Хозяин запрыгнул на спину скакуна и вцепился в гриву. Вороной привык, что наездник часто управляется с ним одними ногами, воздействуя на бока лошади шпорами. В бою руки рыцаря заняты тяжелым щитом и мечом, а левая рука лишь придерживает поводья.

На пути возник вооруженный враг. Он намеривался ударить жеребца, но вороной поднялся на дыбы и ударил пехотинца передними копытами, оставив ему вместо лица кровавое месиво. Всадник перескочил через мертвого и остановился рядом с Эвой. Грубо взяв ее за шиворот, словно дворовую девку, подтянул наверх и усадил перед собой. После прижал девушку к лошадиной шее и припустил по дороге.

Черный Бык, как называл коня сир Одрик Готье́ за мощные мускулы и громадный рост, несся вперед, оставив за спиной залитое кровью поле и давних боевых товарищей. Леди вцепилась в гриву жеребца мертвой хваткой и до сих пор не пришла в себя. Готье́ ожидал погоню, потому выжимал из скакуна все, что только мог.

Бурым плащам требовалось время, чтобы оседлать трофейных верховых или вернуться в лес за собственными лошадями. К тому же пехотинцы не желали бросать добычу. Только путем угроз и демонстративного убийства одного из подчиненных Горст заставил их сесть на коней и пуститься вдогонку. На стоянке остались пятнадцать человек, которые собирали трофеи и лошадей.

Убедившись, что противника за спиной не видно, рыцарь решил съехать с дороги. Заметив козью тропу, он осадил коня и свернул в лес. Углубившись в заросли, достаточно густые, чтобы скрыть беглецов, Готье спешился. Эва немного собралась с мыслями и тоже слезла с коня.

— Как вы, миледи? — приглушенным голосом спросил Одрик.

— Я? — она посмотрела на рыцаря так, словно он возник из ниоткуда. — Что произошло? Кто посмел напасть на нас в землях моего отца?

— Судя по одеждам, это люди лорда Вистана де Надорс. Бурые плащи носят воины, состоящие у него на постоянной службе.

— Но кто тот великан, убивший рыцарей?

— Разве вы не узнали его, миледи? — Готье пристально осмотрел голову девушки на наличие крови, опасаясь, что ее могли ранить. — Это Лесистый Холм, приближенный вашего отца.

— Нет… — Эва едва не упала. Рыцарь успел ее поддержать и посадить на поваленное дерево. — Разве может сир Горст напасть на вассалов собственного сюзерена?

— Если не опасаться гнева сеньора, то вполне, — мужчина пожал плечами и всмотрелся в начало тропы.

— Это же глупо, — леди не унималась. — Лорд де Брезе этого так не оставит! — она вскочила на ноги. — Мы должны срочно отправиться в замок Ветэро и обо всем сообщить отцу.

— Вряд ли, что это имеет смысл, миледи…

— Что вы имеете ввиду?

— Боюсь, что лорд Ноа либо в плену, либо убит. Сомневаюсь, что он мог отдать приказ о нападении на эскорт собственной дочери, воспользовавшись услугами личной гвардии лорда де Надорс. К тому же, учитывая их взаимоотношения…

— Замолчите, прошу вас, — Эва прервала рыцаря и закрыла лицо руками.

— Вы должны быть сильной, — Готье не особенно умел обращаться с женщинами, тем более, когда они опечалены и плачут. Он переминался с ноги на ногу, чувствуя неловкость. — Скоро враг поймет, что мы свернули с дороги. Они вернутся и наверняка найдут эту тропу. Уверен, что Черный Бык оставил немало следов, а потому нас легко обнаружат. Нужно идти.

Девушка поднялась и смахнула слезы рукавом. Она глянула на спасителя нерешительным взглядом.

— Но куда мы отправимся?

— Самое разумное — это направится во Флюм. Там много верных рыцарей имеют лен. Есть несколько небольших крепостей. Мы легко найдем защиту. Конечно, дорога в Вильдере и так проходит через этот городишко, но теперь идти по ней не получится. Нужно уходить лесом и как можно скорее.

— Хорошо, — Эва все больше осознавала ситуацию. Девушка обладала твердостью духа, и потерянное в начале самообладание возвращалось. Она вспомнила последний разговор с отцом. Ноа наказывал ей позаботиться об обороне фамильных владений, а значит так и до́лжно поступить дочери лорда. Что поделать, если у него нет сыновей. Она потерла перстень отца с выгравированными на печатке двумя башнями, надетый на большой палец правой руки, и решительно посмотрела на рыцаря. — Нужно спешить, соберем людей и пленим сира Горста.

— Как пожелаете, госпожа, — Готье улыбнулся. — Только дальше пойдем пешком. Лес густеет, да и темнота тут, хоть глаз коли. Неровен час, так какая-нибудь случайная ветка этим займется.

Одрик жалел, что не смог забрать с собой хотя бы меч. Конь без седла, конечно, вполне неплохо, но с одним кинжалом много не навоюешь.

Мужчина отлично чувствовал себя с копьем, на турнирах редко кому удавалось выбить его из седла, а вот с другим оружием особой уверенности не испытывал. Сразиться с Холмом на мечах все равно не имело бы смыла, но вот против диких зверей или бандитов широкий и тяжелый клинок казался лучшим вариантом.

Беглецы до самого утра не делали остановок. Готье удивился выносливости девушки. Она не отставала и ни разу не пожаловалась на усталость. Он забирал поглубже в чащу, чтобы сбить нападавших со следа. В молодости Одрик служил оруженосцем у одного из здешних рыцарей и часто охотился в местных лесах. Поэтому, как ему казалось, опасности заблудиться нет. Тем не менее, отдых рано или поздно требовался всем. Признаки погони отсутствовали, и рыцарь решился на привал.

Лесные птицы тревожно щебетали, когда беглецы остановились у небольшого ручейка, чтобы напиться воды и умыться.

— Глядите в оба, в этих местах полно свирепых кабанов, — рыцарь плеснул на шею ледяную воду и поёжился.

Черный Бык легонько бил копытом, ожидая пока его допустят к воде. Конь недовольно фыркал и держался настороже.

— Похоже, что ваш жеребец наблюдает за округой, — девушке хотелось погладить животное, но она не осмеливалась приблизиться.

— Пожалуй, что да. Дикого зверя он заметит. Хорошо, что хоть недоуздок не сняли, а то иначе даже удержать его не за что, — Готье осмотрелся. Ручей выходил из подножья небольшого холма, на котором росли молодые деревца. По склонам пробивалась травка, которую понемногу начинало припекать появившееся солнце. — Жаль, что нет с собой никакой емкости. Могли бы набрать воды.

Конь, дождавшись, когда люди освободят место на водопое, напился и принялся за траву. Рыцарь устроился на ней же, закинув руки за голову.

— Вы что, собрались спать? — над ним нависла Эва.

— Да, — Готье даже не открыл глаза.

— А мне что прикажете делать?

— Я бы посоветовал прилечь и отдохнуть, идти нам пару-тройку дней. И кто знает, когда в следующий раз получится сомкнуть глаза, — он отвернулся от девушки и зевнул.

— Но, как же завтрак? — леди уперла руки в бока.

— Сегодня мы завтракаем свежей водой. И поверьте, это не самый худший вариант.

— Идите и добудьте какую-нибудь дичь.

— У меня нет ни сокола, ни лука, ни копья, — безразлично продолжал мужчина. — С кинжалом я могу только нарезать вам коры с деревьев, но сомневаюсь, что вы настолько оголодали. К тому же, у меня нет огнива, а сырое мясо вряд ли подходит для леди. Я и сам, признаюсь, люблю жаренное. Ну, вареное на крайний случай.

Эва бросила на вассала отца гневный взгляд, но промолчала. В словах рыцаря была, хоть и горькая, но правда. Она отошла к деревьям и высмотрела гнездо, у которого суетился черноголовый щегол. Он кормил самку, высиживающую яйца. Девушка не особенно любила сырые яйца, но вот отец часто употреблял их в таком виде, правда куриные.

Высокий дуб выглядел удобным для того, чтобы добраться до заветных яиц. Голод, после бессонной и тяжелой ночи, скреб нутро и подталкивал наверх. Эва подпрыгнула и зацепилась за толстую нижнюю ветку. Легко подтянувшись, она закинула ноги и уселась на нее сверху. Щеглы, и так встревоженные нахождением людей на опушке, подняли тревогу. Самец летал вокруг дерева и истошно чирикал. Другие птицы, обитавшие неподалеку, тоже взмыли вверх и надрывались, оповещая округу об опасности.

Тем временем леди не остановилась на достигнутом. Встав на ноги, она держалась за ствол и потянулась к следующей ветке, но правый носок соскочил, и девушка рухнула на землю, больно ударившись плечом.