Волшебный напиток придал мне сил и уверенности перед сном, и я заснул спокойно, с надеждой думая о будущем. Жесткая кровать, пахнущая полевыми травами и домом, не позволила злым сновидениям прорваться в мой разум.

Выехав рано утром, я галопом проскакал по зеленым лугам, что лежали во владениях четвертого дорина Тордта. Как он там? Жив ли? Или тоже стал предателем? А как его дочери? Я напоил коня у быстротечного ручья и отправился дальше, в сторону моря.

Никто не знает, что готовит ему судьба. Быть может, величие, или напротив, бесславную смерть. Кто-то думает только о будущем, и забывает жить, кто-то утопает в событиях былых дней. А у меня было только то, что здесь и сейчас, и мне нужно было торопиться.

Просоленный ветер ударил мне в лицо, когда я, кутаясь в плащ, вышел на пирс. Моя стихия молчала, и я не мог взять из нее даже каплю той силы, что когда-то у меня была. Все начиналось заново, все возвращалось на круги своя. Я должен был многое исправить, и в первую очередь найти свою любовь.

На третий день, на «Хессете», двенадцати пушечном торговом шлюпе, все стало привычным, своим. Каюту я, за порядочные деньги, делил с капитаном Донтоном — немолодым моряком, отважным торговцем. Сейчас он шел в известный мне порт Рунелгарн. Он был сварлив, ругался изобретательнее Кога, и терпеть не мог бездельников. Но команда его любила — он не наказывал за мелочи, хорошо платил, и даже мог дать погулять особо ценным ребятам месяц-другой на берегу, если они очень просили.

Я мог отдыхать, наслаждаться морем, но привычка к труду давала о себе знать — целыми днями я проводил вместе с командой.

С тех пор как берег Ласса остался позади мои страхи быть найденным были развеяны. С другой стороны, я боялся за свою страну. Я убил члена совета магов, Латия как-то изолировала Кога. Вряд ли она была в состоянии его убить, но, похоже сумела вывести его из игры на какое-то время.

В отличие от моего предыдущего путешествия в Драгорию, когда торопливый Вендер Хоснет, ныне мертвый, решил сократить путь и проплыть мимо дремлющего архипелага, где водилось немало пиратов, наш Кэп по широкой дуге огибал этот маршрут, и практически прижимался к материку Кестерн.

В связи с недавними событиями, он не мог заходить в артанийские города, дабы не быть потопленным или разграбленным, но уверенно курсировал вдоль мелькающего на горизонте берега. Встречи с Артанийскими судами тоже следовало избегать, но большинство из них были захвачены в той памятной превентивной кампании, и мы уверенно легли на курс.

После почти трехмесячного путешестви мы прибыли в Анакан, как оказалось Рунелгарн был недоступен из-за каких-то споров между драконами. Чего они опасались я не знал, да, впрочем, и не хотел знать. Мне нужно было осмотреться, вооружиться, и ехать дальше.

В городе я пробыл три дня, и старался не привлекать к себе внимания. Всё что мне могло помочь в путешествии я купил, и следующей моей остановкой должен был стать Храм Неба.

Поэтому, идя по большой общей дороге, я не стал сворачивать на север, а продолжил идти прямо к Ложбине Надежды. Когда-то здесь Гордрог сразился с Драконами… ко всему прочему в храме служат маги и воины, которые сражаются с чудовищами и противостоят темной магии. Послушниками становились люди из разных стран, в том числе и мои соотечественники. Они не участвовали в политических дрязгах, а просто методично и последовательно делали своё дело. Я вспомнил Ира Сонеза и тяжело вздохнул.

За два дня я добрался до реки Ланиана, небольшого ручейка, который впадал в Торондоин, что, в свою очередь, был притоком Дарданы, самой большой реки мира. У её спокойных вод я нашел себе повозку, на которой меня обещали подвезти за сносные деньги прямо к храму.

С первого взгляда великолепное строение, возведенное в начале третьей эпохи, поражало спутника не столько размерами, сколько необычной для этих мест архитектурой. Храм неба — это практически целый город, полностью находящийся в одном здании. Это было приземистое, практически плоское круглое здание, испещренное орнаментами и рунами. В отличие от большинства драгорийских построек оно было выполнено не из маленьких серых кирпичей, а из мощных, массивных голубовато белых глыб. Оно лежало в долине реки, и частично было построено прямо на ней, и потому к этому зданию нельзя было подойти, не наблюдая его сверху. Но первое впечатление оказывалось ошибочным — оно вовсе не было таким низким, как казалось вначале, просто площадь его была огромна, и кажущийся плоским купол был выше растущих вокруг него вековых елей.

Сюда приходили люди со всех концов света просто за помощью, если случалось что-то, где храмовники могли помочь. Например, если где-то расплодились злые хищные существа, нападавшие на деревни, или требовалась какая-то магическая помощь.

Здесь же, недалеко от храма, в густом хвойном лесу располагался камень-алтарь Гордрога, и многие, кто шел поклониться к нему, останавливались именно здесь, благо места хватало на всех. Проходить испытание Гордрога я был не готов и потому просто принес небольшое пожерствование.

Спустя первый день пути река расходилась на два огромных потока, каждый из которых имел свое название. Тот, что был от нас слева, назывался Гоног, и соваться туда не решался никто. Древнее зло сидело в той части реки, и не каждый воин храма неба возвращался оттуда живым. А второй поток — Тоннол, был основным маршрутом всех торговых судов, был несколько больше, спокойнее.

Густой туман покрывал лес тем утром, когда я сошел по непрочному деревянному трапу в небольшом городке. Я спокойно сел на берег, и неторопливо раскурил трубку. В отстутсвии штара табак был хорошим способом расслабиться.

— Дай затяжку, малец, — ко мне подсел драгориец, лет пятидесяти на вид, волосы его были седы, лицо все в морщинах.

— Держи, — сказал и протянул ему трубку, и он, жадно затянувшись вернул ее мне.

— Что ты делаешь здесь, в нашем захолустье, парень? Ты ведь наемник?

— Нет. Я так, просто путешественник, хожу, запоминаю, что увидел, а потом записываю.

— Парень, ты не обманешь старика. Ну неужели я не вижу арбалета, метательных кинжалов, и целого десятка амулетов, что ты носишь не скрывая.

— Что тебе нужно? — Ког научил меня видеть в людях лишь нахлебников и попрошаек, если это только были не те, кому я был обязан служить.

— Ничего, кроме еще пары вдохов того прекрасного табака, что ты куришь.

— Прошу, — я протянул трубку собеседнику.

— Ну, спасибо, малец. Рад был с тобой познакомиться. Буду рад увидеться в будущем, — сказал он, вставая, и протягивая мне крепкую жилистую руку, ухватившись за которую, я рывком поднялся с земли.

Мы взаимно пожелали друг другу удачи, и вдруг я увидел легкий золотой отблеск в его глазах. Где это было? Старик с золотым отблеском в глазах… я не помнил.

Дни сменяли друг друга, я менял попутчиков на повозках, спал на постоялых дворах, шел пешком. Наконец как-то днем я увидел знакомый указатель, мимо которого я проезжал когда-то.

Через два дня, к вечеру, я оказался в Гарне. Сожженный дотла, мертвый еще год назад, он, как и множество других городов был отстроен вновь. В этих местах и дома строили из дерева, благо небольшой лесок был неподалеку. Деревья здесь были все так же желты, как и в прошлом году, да и комарья не убавилось. Сходу, в темноте, я даже не смог определить, где тот дом, где укрывалась эта нечисть, потому зашел в небольшую гостиницу, и решил начать свои поиски с утра.

Ночью мне снились огромные выжженные поля, витающая в воздухе смерть. Мне снился Мока, пастух мертвого скота, и теперь я знал, кто это. Когда я учился у Кога, я вычитал, что это был один из сильнейших последователей Шотера в начале нашей эпохи, убитый королем Гроллом. Многие думали, будто он это десятое из божеств, сошедших на землю, такова была его сила, но зло, которое он привнес в этот мир, более не могло оставаться безнаказанным. Именно поэтому ныне мертвый Ир Сонез украл этот меч знаменитого правителя из храма Неба. Мне снилось, будто мы вновь сражаемся с проклятым колдуном, и я вновь проигрываю.