Поселок Дурмен под Ташкентом — резиденция Ислама Абдуганиевича Каримова — первого президента Республики Узбекистан. Тихий вечер 29 августа 2016 года. В комнате приятный полумрак и прохлада, больше даже не от кондиционера, а уже от ветеркаиз открытой двери, ведущей во внутренний дворик. Конец августа, начало самого золотого времени в Ташкентской долине, днем еще жарко, но после семи вечера начинает дуть легкий ветерок с гор. Приятно присесть на полумягкий диван и просто расслабиться после долгого дня. Помощники знают, что в это время лучше не подходить к Хозяину даже с самыми срочными вопросами. Тем более, что сегодня Он почти не присаживаясь провел встречу со спортсменами-олимпийцами так удачно выступившими на олимпиаде.

— Молодцы — подумал Ислам Абдуганиевич, — порадовали старика под конец. — Еще бы немного здоровья и сам пошел участвовать в соревнованиях, — с ноткой сарказма и легкой жалости к себе промелькнула, вернее, проползла в голове мысль.

— Да, семьдесят восемь, все-таки многовато. — Незаметно наступила приятная полудрема, чему способствовалии полумрак, и прохладный ветерок. О чем-то в полголоса вещало Евроньюс с экрана на стене. Вдруг он проснулся, в начале, даже не поняв отчего.

Тишина, наступившая в холле и какая-то яркость или светлость (не понятно даже, как правильно назвать) разбудили или как будто разбудили Ислама Абдуганиевич.

Все было нормально, но полумрака уже не было, да и телевизора не слышно, и кондиционер не шелестел. В углу на таком же диване сидел некто, от которого и исходила эта яркость или светлость. Самое интересное, что описать это некто было невозможно, но его появление в самой охраняемой комнате в стране не вызвало ни грамма беспокойства у Каримова.

— Ты прав, Ислам. Это я, ЕГО посланец. И правильно, что ты не беспокоишься. ЕГО воля и нечего беспокоиться. Но как всегда в этом мире, есть одно НО.

— ОН обращается к тебе с предложением. Время твое подошло к концу, в этом мире ты, в настоящий миг, умираешь. Это неоспоримо, но силы ЕГО безграничны, и хочет ОН поручить тебе большое дело. Ты ведь 1938 года рождения, войну помнишь. (И обоим было понятно, что для Ислама всю жизнь была только одна война, та -1941 года). Так вот ЕМУ хочется, чтобы эта война прошла и закончилась, по-другому, с меньшими жертвами и последствиями. Но как говорили древние, даже боги не могут сделать бывшее небывшим, ОН решил создать новую реальность, где тебе и придется осуществить ЕГО волю.

Для этого в новой реальности тебе предстоит продолжить свое бытиё и попытаться, чтобы свершилась воля ЕГО.

— Я не оспариваю, Всевышний не дает человеку ноши, с которой тот не справится, но я стар, можно сказать — дряхл, как могу я один взять на себя такой груз.

— Кто тебе сказал, что ты будешь один? Перейдя к деталям, скажу тебе что, щедрость ЕГО бесконечна, в помощь тебе будет вся твоя страна — Узбекистан. Он просил передать тебе, что ты вместе со своей страной перенесешься в апрель 1939 года, до этого времени в той реальности, которую он создал для выполнения твоей задачи, абсолютную копию этой — нынешней реальности. За эту реальность не беспокойся, здесь ты уже умер. Хочешь, покажу твои похороны.

И на экране телевизора пошли кадры траурной процессии в Самарканде, показывающие скорбящую жену и дочь, знакомые фигуры соратников и коллег, гостей зарубежных.

— Узбекистан, в этой реальности остается каким был, все пройдет спокойно, твои труды не пропадут втуне. Не все правители удостаиваются чести узнать, что после их кончины их дела будут продолжены. Цени.

— Вся индустриальная и сельскохозяйственная мощь страны, все население и все ресурсы недр будут перенесены — скопированы вместе с тобой в 10 апреля 1939 года. Это произойдет сегодня в полночь по ташкентскому времени. У тебя будет время слегка подготовиться.

— Да, насчет здоровья. Здоровье у тебя и всех "клонов" этой реальности будет, до самой победы, очень хорошим, в общем, от болезни и голода никто из твоих сограждан, участвующих в этом "эксперименте", не умрет. Это тебе бонус, в случае твоего согласия, предоставляется с этого мгновения. Ну, каким будет твой положительный ответ?

Сказать, что Президент был спокоен, слушая Послание, значит сильно покривить душой, но многолетняя привычка к стрессам и всяческим неожиданностям, которыми полна жизнь любого руководителя позволили ему сохранять видимость спокойствия.

Он лихорадочно соображал, что это с ним происходит и как на это реагировать. Если это бред утомленного сознания, что бы он ни ответил, не будет иметь значения; если все в действительности, что же он уже умер и почему бы не согласиться.

И в то же время часть сознания уже подсчитывала-калькулировала, а что еще может пригодиться для выполнения задачи, как- будто он уже согласился. Чего бы еще попросить?

— Слушай, Посланец, в Узбекистане нет алюминиевой промышленности. А я читал, что основной проблемой ВВС РККА были фанерные самолеты. И еще у нас мала мощность нефтепереработки и нефтедобычи. Я же все-таки инженер-авиационщик и в Госплане СССР работал. Вот бы к территории Узбекистана переносимого "туда" присоединить Турсунзадевский алюминиевый комбинат и Чимкентскую (никак не могу привыкнуть к Шимкентской) область. Не мешало бы и вообще округлить территорию, а то водохранилища, дороги, перевалы не попадут в перенос. Хотя бы Ленинабадскую область тоже.

— Ну, вот, узнаю настоящего политика и руководителя — ресурсы лишними не бывают. Ты торгуешься с Посланником, значит, первый шок у тебя прошел, а на счетокруглить и добавить, ты будешь приятно удивлен щедростью Всевышнего.

От себя добавлю, не забудь предупредить, чтобы отключили к 24 часам экспортные трубопроводы по газу, воде, нефти и линии электропередач. Железнодорожное сообщение и авиацию не забудь, что останется на твоей территории, то будет вашим.

Да и безопасность будет выше при обрыве линий и магистралей, если в них будет меньше давление или будет отсутствовать электричество.

— А теперь, дай свое формальное согласие и не трать времени даром.

— Я согласен, да свершится Воля ЕГО!

Глава 2. Последние три часа.

Сияние пропало, как и не бывало, снова в комнате приятный полумрак и прохлада, больше даже не от кондиционера, а уже от ветеркаиз открытой двери, ведущей во внутренний дворик. Снова о чем-то в полголоса вещает Евроньюс с экрана на стене и, даже не глядя на часы, президент понял, что с того момента как он начал общаться с Посланцем, не прошло ни мгновения.

— Что же, пора действовать, — сказал он самому себе, и рука потянулась к кнопке вызова дежурного помощника.

— Вызывали?

— Да, друг мой, сейчас около 21–00, к 21–05 соедини меня с главами МО, МВД, пограничниками, УзТЙ, минтранса, минэнерго, Главного Управления Воздушного сообщения, Трансгаз, Узбекнефть, СНБ и МИД.

— Улугбек, — обратился он к вытянувшемуся по стойке смирно помощнику, всем своим видом показывающим, что он осознал важность наступившего момента и то что Хозяин, как они за глаза называли Ислама Абдуганиевича, закончил свой короткий отдых, — друг мой, подойди к вопросу творчески.

Улугбек Хакназаров, молодой подполковник службы охраны, ответил привычное «хоп булади» и также бесшумно, как появился — умчался исполнять поручение.

— Незаметно и бесшумно, как Посланец, — быстро промелькнула мысль, и как у старого вояки при звуке трубы, президенту пришло волнение и собранность, и ясность мысли, и бодрость — адреналин, однако.

Ровно через пять минут в ситуационной комнате, а такие есть в каждой резиденции, на панели состоящей из нескольких экранов, перед президентом на видеоконференции были все, кого назвал помощнику президент, и еще несколько человек высших чиновников республики в том числе руководители областей (результат творческого подхода подполковника, одобренного, однако, Самим). Кроме того, в комнате был премьер-министр и двое его помощников.