— Я говорила, они мне не верят.

— Ну-ка иди сюда, — мужчина потянул его в гостиную, где усадил на край дивана и присел напротив, переместив хватку на локти, — Рассказывай. Все рассказывай. Когда это началось и с чего…

Начать пришлось издалека. Через какое-то время после свадьбы его мать начала жаловаться сыну на то, что её маленький бизнес в цветочном магазине стал приносить все меньше и меньше прибыли, пока вовсе не сошло на нет. Весты не было, когда его мать уговаривала его взять кредит, но муж однажды вечером просто поставил перед фактом и всё. Никаких совещаний семейных не было.

Мать, которая обещалась выплачивать кредит, внесла два первых платежа и неожиданно пропала. Узнали обманутые родственники об этом от сотрудника банка, который оповестил их об огромной задолженности спустя полгода. Веста чувствовала, что ей что-то недоговаривали, ну, невозможно не знать о том, что на тебе неоплачиваемый кредит. Их должны были оповестить гораздо раньше.

Для самой Черновой история была запутанной и непонятной, но она имел то, что имела.

Только всё равно теперь странно получалось, кредит на бывшем муже, которого нет в городе, матери его тоже нигде нет, а коллекторы, или кем бы они ни были, пришли трясти деньги с Весты.

Веста корила себя за то, что не удосужилась посмотреть документы с банка, а теперь их на руках просто не было и в вещах мужа их тоже не оказалось. Было ощущение, будто их и вовсе не было, а заёмщики вовсе не настоящий банк…

— «Это же моя мать, дорогая», — передразнила Чернова, — Потом они поняли, что до проблем мужа мне дела нет и посыпались вот эти бумажки. Сообщения иногда шлют с угрозами.

— Херня какая-то, — подвёл итоги Павел, поднимаясь на ноги, — Ты можешь прислать мне сообщением их данные и номер.

— Может еще номер паспорта? — хмыкнула Веста, — Я знаю только пару номеров телефонов, и то не факт, что они не одноразовые.

— Хотя бы номер телефона, — согласился мужчина, скрывшись на кухне.

Веста не поплелась следом, завалившись на диван и уложив голову на подлокотник. Она слушала, как хлопнула дверца холодильника и стукнулся о столешницу бокал. Всплеск и шорох, пока Павел вновь не оказался рядом с диваном, протягивая низкий угловатый бокал с янтарной жидкостью, заполненной наполовину.

— Что это? — спросила Чернова, приподнявшись, цепляясь за спинку руками и сунула нос в бокал.

— Успокоительное, — ответил ей Павел, — Пей.

— Фу, виски, — протянула девушка, но послушно выпила алкоголь.

— Чего же тогда он у тебя стоит в холодильнике, раз «фу»? — поинтересовался мужчина, забрав опустевшую посудину.

— Для тебя, конечно, — нашлась с ответом девушка, прижавшись щекой к шероховатой поверхности спинки дивана.

Реакция на алкоголь у Черновой всегда была одна и та же — её вырубало с малого количества спиртного в рекордно короткий срок, поэтому пить она себе позволяла только наедине с Павлом.

Оттаскивая тушку подруги в постель, Павел думал о том, что не доглядел, не распознал… Ну он же её с детства, как облупленную, знает. Как вот можно было прошляпить практически истерику. Веста тоже хороша, умолчала, как маленькая, со своим этим — «должна же я сама». Кому должна? Непонятно.

Павел не спал практически всю ночь, выискивая в телефонной книге того, кто помог бы пробить номер телефона, к счастью, такие люди имелись, но звонить им среди ночи — свинство.

Павел понял, что ночь прошла мимо него, когда на кухню, пошатываясь и ёжась, вошла Чернова.

— Ты чего не спишь? — удивилась она, протопав к раковине и потянувшись за стаканом в шкафчике.

— Рассветом любуюсь, — отозвался мужчина и глянул в окно на желтеющее небо.

— У меня окна на запад выходят, — сообщила девушка и влила в себя целый стакан воды.

— То-то я думаю, рассвета не видать, — усмехнулся мужчина, — Поедешь со мной в офис?

— Поеду, — кивнула та и поплелась в ванную комнату.

Садиться за руль Чернова сегодня наотрез отказалась, ей все мерещился перегар и никакие доводы Павла, что она выпила слишком мало, не могли этого исправить.

Захватив кофе по дороге, они доехали до офиса, чуть позже, чем начался трудовой день. Начальник не опаздывает же, начальник задерживается.

Родной отдел был готов надуть шарики и открыть шампанское, в кабинет тут же повалили подчиненные с миллионом различных вопросов по работе, и только главный бухгалтер забежала в перерыв просто так, сказать, что рада видеть и оставить на её столе, заваленном бумагами, шоколадку. Вкусную. С лесными орехами. Половину которой бессовестно схомячил лучший друг, нарисовавшийся после обеда.

— Столица прислала их вариант договора, — заявил он и шлепнул флешку Черновой на папку, которую она в этот момент читала.

— Ты не читал? — спросила юрист, оторвавшись от документов, и с любопытством сунула флешку в личный ноутбук, поленившись лезть к системнику под стол.

— Прочел, конечно, — отозвался мужчина, сунув в рот второй шоколадный квадратик, — Там есть парочка интересных пунктов, но их процент меня убивает. Я предлагал семь, но они требуют двенадцать, может, сторгуемся до десяти?

— Мы на это и рассчитывали, когда занижали процент, — хмыкнула девушка, вчитываясь в текст на экране.

День официальной встречи неотвратимо близился. Веста радовалась, что у неё было два дня привычных трудовых будней, чтобы влиться в привычный рабочий ритм и подготовить мозги ко встрече с важными шишками. От этого зависело благополучие их компании. Последняя пуговица на рубашке немного душила, распущенные волосы, свисающие до лопаток, долго не хотели укладываться на приличный манер, а принтер вообще выдал нечто — за двадцать минут до начала встречи, он вдруг взял и заглох. Чернова его и перезагружала, и краску проверила, и постучала по корпусу, и поговорила с ним по душам, даже молилась, но бесчувственная машина осталась непрошибаемо упрямой.

Схватив флешку, новую пачку бумаги и шоколадку со стола, Чернова побежала в кабинет Павла, зажав в углу Костика и отобрав у него запасной ключ, потому что так быстрее. Сам Константин спешил в конференцзал с пакетом заранее закупленной воды в маленьких бутылках.

— Бешенная! — бросил ей вслед секретарь Павла Валентиновича и, вздохнув, побежал дальше готовить зал к встрече.

Отпечатав три аккуратные стопки одного и того же договора, Веста еще долго искала в столе друга дырокол. Потом вспомнила, что забыла скоросшиватели, и побежала обратно в свой кабинет. Пробежавшись по договору взглядом, юрист убедилась, что все реквизиты на месте и глянула на время… Три минуты десятого. Опоздала. Она должна была в без пяти девять встретить гостей внизу вместе с Павлом и с ними подняться в зал. Стало быть, они там сидят, болтают о погоде и ждут безответственного юриста. Позор какой.

Подхватив папки и спешно закрывая кабинет, надо еще Костику ключи будет вернуть… она изрядно запыхалась. Пришлось остановиться перед массивными дверьми и сделать ряд глубоких вдохов и коротких выдохов. И только потом зайти в зал, ни на кого не глядя, вообще само спокойствие, да, именно…

— Прошу прощение за опоздание, — громко оповестила она о своем присутствии и первым делом прошла к компьютеру, чтобы запустить презентацию.

В зале стояла подозрительная тишина, гости не спешили оборачиваться к ней, а она предпочла сперва сесть на стороне друга и только потом поднять взгляд на их новых партнё…

Костик, стоящий у стены со столиком водичек — кофеечков, с недоумением глядел то на одних, то на других. Эта встреча не укладывалась у него в шаблон сотни встреч до этого.

Веста думала, что такие совпадения бывают только в кино или в любовных романах, но никак не в жизни. Или судьба в очередной раз решила над ней посмеяться, потому что Черновой хотелось смеяться и плакать.

Кто бы мог подумать, что на противоположной стороне окажется Игорь Заболоцкий?

— Привет, сладкая, — улыбнулся ей он с необидной усмешкой на губах и какой-то болезненной дымкой во взгляде.