— Да подумай ты головой, идиот, — Эфиту надоедал глупый и бессмысленный спор, — если они обратятся и укусят тебя?
— Значит такова воля Светлой Девы, — паломник опустил глаза. — Но я не позволю хладнокровно убить невинных, — он с мольбой посмотрел на Эразма, что молча стоял в стороне.
— Мы ничем не сможем им помочь, Ослябя, — волшебник пожал плечами. — Скоро скверна пожрет их тело. Проклятие вступит в силу и раненные обратятся. Это совершенно новый вид нежити. Я бы назвал их «оскверненные». Они быстрее и умнее обычных зомби. Конечно, их рефлексы и сообразительность все еще достаточно низкие, но эти твари способны обучаться.
— Один из них с легкостью блокировал щитом мой удар, — подтвердил Эфит. Он хотел рассказать и про оскверненного центуриона, но, заметив тревожный взгляд нордварца, промолчал.
— Если хочет, то пускай остается с этими бедолагами и провожает их на тот свет, — Джубал наполнил стоящие на одном из столов кубки. — Давайте лучше выпьем за спасение герцога и отыщем штуку, что мешает нам выйти.
Шахриет поддержала скорпиона и, подняв чашу с вином, сделала несколько добротных глотков.
— Давно пора смочить горло! — воскликнул Варвар, с болью проглотив накопившуюся слюну. Северянин осушил предложенную посуду до дна.
Следом за ним все выжившие, включая герцога Фурий, но исключая лорда Пифарей и паломника, взялись за вино.
— Как хотите… — Ослябя положил меч на пол и сел перед ним на колени. — Я, значится, тут останусь, — он поднял подбородок и зашептал очередную молитву.
— Я считаю своим долгом, — прервал воцарившееся молчание Затриан, — защитить жизни тех, кто еще может выбраться наружу. Я и мои люди будем оборонять главный вход. Там как раз должно быть оружие…
— Прекрасно! — Брюзгливый внезапно вскрикнул. — Грязная работа достается Караванщикам Анвила. В таком случае прекращайте заливать глотки, — он указал посохом на дверь, ведущую из дворянской части вестибюля в подсобные помещения театра. — Открывайте.
Пробиться в следующую комнату оказалось не так уж легко. Таморские мастера строили надежно. И двери, сколоченные из крепкого лоэрингского дуба, не поддавались на попытки железнобокого вынести их ногой или плечом. После нескольких безуспешных ударов Варвар прислонился к стене, переводя дыхание.
— Может просто сожжешь ее магией? — Эфит кивнул на дверь, обращаясь к волшебнику.
— А может я вообще все тут за вас сделаю?! А ты пока со своим приятелем глотнешь вина да насобираешь новых головешек в коллекцию.
— Не нужно ссориться, — Джубал расплылся в довольной ухмылке. — Сейчас проблема будет решена, — он подошел к двери и принялся чем-то ковырять в замочной скважине. Через пару минут замок щелкнул, и скорпион открыл дверь. Паренек поклонился на манер дворецких, приглашая товарищей войти.
Эфит презрительно фыркнул и первым последовал в темную комнату. Провожая ветерана взглядом, скорпион машинально взялся за рукоять кинжала. Варвар неожиданно хлопнул Джубала по плечу и тот опомнился.
— Чего ты дергаешься? — железнобокий отреагировал на резкое движение парня.
— Не люблю, когда меня трогают.
— А-ха-ха, — засмеялся северянин и шагнул в проход.
После нескольких манипуляций руками Эразм зажег оружие приключенцев. Свет осветил просторное помещение склада. Тут располагалось множество шкафов, с реквизитом и костюмами. Бо́льшую часть площади занимали искусно изготовленные декорации: очертания домов и замков, интерьеры спален с мебелью, а также различные природные пейзажи.
Герои внимательно осмотрели каждый угол, но склад оказался пустым. Только любопытная жирная крыса осторожно выглядывала из обрезка трубы, выходившего из стены. Когда-то по ней бежала свежайшая вода с вершин Золотых гор, ныне же бегали крысы, без труда перемещаясь из одной части города в другую.
Возле двери, ведшей в глубь здания, пирамидкой лежали полотна, свернутые в рулоны и жерди, предназначенные для каркаса декораций. Несколько больших сосудов с краской и набор из десятков кистей. В углу располагался стол, на котором в беспорядке валялся ворох изрисованных бумаг. Волшебник решил его осмотреть. Джабра упоминала о том, что искомый Нуруддин из Муфтарака рисовал для таморцев декорации, а это место вполне походило на его мастерскую.
Бегло осмотрев зарисовки, Брюзгливый приметил единственный кусок пергамента. На столе находилась масляная лампа и волшебник зажег ее щелчком пальцев. Подставив обрывок под свет, он нахмурился и зачитал вслух:
Нуруддин! Вонючий сын шлюхи! Было сказано заплатить еще два дня назад. Мне плевать, что тебе нужно готовить идиотское представление. Если ты не явишься в Телец сейчас же, то мы сожжем твою хибару, твой театр, а тебе отрежем язык. Паршивая ты падаль.
Гаси́к
— Ну? И кто такой Гасик? — волшебник посмотрел на Джубала.
— А мне почем знать?
— Не ты ли хвастался знаниями города?
— Каждого головореза я знать не обязан… — неуверенно ответил скорпион.
— Может знает твой дядя? — Эфит хищно улыбнулся. — Выберемся да сходим к нему, наверняка он не откажет племяннику и его соратникам в помощи.
— Да мы с ним не особенно ладили в последнее время… говорил же…
— Хм… — лорд Пифарей рассуждал вслух, перестав обращать внимание на присутствующих, — этот Гасик пишет о тельце. В Золотом вряд ли бы нашлось место какому-то бандиту… Да и в Бронзовом ничего такого я не замечал.
— Точно! — радостно воскликнул Джубал. — «Грязный Телец». Туда нам и нужно. Этот дуккан стоит где-то слева от западных ворот, ведущих к караван-сараю. В квартале нищих. Я там не бывал, но уверен, что мы с легкостью отыщем дорогу. Можете на меня положиться, я вас мигом отведу.
— Я все же настаиваю, что мы все должны посетить твоего дорогого дядюшку, который несправедливо разгневан на тебя, дорогой друг, — ветеран поглаживал рукоять скимитара. — Наша обязанность растолковать старому упрямцу о том, что Джубал доблестью и отвагой давно искупил грех, допущенный по малолетней неопытности.
Скорпион сглотнул застрявший в горле ком.
— Может займемся делом?! — вскипел Брюзгливый. — Меня ваши семейные драмы не интересуют, — лорд постучал посохом по следующей запертой двери.
Джубал, нервно перебирая в руках отмычки, осмотрел замочную скважину. В этот раз он возился долго, но все же одолел достаточно простой замок. Герои совершенно ничего не смыслили во взломе, потому не заподозрили неладное. Десять минут назад паренек вскрыл сложный многоступенчатый имперский механизм, а сейчас едва справился с дешевой поделкой местных мастеров. Впрочем, Эфит и так все знал. Почти все.
Караванщики прошли несколько подсобных помещений. Выживших встретить не удалось, зато обнаружились оскверненные, получившиеся из недавних зрителей. Повсюду виднелись следы побоища. Те, кому удалось улизнуть из ловушки, закончили жизнь в темных, пыльных комнатах, украсив их собственной кровью. Люди умирали от полученных ран и обращались. Либо обращались после того, как их раздирали оскверненные. Чернорясники нигде не показывались.
Пробежав без потерь и особенных трудностей по комнатам вокруг зрительного зала, приключенцы нашли лестницу, ведущую в подвальное помещение. Первым спускался Джубал. Пролеты оказались достаточно просторные, ведь работники театра стаскивали вниз большие неиспользуемые декорации, старую мебель и прочий хлам.
Пахло плесенью и разлагающимися телами. В подвале отсутствовало освещение, и скорпион прокладывал дорогу через лабиринты брошенных, заплесневелых декораций. Кое-где путь преграждали полуразвалившееся гнилые ящики и ломанный мрамор. В дальнем конце парень заметил слабый свет и подал знак товарищам, чтобы следовали за ним. Герои остановились и Джубал, отлично ориентировавшийся во тьме, подкрался незамеченным.
В каменной стене зиял вырубленный проход. Он тоннелем уходил куда-то за пределы театра, в твердые породы. Из него-то и светили огоньки масляных ламп. Перед тоннелем на полу сидел мужчина. Он поджал ноги и держал на коленях длинный меч. Опустив голову, что-то нашептывал под нос.
