— Арина, я вовсе не…– Я растерялся и не очень понимал, что нужно сказать. Но ощущения были такие, словно я выпустил повод коня и меня на полном скаку несёт к пропасти.

Она жестом остановил меня и продолжила:

— Не нужно. Я не расположена это обсуждать. Как тварь без души могу позволить себе вести себя соответственно. Но хотела бы, чтобы ты подумал вот о чём. В заклинании ведьмачьего щита, что есть внутри тебя и есть внутри меня, всего семь составляющих. Вспомни, на что он ставится и что является для него опорой.

— Сердце, — сразу ответил я.

— Думай лучше, ведьмак. — Она встала и отошла.

Я снова ведьмак. В последнее время она звала меня по имени. И даже сократила до какого-то дружеского «Дара» в пылу схватки с разбойниками, отчего внутри разливалось медовое тепло.

Теперь мы вернулись на неделю назад. Но, вероятно, ведьма права. Мы расслабились друг с другом, а это определённо зря. Она — навь, я — борец с такими, как она. Что ж, так тому и быть.

Я кинул на неё оповестительный бубенчик и ушёл в лес. Она даже не вздрогнула.

Мысль о щите свербела на краю сознания, не давая отвлечься ни на что другое. Я шёл, приминая еловый опад, и думал. Она так уверенно говорила, словно знала что-то, что мне недоступно. Я прислонился к шершавому стволу, пахнущему смолой, и крепко задумался.

Семь составляющих у любого заклинания высшего порядка, каким и являлась установка щита. Это верно. Слово, источник силы, основа, опора, время, подпитка, выход. В первыми двумя просто: что произносишь для запуска процесса и откуда черпаешь силу. Основа — постамент заклинания, в данном случае сердце. Опора — крепеж, она не позволяет чарам шататься, двигаться и в конечном счёте отвалиться от основы. Для большинства заклинаний основа и опора равны: на что ставишь, на то и крепишь.

Мысленно проговорил заклинание щита. Про душу ни слова.

Но что-то начало беспокоить. Ещё раз перебрал слова древнего языка и их значение. Почему использовано слово «дым»? Какой дым может быть опорой для такого сильного заклинания? Не вздох, ведь он покидает тело. Если я правильно помню, древние считали дымом душу, поскольку она незамеченной улетала после смерти. Может ли это быть обозначением того, что опорой является душа? Как явно намекала мне Арина.

Внутри заскребло, и я потёр грудь.

Чёрт, если это так, то моя ведьма — больше человек, чем я пытался её видеть. И ещё это означает, что я влип так крупно, что не знаю, как и выбраться. И даже не в одном смысле, а сразу по всем фронтам.

Арина

Утро было ожидаемо мрачным. Настроение оставалось мутным, в груди словно повис тяжёлый камень, который затруднял дыхание. Злость на ведьмака не отпускала, вдобавок, меня сильно мутило из-за растраченных сил. Это просто проклятие какое-то: не помню, когда я так долго была на дне собственной мощи. Постоянно трачу и трачу, а восстановиться некогда.

Я посмотрела на виновника своих бед. Ходит, собирается, молчит. Под глазами тени — тоже всю ночь не спал, я слышала, как он ворочался. Наверняка сторожил, как бы я, тварь без души, чего не учудила.

Снова подступили слёзы, закипели, грозя выплеснуться. Ну уж нет: я сильно закусила губу, стараясь болью вытравить горечь.

Подскочил Шиш. Он не отходил от меня со вчерашнего вечера и даже всю ночь сидел между мной и ведьмаком, словно мог защитить от него. Смешной и милый.

— Силу дам, хочешь?

Я покачала головой: нет, не хочу. Сейчас я упивалась своей слабостью. Купалась в ней, будто в омуте, наслаждалась каждым мгновением вялой дрожи. Возможно, позже, когда мне наскучит это состояние, я и приму столь щедрое предложение.

— Ему в сапог иглу подкину, хочешь?

Я даже улыбнулась, но снова покачала головой.

Сидела спиной к остывшему кострищу, поэтому Дария я не видела. Но по шагам, которые гасила трава и по насупившимся бровям Шиша я безошибочно определила, что он приближается. Встал за моей спиной, но не слишком близко. Правда, и этого оказалось достаточно, чтобы начать подавлять. Я уже и забыла, что он, вообще-то, опасный противник, стала подпускать к себе сзади. Это осознание пробило молнию по позвоночнику, и я напрягла плечи.

— Так и будешь теперь всегда молчать? — голос был мрачный, но не грозный.

Я встала, всё так же не оборачиваясь, выпустила навь в глаза и только тогда показала ему лицо. Он не дрогнул и даже как будто бы не удивился. Смотрел своим тёмными глазами, словно видел через белёсую плёнку, что затянула мои зеркала души. Впрочем, о чём я? Какая такая душа?

— В нашем договоре не обозначено, какое количество фраз я должна ежедневно произносить. И ни слова не сказано, что я должна тебя развлекать в дороге.

— Тебе самой будет тяжело молчать, ты же любишь…

— Языком почесать? Но это не значит, что я готова разговаривать со всеми подряд. — Я скрестила руки на груди. Дарий проследил за моим жестом.

— Раньше я тебя устраивал как собеседник.

— Да, так и было. Раньше.

— Арина, ты ведёшь себя, как…

— … ведьма? — подсказала я. — Так я и есть ведьма. Жестокая, самолюбивая, бездушная навь. Стараюсь соответствовать, знаешь ли, столь высокому званию.

— Я не говорил, что ты жестокая, — успокаивающе сказал ведьмак.

— Зато говорил, что бездушная!

Он вздохнул:

— Возможно, я был не прав.

— Возможно? — зацепилась за слово я и зарычала: — Приходи, когда будешь уверен!

Он покачал головой и отошёл.

Я немного постояла и позлилась, сжимая и разжимая кулаки. Придумывала справедливую месть. Но в голову, как назло, ничего достойного не приходило, поэтому вынужденно отложила коварные планы на потом. Тем более что Дарий уже оседлал и свою, и мою лошадь, что в последнее время делал без каких-либо просьб с моей стороны, по собственному желанию.

Надо же, если задуматься, он многое делал для меня такого, что само собой разумелось бы, будь я обычной девицей. Тоже стал забывать, что я нечисть?

Взяла из его рук повод и перекинула через голову коня. С удивлением обнаружила, что навь слезла с глаз, словно пыльца с листьев под дождём. Подавила желание сказать спасибо — для ведьмы я и так слишком вежлива.

Дорога была узкой, едва под телегу. Но две лошади вполне могли шагать бок о бок. И ведьмак упорно пристраивал своего рыжего рядом со мной. Молча ехали долго. Я погрузилась в такую меланхолию, что это даже не тяготило. Поэтому я очень удивилась, когда разговор опять начал Дарий.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил ровно, почти без эмоций, но и не холодно.

— Как ведьма, — проскрипела я.

Немного помолчали.

— Хочешь, поделюсь с тобой силой?

— Хочу ведьмин круг.

— До него ещё два дня пути.

— Потерплю.

Ещё некоторое время ехали в тишине.

— Откуда ты знаешь, что заклинание щита крепится на душу? — опять нарушил молчание Дарий.

— Мой отец был ведьмак, забыл?

— Он учил тебя нашим заклинаниям?

— Учил. Но погиб слишком рано, чтобы я начала представлять своими знаниями явную угрозу всему вашему сообществу.

— Я же не об этом.

— Зато я об этом, — я резко оборвала разговор и пустила коня вперёд.

В следующий раз ведьмак завёл беседу ближе к полудню. И я здорово удивилась, что за тему он выбрал. Непонятно с чего, но он решил рассказать мне о своей сестре.

— Её зовут Дина, и она меня младше на семь лет. Её дар открылся уже тогда, когда я жил с наставниками, и как это произошло — не знаю толком. В отличие от ведьмаков, целителей не забирают из семьи до тех пор, пока они не достигнут восемнадцати лет, считается, что их талант должен созреть в комфортной обстановке.

Дарий невесело усмехнулся, и я поняла почему: в отличие от него, чей талант к уничтожению нечисти обтёсывали самыми жёсткими способами, как я слышала. Подробности мне неизвестны, но не зря же они становятся такими мрачными и жестокими. Между тем он продолжил:

— Динин талант был выше среднего, но неидеален, и семья надеялась, что царь оставит её в городе для помощи страждущим. Поначалу так и случилось. Дина трудилась на благо жителей, познакомилась с парнем, они хотели пожениться. Но сделать этого без ведома царя не имели права. Дина прибыла во дворец на ежегодную аудиенцию. Во время пира с одним из гостей случился приступ, и сестра его спасла. Этим гостем оказался один из нас, ведьмак по имени Яр. Не знаю, насколько ты в курсе, но лечить ведьмаков вообще мало кто может, это специфика нашего дара. А Дина смогла. Вероятно, сказались наши с ней родственные узы. И когда царь вызвал её на аудиенцию и устроил допрос — почему да как, сестра призналась, что ей удалось применить свои способности потому, что её брат сам из ведьмаков. Из-за меня или нет, но в любом случае за рамки средних её умения точно выходили…