошел, но он еще ощущал слабость. Прижала его ладонь к своей щеке и заглянула в глаза.

— Он не человек, да? — неожиданно спросил отец.

— Кто именно? Игорь?

— И он тоже. Я все видел, дочка. И слышал. Особенно, пока вы не приехали. Твой бывший муж рассказал мне все. Только я не поверил вначале. Подумал, свихнулся парень. Такое пережить. Собственные похороны. А вон оказывается как... Вампир! Кровосос проклятый. Как еще до Клавушки моей не добрался. А потом появились вы. Твой то новый ухажер другой. Глаза у него...

Папа замолчал, уставившись в потолок. Я закусила губу, глядя на родное лицо. Наверное, это страшно, дожить до таких лет и столкнуться с неизведанным. И чудом остаться в живых. А тут я со своим невысказанным предложением. Стоит ли пытаться? Но еще одного сердечного приступа папа не перенесет.

— Папа, — позвала я, заставляя снова перевести взгляд на меня. — Папа, Игорь может вылечить тебя. Как это сделал со мной, когда нашел меня, истекающую кровью. Если бы не он...

— Я понял, о чем ты, дочка. Ты не думай, что твой старик глуп и несведущ. Но я прожил жизнь. Да, умирать рано никому не хочется. Мне бы при здоровом сердце еще лет пятнадцать-двадцать прожить. Но не судьба, видимо. А против природы я идти не хочу.

— Папа! Пожалуйста...

Слезы градом хлынули из глаз. Я даже не пыталась их смахнуть. Целовала руку отца. Умоляюще смотрела на него и шептала:

— Пожалуйста, позволь Игорю обратить тебя! Папа...

— Нет, дочка. Я так решил!

Позади меня скрипнула дверь. Отец скосил глаза. Прищурился со слепа и спросил:

— Дочка, а кто это?

(Арина)

— Дочка, а кто это?

Я оглянулась. Улыбка осветила мое залитое слезами лицо. В первую минуту я удивилась, как и папа, но тут же здравая мысль озарила голову, а Эльвина, а это вошла именно она, подтвердила словами:

— Вы спрашиваете: "кто", а я отвечу: ваше спасение, Сергей Павлович.

Подруга кивнула мне. Подошла ближе, остановившись у койки. В белом халате, с собранными в аккуратный хвост волосами, Эльвина деловито и со знанием дела осмотрела отца. Измерила пульс. Я с не меньшим интересом наблюдала за ней. Ждала, что будет дальше. Эльвина с каждым днем открывалась с большей стороны. И всякий раз удивляла.

— Вы мой новый лечащий врач? — поинтересовался отец, прежде не будучи знакомым с моей подругой.

— Считайте, что так. Персональный доктор. Зовут меня Эльвина.

Она вытащила из кармана небольшой флакончик, открыла пробку и склонилась над отцом:

— Открываем рот и быстро глотаем!

— Что это? — отец скосил глаза на зажатый в кулачке Эльвины пузырек.

— Эликсир здоровья и долголетия. Но нам с вами предстоит еще одна встреча, после которой вы проживете не меньше десяти лет, а то и больше, если будете следовать моим рекомендациям.