— Спасибо, товарищ Сталин. Мы еще за лес и калоши не рассчитались — ответил Каримов и проинформировал вождя о том, что создана комиссия, при узбекском госплане (правда он немного по-другому называется) которая определит, что нужно заказать в СССР, а что Узбекистан может поставить в ответ из того, что у него уже есть. Иосиф Виссарионович попросил присматривать за Хрущевым и Мехлисом, долго не задерживать в гостях. Сталин пожелал Каримову успехов, все вопросы по транспорту решать с Кагановичем и до свидания. Перед окончанием сеанса связи, появился посыльный и передал Каримову сообщение с МКС. Экипаж МКС сообщал, что согласен с решением Сталина на предварительный срок посадки первого «Союза» 25 апреля. Посадку решили совершать в районе Джезказгана, в светлое время суток. По поводу фрагментации МКС, экипаж просит учесть, что дело это трудное, но он приложит все силы для разделения станции на максимально мелкие части. Связисты Каримова передали это сообщение в Москву.

Поговорив с Каримовым, Сталин выслушал последнее сообщение с МКС. Дело худо-бедно сдвинулось с мертвой точки и теперь, когда все команды даны, осталось только следить за исполнением и стимулировать исполнителей на правильное выполнение заданий. А уж стимулировать товарищ Сталин умеет.

Тем временем пришел товарищ Ворошилов. Он доложил, что все директивы доставлены в нужные штабы. Он не стал говорить, что командующие округами сами позвонили Ворошилову доложить о получении директив, и в голосе у них сквозило удивление. Как можно забирать из округа самые боеготовые соединения? Да еще без танков и артиллерии. Но приказ есть приказ. Тем более вагоны начали подходить одновременно с прибытием курьеров из генштаба. А курьеры были наделены прерогативами наблюдателей наркомата обороны.

Сталин присев за стол, предложил присесть и Ворошилову, а ташкентцев попросил продолжить заниматься своими делами. К столику с руководителями подошел представитель генштаба ВС Узбекистана.

— Товарищ Сталин, разрешите обратиться к товарищу Ворошилову. Подполковник Нуритдинов. — и получив разрешение, он продолжил, — товарищ Ворошилов, у нас с собой некоторые образцы стрелкового вооружения. Пока есть немного времени до наступления очередного аврала, разрешите показать и продемонстрировать. Товарищ Иванов доложил, что недалеко в подвале соседнего здания имеется стрелковый тир. В случае вашего разрешения, мы готовы для демонстрации.

Ворошилов посмотрел на Сталина, тот кивнул, мол, давай — командуй. Ворошилов дал соответствующие приказания. Подчиненные лейтенанта госбезопасности без суеты подхватили ящики с автоматами и другим оружием и патронами, выстроились в подобие колоны и направились к тиру. Лейтенант позвонил коменданту Кремля и дежурному по охране, улаживая внеплановое использование стрелкового тира. Ворошилов и остальные присутствующие собрались присоединиться к товарищам, направляющимся на демонстрацию оружия. Все смотрели на Сталина, пойдет ли он. Сталин идти не собирался. И когда ташкентцы направились в сторону выхода, в комнате раздалось: «А вас, товарищ Ахмеров, я попрошу остаться».

— Слушаюсь, товарищ Сталин.

— Присаживайтесь, Фарид Алимжанович. Хочу поговорить с вами, пока никто не отвлекает. У вас ведь есть план, что нужно делать для того, чтобы закончить войну с минимальными потерями для СССР.

— Не то чтобы план, товарищ Сталин, для составления хотя бы плана не хватит ни времени, ни моих мозгов, ни информационных ресурсов. Просто соображения, к которым я пришел после многолетнего изучения, даже не изучения, а ознакомления с материалами сайтов в интернете, посвященных Великой Отечественной войне, действиям сторон, героизму наших вооруженных сили наше гонарода.

— Так давайте поделитесь со мной этими соображениями.

— С удовольствием, товарищ Сталин, мы для этого и прибыли в Москву. Во-первых, начнем с грубого анализа потерь. Самые большие потери КраснойАрмии, пока будем говорить о ней, можно считать получились в первый период войны, когда мы отступали и в третий период, когда мы освобождали страны Восточной Европы. Ежедневные темпы людских потерь в конце 1944 года были даже больше, чем в первый период войны. Потери в начале были из-за неготовности к войне, ошибок военно-политического руководства, отсутствия опыта, отставания в стратегическом развертывании наших сил. Это понятно, как не готовься, у ударившего первым, при равных даже силах, есть преимущество. А сил на западном направлении у нас было меньше. Причем в приграничных сражениях уровень потерь был примерно равным с немецкими. Это после, когда случились так называемые «котлы», мы понесли катастрофические потери. Потом, после нашей победы подМосквой, положение дел улучшилось, до весны 1942 года. Весной сорок второго, наши провели несколько наступательных операций, не приведших к большим победам, немцы перестроились и затеяли большое наступление на юге, в общем направлени и на Кавказ. Они продвинулись даже до Сталинграда и почти весь его захватили. Отступая, но не попадая в котлы, уровень потерь Красной Армии был сравним с потерями немцев. То есть научились воевать в обороне и заставили врага платить большую цену. Потом в котел под Сталинградом попали немцы, они до самого конца не выходили из него, надеялись на деблокирование 6 армии и удар вдоль Волги с юга на Москву. В этот короткий период потери немцев были даже выше, чем у Красной Армии.

Следующий период и Харьковский контрудар немцев выровнял потери сторон. Потом была Курская битва, когда немцы атаковали, не считаясь с потерями, а наши умело защищались. В итоге фрицы потеряли стратегическую инициативу и после этого только отступали, но всегда при любом удобном случае контратаковали. В этот период потери опять были равными, потому что немцы не всегда успевали отвести войска и теперь они попадали в котлы. Это я считаю вторым периодом войны. По людским потерям мы были равны в этот период. Таким образом, Красная Армия освободила почти всю оккупированную территорию СССР. Потом началось освобождение Восточной Европы. Как нас учили, по просьбе угнетенных фашистским рабством народов Европы и мол это была главная задача СССР. Но в конце двадцатого века те — же угнетенные страны громче всех кричали, что нас никто не просил их освобождать, что мы, пользуясь слабостью Германии, оккупировали их. За это Красная Армия заплатила огромную цену, а воспользовались этим англичане с американцами, введя оккупационный режим на территорию почти всей Европы. Нам еще пришлось двадцать лет кормить и восстанавливать этих, так называемых «союзников». Это когда наша страна лежала в руинах. Поэтому, я думаю, надо в случае нападения Германии в 1941 году, разгромить основные ударные силы врага, на нашей территории, как в произведении Федорова, устроить им котлы, не дать им увести свои силы, освободить нашу территорию и потом посмотреть, захочет Гитлер продолжать войну — добить его в логове. Не захочет — заключить с ним мир на выгодных нам условиях и закончить этот немецко-советский конфликт меньшей кровью, как конфликт на Халхин-Голе с японцами. Они поняли, что воевать с русскими не надо. А будет Гитлер воевать с англосаксами — на здоровье, пусть они переколотят друг друга.

Сталин внимательно слушал и не перебивал Ахмерова вопросами. Это не говорило о том, что он был со всем согласен, но, как знать, основное сделано — зерна информации крепко укоренились в его голове. Из зерен информации родится дерево решений, а там и плоды будут.

— Ну, что же. Спасибо за информацию, будем думать и над этим — после некоторой паузы сказал вождь. — А вы обедали, товарищ Ахмеров? — неожиданно задал вопрос Сталин.

— Нет еще, товарищ Сталин, хотя, уже время ужинать.

— Да, совсем заработались мы. Не порядок, давайте поедим, пока все стреляют. А вы хорошо стреляете, Фарид Алимжанович?

— Я хорошо стрелял, товарищ Сталин, но это было давно. Последний раз я держал в руках оружие сорок два года назад, а во время службы в зенитно-ракетном полку я очень хорошо стрелял из АКМ. У нас было упражнение стрельба по мишени № 8 — это грудная мишень на расстоянии 150 метров (две штуки появляются на 45 секунд по очереди) и мишень № 10 — мишень «пулемет» на расстоянии 300 метров, тоже появляющаяся, так я всегда попадал на отлично, иногда даже меньше 10 патронов тратил на стрельбу короткими очередями. Один раз, даже в противогазе и ОЗК.