Она позволила увести себя с пепелища. На этот раз без слёз и истерики, но глядя в бледное лицо, Игорь думал о том, что лучше бы она плакала, чем вот так, молча и всё в себе.

Несмотря на ночь под крепким успокоительным со снотворным эффектом, у Черновой без труда получилось заснуть, едва ли не через две минуты после того, как она вновь позволила уложить себя в кровать в доме Игоря. Прекрасное ничто на этот раз не пахло дымом, но чувство, будто от неё ускользает что — то светлое и важное никуда не делось.

И замерший в дверном проёме Павел глядел на свернувшубся и уткнувшуюся в одеяло на кровати подругу с искренней тревогой. Он пересёкся взглядом с Игорем и молча достав телефон, отступил от спальни, чтобы тихо выйти из дома, туда, где его телефонный разговор не потревожит Весту.

И на следующее утро Чернова совершенно точно не хотела садиться в машину, но вот она сидит на заднем сидении, прямо за передним пассажирским, на котором сидит Павел и иногда говорит, куда поворачивать сидящему за рулём Игорю.

Гнетущая атмосфера в салоне напрягала, как бы лучший друг не старался разбавить её разговорами на отстраненные темы или скудными, почти что неуместными шутками. Он нервничал и Чернова это чувствовала, начинала нервничать сама.

— Всё еще не понимаю, что я там забыла, — заметила Чернова, глядя в окно и будто вовсе ни к кому не обращаясь.

— Поймёшь в процессе, — пообещал Павел.

— Бредятина какая — то, — пробурчала в полголоса Веста, вздохнув и привалившись лбом к холодному стеклу.

— Тебе там понравится, — заверил её друг, тут же напоровшись на грубость:

— В психушке? Мне уже не нравится.

— Это не психушка, — возразил мужчина, — Частный оздоровительный санаторий с самым лучшим психологом в области.

— Да, ведь все чудо — специалисты бросают город и уезжают в какую — то глушь спасать зажравшихся мажоров от депрессий.

— Можешь с ним и это обсудить, очень открытый человек…

Но Чернова уже не ответила, сложив руки на груди и всем видом выражая недовольство.

Если Павел рассчитывал на то, что Веста увидит санаторий и изменит своё мнение, то не тут — то было. С последнего визита Павла там несколько изменилась обстановка… Он совершенно точно не помнил, что бы кирпичный забор и кованные ворота были такими высокими и совершенно точно раньше они не заканчивались смотрящими в небо острыми стрелами. Убедить подругу в том, что охрана на территории исключительно для защиты от лесных обитателей можно было даже не пытаться, после ограды она в это точно не поверит.

— Почему у меня такое ощущение, что вы пытаетесь от меня избавиться? — спросила девушка, подозрительно глядя на мирно прогуливающихся между деревьями во дворе редкими гостями санатория.

— Даже у меня появилось ощущение, что мы пытаемся от тебя избавиться, — добавил Игорь, оглядев кованные и в какой — то мере даже изящные, но неприступные решетки на окнах широкого трёхэтажного здания.

Глава 13

Твёрдая суховатая мякоть нектарина пахла одуряюще вкусно и Игорь, захвативший на «выписку» парочку спелых плодов, тоже пах изумительно. Чернова не разбиралась в парфюме, но ей казалось, что в аромате присутствуют нотки горького шоколада и тёплой, нагретой солнцем древесины.

Девушка прищурила один глаз, пожалуй, к отсутствию в этом заведении штор она так и не смогла привыкнуть, и лишь развернулась сильнее на бок, ёрзая головой на коленях мужчины, почти что уткнувшись тому в бедро.

— Ты в этих здоровых толстовках как подросток, — заметил Игорь, поправив под её головой скомкавшийся капюшон.

— А ты с этой бородой похож на кавказца, но я все равно тебя хочу, — отозвалась Чернова, вытирая руки и заворачивая влажную косточку в растянутую влажную салфетку.

— Вернёмся в город, и я это исправлю, — пообещал Игорь с тихим теплым смехом.

— Лучше завтра, — возразила та, — С нерусскими у меня ещё не было.

— Воздержание дурно на тебя влияет, — заявил Заболоцкий и было хотел наклониться к её лицу, но в дверь громко забарабанили и не дожидаясь ответа, опустили ручку вниз и потянули дверь на себя.

— Надеюсь, вы одеты! — бросил Павел и на свой страх и риск шагнул в комнату, палатой это помещение язык не поворачивался назвать, — А чего это вы одеты? — расстроился мужчина, — Не поймите меня неправильно, мне же до самого города в одной машине с вами терпеть ваши эти влюблённые флюиды!

— Какого ты обо мне мнения? — возмутилась Чернова, — Только дома на белых простынях и в миссионерской позе.

Заболоцкий лишь хмыкнул, он как взрослый и серьёзный человек не стал напоминать, что их первый интим был в лесу на полусгнившем сыром бревне.

Павел тоже не стал развивать дискуссию, вместо этого поинтересовавшись:

— Готова вернуться в цивилизацию?

— Давно готова! — заверила та и подорвалась на ноги.

Две недели в этом чудном месте прошли не так, как планировались, но и впустую тоже не протянулись. Веста излучала бодрость, казалась отдохнувшей и посвежевшей и Павлу хотелось верить, что это не маска.

— Веста, — на первом этаже им встретился улыбчивый мужчина предпенсионного возраста, — Павел, Игорь… Рад вас всех видеть.

— Леонид Витальевич, — обрадовался Павел, пожав руку мужчины, — А Надежда Валентиновна сказала, что у вас сегодня выходной.

— Заскочил на пару минут, тревожный пациент, — пояснил мужчина, — Раз уж так удачно сложилось, уделите мне пару минут?

Расписывающаяся в чисто формальных бумажках Веста, его практически не расслышала, но с радостью покинула душный холл, как только Игорь отдал ей ключи от машины, разрешив сесть за руль до города.

Леонид Витальевич не стал ходить вокруг да около и почти сразу перешёл к делу, когда тяжелая дверь захлопнулась, выпустив на волю Чернову:

— Две недели — это очень мало, очень, — начал он, глядя то на Павла, то на Игоря, в надежде, что они поймут всю серьёзность его слов, — К концу первой недели я добился только того, что она перестала молчать в отведённое со мной время. А сейчас, спустя еще неделю… Я знаю какие вы замечательные люди и как она вас любит, и что вы её любите, но она предпочитает говорить о хорошем, нежели о том, что причиняет ей боль, не даёт спать. Четырнадцать часов работы прошли практически впустую. Она отличный лжец и это, в каком — то смысле моя вина, у меня не получилось пробраться через её стену недоверия.

— Вы хотите сказать, что надо продолжить сеансы? — уточнил Павел.

— Исходя из результатов некоторых тестов, которые она все — таки выполняла добросовестно, наверное, от скуки, могу вас заверить, что специалист ей необходим, возможно даже с уклоном в психиатрию. Смена обстановки могла бы пойти на пользу, положительные эмоции и какие — нибудь новые увлечения.

Они слушали его внимательно, каждый отмечал для себя что — то, но теперь новый повеселевший образ Черновой казался ненастоящим, той самой маской, которую опасался заметить Павел, но под конец своей речи, Леонид ободряюще добавил:

— Это не значит, что прогресса совсем нет. Положительные сдвиги на лицо и это всё же хорошо. Отдых вдали от суеты пошёл на пользу, Веста готова вернуться в социум с холодным умом.

Психолог пожелал им удачи и удалился к своему проблемному пациенту, оставив мужчин переваривать полученную информацию. Молча переглянувшись, они направились к выходу.

Чернова в машине их заждаласт, тихо ворча о чужой медлительности, но не спрашивала, что так долго они обсуждали с персоналом санатория и это удержало их от споров.

— Неужели я за рулём, — с блаженством протянула Чернова через несколько минут, выезжая на асфальтированную пустынную дорогу, — Кстати, где моя детка?

— Я отогнал её в город, — отозвался Павел с заднего сидения, высматривая что — то в своём телефоне.

***

В здание суда Чернова явилась в сопровождении двух весомых свидетелей по двум громким преступлениям и одному провальному сговору. Ах да, по левую руку топтался нанятый Заболоцким адвокат для защиты интересов пострадавшей, то бишь Весты.