— иновременное происхождение информации (так называемое «послезнание») тщательно скрывать — пока

— для прикрытия использовать авторитет немногих местных товарищей, которые в курсе катаклизма (например, в вопросах организации Красной Армии и тактики и стратегии — начальник генштаба Шапошников)

— использовать институт как канал создания информационного поля, обеспечивающего максимальное освоение в СССР 1939 года технологий конца 20-го века и после

— максимально способствовать поиску специалистов на территории особой экономической зоны Узбекистан, обладающих компетенциями конца 20-го века и обеспечить использование специалистов по существу

— учитывая широкий спектр видов деятельности и соответствующих компетенций структура института должна быть разделена на сектора, по компетенциям

— деятельность института будет считаться оправданной, если по состоянию оснащения и обучения Красная Армия 1941 года будет примерно соответствовать Красной Армии 1944 года в реальности Узбекистан 2016.

После того как все пришли к общему выводу, изложенному выше и отвлеченный от экрана ноутбука Чкалов в принципе сказал, что ему все понятно и он одобряет основополагающие моменты деятельности института, было решено прерваться на обед и после обеда приступить к формированию секторов по видам деятельности. Тем более девушки официантки всем видом показывали, что война войной, но обед по распорядку. Наспорившиеся и наоравшиеся во время рабочих дискуссий участники расселись по одному за столик и стали ждать, пока накроют обед. Каждый хотел остаться в одиночку, хотя бы за столом. А чтобы не было скучно и для отвлечения, почти все достали свои «наладонники» и каждый занялся любимым видом развлечения. Кто-то решал кроссворды, кто-то играл любимую игру. Владимир Иванович рассматривал в экран своего телефона фотографии своих «девочек» — дочки и внучки. Фарид Алимжанович надел наушники и включил свою любимую музыку. Каждый попытался хоть немного расслабиться и хоть на время снять груз ответственности, навалившийся на всех. Девочки не успели разнести блюда с обедом, как раздалась команда «товарищи командиры», все встали смирно, повернувшись в сторону двери и положив «наладонники» на столы. Наушники снялись почти автоматически. В дверном проеме, как и обещал, появился Лаврентий Павлович Берия. Всесильный нарком принял рапорт от Чкалова и направился к столу Ахмерова, жестом показав, чтобы все садились, и пригласил Чкалова последовать его примеру. Чкалов и Берия почти одновременно подошли к столу, Берия сел, приселии остальные. Лаврентий Павлович посмотрел на наушники, из которых раздавалась музыка, чуть слышная в притихшей комнате. Он (Берия) вопросительно посмотрел на Ахмерова и, получив разрешение, надел наушники на голову. Минуты полторы он с любопытством слушал, а потом, сняв наушники, спросил:

— Товарищ Ахмеров, а что такое Лабутены? Это и есть та музыка, о которой вы говорили с товарищем Сталиным?

— Что вы, товарищ народный комиссар? Это наша российская группа «Ленинград». Они поют исключительно по-русски и на злободневные темы, а то, что используют ненормативную лексику, что делать — какие времена такие и нравы. А мы все были им современниками. Да и не всем творчество группы нравилось. Я товарищу Сталину говорил об иностранной музыке, так сказать «импортной», но как мне кажется, не смог донести свою точку зрения о важности этой «мягкой силы».

— Смогли, товарищ Ахмеров, смогли. Товарищ Сталин попросил меня ознакомиться с образцами этого творчества. А все же что за лабутены упоминаются в песне?

— Это вид обуви в основном женской, модельной, так называемые элитные бренды. Они отличались высоким качеством и опознавательным признаком были подошвы, окрашенные в красный цвет. А образцы музыки, Богдан Алексеевич, поставьте сборную «солянку» из той музыки, что мы подбирали для обеда, только не громко, пожалуйста.

Обед, в том числе и для Лаврентия Павловича, был накрыт. Поэтому все приступили к приему пищи. Из колонок звучала приятная спокойная музыка, из произведений второй половины 20-го века. Как говорил Печорин, известный «герой нашего времени» — способствующая пищеварению.

Все приятное, когда-то кончается, кончился и обед. Девочки официантки быстро убрали посуду, и продолжился разговор. Берия ознакомился с бумагами, которые успели подготовить до обеда. Внимательно прочитав, он спросил:

— Товарищ Ахмеров, вот вы здесь написали, что «послезнание» надо тщательно скрывать — пока. Почему пока и сколько это должно длиться?

— Пока — потому что, скрывать, вечно не удастся. Я думаю, через некоторое время нашим «дорогим зарубежным друзьям» удастся получить информацию о междувременном катаклизме. Для освоения технологий конца 20-го века придется привлечь огромную массу народа. Те же зарубежные посольства, имеющиеся в Узбекистане, некоторые из них, я думаю, разрабатывают планы бегства своих шпионов на родину, например, в Америку или в Англию. Из Узбекистана путь только через Афганистан. Допустим, побег удастся. Допустим, это займет месяца полтора, два, учитывая отсутствие дорог, недружественное отношение местных жителей и путь до английских колоний. Потом пройдет, какое то, время на объяснение, кто ты, откуда ты. Передача информации по телеграфу не даст полной картины, потребуется отправка шпиона в Англию, в начале. Это еще три недели — минимально. Потом будут разбираться основательно секретные службы в метрополии. Еще две недели. Итого — четыре месяца. То есть к первому сентября.

Значит, это не помешает началу войны. А там всем будет не до нас. И потом, вечно скрывать — это тратить огромные ресурсы. А они у нас не лишние. Тем более, круг осведомленных о катаклизме людей кратно расширяется.

— Спасибо, товарищ Ахмеров, я тоже, примерно так и рассчитывал. Теперь хотелось бы поговорить о стратегическом оружии, которое как вы советуете, придется срочно разработатьСССР.

— Я понял, товарищ нарком. Для начала давайте посмотрим научно-популярные фильмы на эту тему. А потом следует вам ближе познакомиться с Гарником Камоевичем Карапетяном — нашим главным специалистом по ядерной физике.

Полтора часа ушли на просмотр трех фильмов о ядерном оружии, истории возникновения, способах применении и результатах действия оружия.

Товарищ нарком был впечатлен.

— И вы говорите, что все это было создано под моим руководством? — слегка ошарашенный увиденным, произнес он после просмотра.

— Почему только это? Не только это, а еще и средства доставки, авиационные и ракетные. А так же всю промышленность по добыче и переработке радиоактивных материалов. И атомную энергетику — горячо включился в обсуждение Гарник Камоевич.

— Товарищ народный комиссар внутренних дел, разрешите представить — Гарник Камоевич Карапетян, единственный специалист нашей группы, имеющий образование по специальности ядерная физика. Наверное, первое время вам придется общаться с ним по вопросам стратегического оружия. Кроме того, я думаю временно, как носители можно будет использовать имеющиеся в Узбекистане реактивные пассажирские самолеты. После соответствующей доработки, они еще долго будут недосягаемыми для средств ПВО любого противника.

— Да, видел я самолет ваш на аэродроме в Жуковском — с восхищением вспомнил экскурсию по Ан-12 Лаврентий Павлович.

— Ну, что вы, Лаврентий Павлович? Значительно быстрее и выше и дальше летающие машины есть на наших аэродромах. Например, «Аэрбасы» могут летать со скоростью 900 километров в час на дальности 10 000 км, на высоте 10 000 метров и выше. Представляете, через два года, когда под вашим руководством, товарищ Берия, советские ученые создадут это оружие, и мы сможем нанести неприемлемые потери любому противнику в любой точке мира. Если он задумает что-либо против нас.

— Представляю, товарищ Ахмеров, но как говорит наш народ «курочка в гнезде, а яичко… еще вон где», не будем предаваться бесплодным мечтаниям.

— Почему бесплодным? Две с половиной тысячи тонн урана в Узбекистане есть, ядерный реактор работает, энергия (электрическая) — есть. Все теоретические наработки имеются. Кадры грамотные — есть — опять горячо включился товарищ Карапетян.