Корделия, не выпуская эфес Кортаны, принялась карабкаться на холм. Теперь она заметила нечто вроде тропы – возможно, высохшее русло ручья, когда-то протекавшего между двумя валунами. Ей не без труда удалось протиснуться в проем. Дальше, за камнями, местность понижалась, гравий сменялся песком, но неподалеку виднелась еще одна массивная скала. У ее подножия сидела бледная, неподвижная Люси. Глаза ее были закрыты.

– Люси! – Корделия бросилась вниз, увязая в песке и камнях. Вблизи Люси выглядела еще хуже: лицо осунулось, вытянулось, она прижимала руки к груди, как будто ей трудно было дышать.

Корделия нашла стило. Люси покорно вытянула руку, и Корделия изобразила на ее запястье иратце. К ее ужасу, руна тут же поблекла и исчезла, как будто ее нарисовали водой.

– Лилит сказала, – прохрипела Люси, – что руны здесь не действуют.

– Я знаю, – пробормотала Корделия. – Я надеялась, что она солгала нам.

Она убрала стило, нашарила в кармане флягу и, открыв крышку, сунула в руки Люси. С облегчением увидела, как подруга сделала глоток, потом еще один, и ее щеки слегка порозовели.

– Что случилось? – расспрашивала Корделия. – Ты не ранена, не ушиблась? Это после Портала ты так плохо себя чувствуешь?

Люси сделала глубокий вдох и снова закашлялась.

– Нет. – Она посмотрела мимо Корделии на чужой пейзаж: пепельно-серый песок, утыканный дюжинами черных камней, похожих на гнилые зубы. Выжженная земля. Отравленная земля. – Этот мир так на меня действует.

– Он ужасен, – согласилась Корделия. – Представить не могу, чем Эдом так полюбился Лилит. Наверняка существует немало приятных глазу миров, которые она могла бы захватить, которыми могла бы править.

– Я думаю, ей нравится… именно то, что это мертвая земля, – вздохнула Люси. – Я привыкла к общению с умершими, меня не пугает, что я чувствую их присутствие, вижу их в любое время дня и ночи. Но это… Перед нами целый мертвый мир. Здесь нет ничего, только пепел и скелеты давно погибших существ. – Она покачала головой. – Смерть витает в воздухе. Она везде. Она давит на меня, как камень.

– Мы должны отдохнуть, подождать, пока к тебе вернутся силы! – в тревоге воскликнула Корделия.

– Не надо, – нахмурилась Люси. – Каждая секунда промедления может дорого обойтись Джеймсу и Мэтью. Нам необходимо как можно скорее попасть в Идумею. – Она поморщилась, как будто ей было больно выговаривать это название. – Я чувствую Идумею. Она притягивает меня. Это город… город мертвых. Там оборвалось столько жизней…

– Ты уверена? – спросила Корделия. – Ты уверена, что именно она притягивает тебя?

– Я знаю, что это она, – ответила Люси. – Не могу сказать, как я это поняла, но я уверена. Она как будто зовет меня по имени. И это очень хорошо, потому что нам в любом случае нужно именно туда.

– Люс, но если она оказывает на тебя такое влияние, когда мы ее еще даже не видим, что случится, если мы подойдем совсем близко к ее стенам?

Люси подняла голову и взглянула Корделии в лицо. Ее глаза были единственными пятнышками синего цвета в этой стране, где небо имело оранжевый цвет.

– Я чувствую себя получше, – сказала она. – Думаю, это потому, что ты со мной. Правда, – добавила она. – Не надо так волноваться. Помоги мне, пожалуйста.

Корделия помогла Люси подняться на ноги. Убирая флягу, она прищурилась и внимательно оглядела камень, у которого сидела Люси.

– Посмотри, – произнесла она. – Это статуя.

Люси обернулась.

– По крайней мере, часть статуи.

Несмотря на разрушительное воздействие ветра и ядовитого воздуха, было ясно, что перед ними голова женщины с длинными развевающимися волосами. Из глаз у женщины высовывались змеи. Корделия поняла, что смотрит на голову от разбитой статуи Лилит. Остальных частей статуи нигде не было видно – возможно, они были похоронены под толщей песка.

Люси некоторое время рассматривала каменную голову.

– Наверное, Велиал, захватив этот мир, уничтожил все памятники Лилит.

– Естественно, а как же иначе, – горько произнесла Корделия. – Словно ребенок, топчущий чужую игрушку. Для них это всего лишь игра. Кому какая разница, кто владеет этой пустыней? Велиал и Лилит просто тешат свое тщеславие. Эдом – шахматная доска, а мы – их пешки.

– Но ты же отлично играешь в шахматы, – напомнила ей Люси. – Джеймс говорил мне. – Она взглянула вдаль, на пески, освещенные багровым, как запекшаяся кровь, солнцем. Ее лицо выражало решимость. Она снова стала прежней Люси. – Мне казалось, пешка может свалить короля.

«Верно, – подумала Корделия. – Только ради этого пешке приходится жертвовать собой». Она не сказала этого вслух, лишь улыбнулась Люси и произнесла:

– Что ж, хорошо. Дело пешки – двигаться вперед, не останавливаться и не оглядываться.

– Тогда идем, – ответила Люси. Она взяла свой мешок, закинула его за спину и зашагала по песку. Корделия, помедлив мгновение, последовала за ней.

Ари и Анна вернулись в Институт совершенно обессиленные. Они пешком дошли до самого Примроуз-хилла, чтобы обследовать один курган, который, если верить парочке старых выцветших карт Института, возможно, скрывал вход в царство фэйри. Указания были неточными, и Ари с самого начала не надеялась на успех. Она оказалась права. Если под этой насыпью когда-то и находились врата, они давно были уничтожены или запечатаны Велиалом так, что от них не осталось и следа.

– Снова в библиотеку, насколько я понимаю? – спросила Ари, когда Анна заперла входную дверь на засов. – Искать следующую цель?

– Так дальше продолжаться не может, – устало произнесла Анна. – Если бы нам было отпущено безграничное количество времени, мы могли бы обследовать все подозрительные холмы и колодцы в Лондоне. Но времени у нас совсем нет.

– Возможно, нужно составить список подлиннее, – предложила Ари. – Тогда, по крайней мере, мы сможем проверить сразу несколько точек в одной части города.

– А я считаю, что нам, наоборот, из всего списка нужно выбрать пять самых перспективных пунктов, – сказала Анна, когда они начали подниматься по центральной лестнице. – А потом обойти их, где бы они ни находились.

– Только пять?

– Едва ли мы успеем обследовать больше, – вздохнула Анна. – Не думаю, что мы так долго продержимся. Разве что Грейс найдет способ подать сигнал бедствия. Или Корделия с Люси добьются успеха в Эдоме. Или… – Она смолкла, но Ари знала, о чем она думает. – А если нет… – тихо произнесла Анна, – нам остается только одно: сражаться до конца и погибнуть.

– Анна, – сказала Ари и взяла ее за локоть. Девушка остановилась и оглянулась. – Прежде чем мы начнем планировать наше последнее сражение, я могу предложить одну вещь? Может быть, поедим и выпьем чаю?

Анна слабо улыбнулась.

– Чаю?

– Никому не станет лучше от того, что кто-то из нас упадет в голодный обморок, – твердо сказала Ари.

Они собрались идти в библиотеку, но их остановил чей-то приглушенный голос, донесшийся с противоположного конца коридора.

– Что это было?

– Это из лазарета, – сказала Анна и развернулась. – По-моему, это Алистер.

Ари поспешила за Анной. Осторожно приоткрыв дверь, они увидели Томаса, сидевшего на краю койки. Алистер загораживал его собой. Томас явно злился.

– Ты не можешь заставить меня сидеть здесь.

– Могу, – с чувством произнес Алистер. – И заставлю. Я тебя цепью прикую к кровати, если нужно будет.

Томас скрестил руки на груди, и Ари вздрогнула, разглядев его как следует. У юноши был такой вид, словно он только что чудом спасся от рассвирепевшей толпы. Каштановые волосы слиплись от крови, под глазом, несмотря на две новых иратце на запястье, темнел синяк. На лице и руках виднелись многочисленные царапины, одежда была покрыта пылью. Ари заметила, что Алистер тоже где-то перепачкал костюм.

– Во имя Ангела, – заговорила Анна, – что случилось с вами двоими? Выглядите как после драки в пабе. Причем, судя по всему, бой был неравный. Хотя я совершенно уверена, что все пабы сейчас закрыты.