Монолит краснел. По всей его поверхности расползались трещины, из которых вырывался огонь. Вдруг сине-зеленое свечение прекратилось, и яркая вспышка ослепила оставшихся на ногах. Камень схлопнулся и тьма поглотила помещение.

Раздался звук шарканья кресала по кремнию. Вылетевшая искорка мгновенно воспламенила пропитанную маслом паклю. Густой черный дым взвился к потолку и огонек развеял тьму. Ослябя осмотрелся, поводя факелом по сторонам. Волшебник лежал в дальнем конце комнаты, уткнувшись носом в пол. Паломник спешно подбежал к учителю, мимоходом бросив взгляд на Шахриет. Девушка сидела, прижавшись спиной к холодной стене. Она отстраненно фокусировалась на почерневших осколках монолита, сваленных в кучку.

— Дедушка… — парень аккуратно приподнял лорда и повернул его к себе.

Маг прохрипел что-то бессвязное и попытался подняться. При помощи ученика он встал на ноги, но они тут же подкосились, если бы Ослябя не поддерживал Брюзгливого за поясницу, то тот непременно бы свалился.

— Милорд, у вас кровь.

Вязкая струйка сочилась из ссадины на лбу. Эразм смазал ее ладонью и повернул голову к паломнику.

— Зарастет.

— Мы победили! — радостно продолжал паломник. — Я ж стою как истукан, а сам все молюсь. Я ж никогда так… ну, чтоб прям ни рука, ни нога не двигается. Так вот, значится, смотрю, что этот душегубец, ежели ничего не сделать, всех перебьет. И говорю тогда: «О, Эсмей, помоги мне друзей уберечь, а если разморозишь меня, да от скверны черной закроешь, то век тебе служить буду, пока не решит мою душу Безликий на небеса отправить». И тут бац — ноги сами понесли! Вот я этому злодею задал. Ух как задал вражине.

Брюзгливый молча кивнул и попробовал идти. Тело штормило от ужасной слабости, но равновесие сохранить удалось.

— Сходи-ка за парой ламп, — бросил волшебник через плечо, а сам с трудом опустился рядом с Шахриет. — Что с тобой? — старческая рука бережно дотронулась до девичьего плеча.

Стеклянные глаза смотрели на лорда Пифарей, но казалось, что Шахриет его не замечала. В руках она сжимала тряпичную куклу, и маг дотронулся до уродливой игрушки. Девушка вздрогнула.

— Я…я видела черный храм… такие огромные колонны и… трон…

— Что еще за трон?

— Пустой… но… жуткий. Он из костей. Свежих. Шепчущий палач… дотронулся до меня, — у Шахриет побежали слезы. — Я почувствовала, как холод сковал тело и жизнь медленно утекала. Но там была женщина… ее лицо оказалось в тумане. Она взяла меня за руку и поцеловала. А потом шепнула, что я могу все.

— Можешь все? — Эразм нахмурился. — Этот чернорясник в тебе кого-то узнал. Даже в лице переменился, будто ты его кошмар. Если бы тупоголовый с топором не спешил отправиться на тот свет, то возможно тайна твоего происхождения могла приоткрыться.

Наконец Джубал вышел из оцепенения. Он осторожно перешагнул через северянина и присел над Эфитом. Ветеран стонал от боли. Его одежды превратились в обгорелые лохмотья, а кожа расслоилась и кровоточила. Страшные ожоги покрывали всю поверхность тела. Скорпион удовлетворенно кивнул. Соблазн вонзить кинжал в затылок оказался велик, но парень справился с ним. Мучения тоже приносили удовлетворение. В конце концов, с такими ранами ни у кого нет шансов выкарабкаться.

Страдания союзника волновали только Ослябю, но он не знал, что делать, потому сел над телом и принялся просить Светлую Деву облегчить последние минуты жизни товарища, а заодно принять его душу в Чистилище.

Джубал же помогал Шахриет и волшебнику. Последним пришел в сознание Варвар. Он постанывал от боли. Каждая мышца ныла, будто кто-то избил северянина дубинами, старательно пройдясь по каждому дюйму корпуса и конечностей.

— Что с ним?! — здоровяк оттолкнул паломника, из-за чего тот едва не распластался на полу. — Друг… — железнобокий не мог поверить, что все кончено. — Нас ждет великая охота. Ты не можешь умереть.

— Гкха-гкха, — послышалось в ответ. — Я и не умру, — Эфит медленно подтянул руки к груди и оттолкнулся. Поднялся он самостоятельно.

— Это же… чудо! — выпалил паломник. — О, богиня! — он воздел руки к темному потолку.

Молодой скорпион обомлел.

— Боги тут не причем, — вмешался Эразм. Ему надоели блаженные возгласы. — Девоны способны переносить магические ожоги. Главное не перестараться с дозой.

Некротическая энергия поглотившая театр рассеялась. Элементальные материи вернулись, и ветеран почувствовал, как силы наполнили его жилы. Кровотечение остановилось и тело регенерировало. Требовался крепкий сон, сытная еда, и следы ожогов полностью исчезнут.

— Надо скорее выбраться отсюда, — страж с сожалением оглядел испорченные одежды ветерана корпуса.

— А тут вроде лаз есть, — Джубал, указал на металлические скобы, вбитые в стену. Они уходили вверх, скрывшись в закругленном проходе.

— Значит оставшиеся чернорясники там, — Ослябя решительно взялся за металл и пополз. За ним двинулись Эфит и Варвар, с трудом удерживаясь за металлические скобы. Эразму тоже приходилось туго, а вот Шахриет практически полностью отошла от охватившего ее ужаса.

В комнате остался лишь Джубал. Он понял, что от смерти его спас только черный камень, снятый с убитого Калдора. Баррак ад-Дин наказывал принести камешек ему, но такая вещица и самому пригодилась бы. Ослушаться сотника он не мог, а потому приметил осколок монолита, который походил по размерам, да и внешне не особо отличался. Безрассудно подхватив его, в надежде испытать магические свойства в будущем, скорпион спрятал фрагмент под одеждой. Но, в целях предосторожности, предварительно обернул его обрывком мантии убитого культиста.

Возрождение ветерана хоть и оказалось крайне неожиданным, Джубал не унывал. При осуществлении плана Баррака ад-Дина, можно было бы подвергнуть Эфита более изощренной казни, смотреть в глаза, когда мерзавец испустит дух. А потому излишняя спешка в этом вопросе ни к чему. Сейчас и вовсе можно насладиться прекрасными видами Шахриет, взбирающейся по лестнице. Скорпион нагло заглядывал под подол ее платья и надеялся, что подъем затянется.

Как назло, Ослябя открыл металлический люк. Несмазанные петли скрипели и упирались, но парень резво откинул крышку и спешно выбрался наружу. Он выхватил меч из ножен и беспомощно водил им вокруг. Стояла кромешная тьма. При этом никто не нападал, да и звуки опасности не доносились до слуха паломника.

Свет зажгли, только когда волшебник встал на ноги и наложил заклинание на оружие союзников. Удалось разглядеть очередное темное место, которым оказалось чье-то жилище. Герои находились в просторной комнате. Весь пол усеивали соломенные тюфяки. Мебель отсутствовала, как и кто-либо живой.

— Что еще за казарма? — ветеран огляделся. — Ставни закрыты наглухо.

— Есть пара дверей, — Джубал толкнул одну и тут же закрыл нос рукой. Повеяло нечистотами и мочой. — Так, сюда нам точно не нужно.

— А ты пошарь, — предложил Эфит, — может найдешь что интересное.

— Лучше уж ты сам, а я пока вторую проверю.

Скорпион не успел. Паломник ворвался в комнату первым. Упреждающий удар рассек воздух. Снова никого. В этот раз приключенцев встретила кровать и стол.

— Наверное тот душегубец здесь поживал, — предположил парень.

— Ага, — лорд Пифарей протиснулся внутрь. — Дай-ка пошарю в бумагах, — в углу стояла корзина, заполненная пергаментом. Напрягая зрение, Эразм рассматривал записи и безжалостно отбрасывал неинтересное. — Похоже, что это дом местного торговца.

— Значит он среди чернорясников? Надо выяснить имя, и мы наверняка сможем их вычислить. Если этот торгаш поселил в доме кучу народу, то наверняка закупал им провиант. Возможно, что еще кто-то повязан, — Эфит с наслаждением сел на край кровати.

— Вряд ли, — отрезал Брюзгливый. — Он написал это письмо дочери, что проживает в Халнабаде, столице Ашахитского Султаната. Купец собирался продать дом и переехать к ней, так как та потеряла мужа и осталась одна с четырьмя детьми.

— Хм, сделки о продаже недвижимости должны регистрироваться. Отыщем покупателя.