– Ни одного выстрела крепость и не сделала, как присоединили земли-то причерноморские да Крым, так Ростов в глубоком тылу остался. Сейчас это просто таможня на пути на Кавказ и для судов, что по Азовскому и Черному морям плавают, торговлишкой занимаясь.

Брехт руины осмотрел. Вроде как сам Суворов тоже руку к их строительству приложил. Все было понятно, кроме одного – почему город и крепость на правом берегу Дона, если он строился против турок и татар. Замануха какая? А теперь чего. Город с этой стороны реки, а с той пару кузниц, мастерские по ремонту мелких судов и мастерские кожевенников. Вонь, чад и грязь. И самое печальное – барж нормальных, чтобы переправить отряд в пятьдесят всадников одвуконь на тот берег, нет. Есть шаланды всякие рыбацкие, и с парусом и на веслах, но как на этих лодчонках переправляться? И не стали пока. Им с той стороны вообще пока делать нечего. Нужно же попасть на очередной бал к нищебродскому предводителю местного дворянства или городничему. Тут и домов-то нормальных нет, в этом Ростове, но в отряде есть господа офицеры, которые везут с собой парадные мундиры, а в городе есть общество женское. Сошлись интересы. Все равно им, где мероприятие будет, хоть на свежем воздухе можно бал проводить. Главное – чтобы был.

Погода тоже не радовала, нет, не дожди напали. Напало солнце. Регулярно тут такое или просто гусарам повезло, но уже два дня в середине мая стояла жара под тридцать градусов и ни малейшего ветерка. И тысячи и миллионы насекомых.

Граф Витгенштейн не стал полуэскадрон переправлять на тот берег пока. Черт с ним, бал так бал. Впереди уже всякие трудности начнутся, к Кавказу подъехали. Да и вымыться и постираться опять надо. Отправил граф каптенармуса с пятью унтерами на телеге за продуктами питания и овсом для лошадей, а сам, отпустив народ купаться и коней отстирывать, занялся очередной и последней инструкцией своих дезертиров, ставших мелкопоместными дворянами. Точнее, детьми этих дворян. Откуда деньги? У мелкопоместных-то? А не принято сейчас о сем спрашивать. Но если спросят все же, то Брехт разрешил им на него сослаться, мол, сам их сиятельство и превосходительство граф Витгенштейн в долг ссудил.

– Давайте так, господа, – Брехт оглядел переодевшихся в английские фраки дезертиров, так себе походили они на утонченных дворян. Хотя они же с окраин Башкирии, как там дворянин мелкопоместный выглядит, никто в Крыму не знает. – Добираетесь до деревушки Судак и покупаете там землю, смотрите, чтобы она была на южных, повернутых к морю склонах. Землю купите, начинайте дома строить. С местными татарами осторожнее, всего прошло два десятка лет, как Крым к России перешел, так что с оружием не расставайтесь и старайтесь почаще на людях вместе показываться, чтобы татары понимали, что вы не одиночки, а вместе. Деньгами сильно не светите, торгуйтесь. Во-первых, это восточный народ и торговаться любят, а во-вторых, они не должны думать, что у вас денег немерено. Пусть, наоборот, вас за нищебродов считают. Построите дома и начинайте виноградники разводить, договаривайтесь с купцами, чтобы вам лозу из разных мест привозили. Найдите специалистов из местных. Турки на еду виноград должны были выращивать. Только зарубите себе на носу, что из этого винограда вина не получить, вино делают из специальных сортов винограда с повышенной сахаристостью. Вот такие винные сорта и просите купцов привозить. Да, насчет жен. Подумайте, может, гречанок в жены вам взять. Тогда местная греческая община будет на вашей стороне, в случае чего защитят, да и с виноградарством помогут.

– Страшно, вашество, – почесал репу Сема.

– Обвыкнетесь. Всё, господа. Прощевайте, вон, на вашем кораблике уже руками машут. Сейчас сходни спускать будут. Семь футов вам под килем.

Брехт стоял и смотрел, как выбирают якоря на кораблике. Сам бы бросил все проблемы и с ними подался. Чего всегда надо мир спасать. Копайся в земле, выводи новые сорта винограда, винишко молодое попивай. Детей расти. Красота.

Нет. Все, хватит нюни распускать, нужно идти спасать мир.

Следующие пятьсот километров заканчивались в Пятигорске. Дорога долго шла вдоль спускающейся с гор петляющей реки Суркуль. Ночевали на берегу этой речушки, красота, птички поют, ветерок с гор сползает, освежает. Но это только привал, а так пыльная неровная дорога и удушающая жара. Последний раз остановку сделали на северо-западном склоне горы Машук. Где-то именно тут застрелят Лермонтова через сорок лет. Рано вступаться за поэта, он и не родился еще. Разве деда выпороть. Не, сейчас вся знать такая. Или выпороть? Дед был… Как потом про него бабка Лермонтова скажет: «собаке – собачья смерть». Яд примет. Вообще, история достойная, чтобы выпороть. Михаил Васильевич Арсеньев, ну, который дед по материнской линии, купит Тарханы, заделает жене ребенка – дочь – мать поэта и переедет к соседке жить, пока у нее муж по европам с Наполеоном воюет, а как муж вернется через десяток лет, так и отравится. Какой пример Михаилу Юрьевичу? Плохой пример. Точно нужно вернуться и выпороть. Нет, Александр телесные наказания для дворян отменил, но как это может помешать дедушку выпороть?! Зачем тут разрешение императора, разложил на лавке, снял портки, отломал черенок от граблей и бей себе по булкам, приговаривай: «Одумайся, вернись в лоно». Или не пороть. Начнет этот суицидник внучка воспитывать, и воспитает по-другому, не станет Лермонтов поэтом. Что детишки в школе учить будут? Как без «Паруса»?

Вообще, нужно попытаться повлиять на Александра, сейчас за дуэли преследуют, но эти петухи вечно в них влезают. Пока не дошла очередь до Пушкина и Лермонтова, нужно не просто судить и отправлять на фронт дуэлянтов, а вешать на площадях голыми вниз головой «до смерти», как наглы говорят. Через год количество дуэлей снизится в десять раз, а через десять лет в год будут десять дуэлей проводить. А как отстаивать дворянскую честь? Ввести в суды за клевету статью. Пороть тоже на площади. Все же Павел прав был.

Расшалились дворяне. Те пятеро офицеров, что поехали с Витгенштейном добровольцами на Кавказ, были без сомнения храбрыми людьми, и в сабельной рубке с такими же французскими кавалеристами не уступили бы. Но вот воевать с ними с горцами, здесь на Кавказе, Петр Христианович бы не решился. Тут мало храбрости и умения саблей махать. Тут нужны другие умения. Лежать в засадах, ползать, маскироваться, быстро бегать, метко стрелять, быстро перезаряжать оружие. Да думать просто. Ничего этого гусары не умеют. Зачем их послал император с ним? Мешаться.

Пятигорска еще никакого нет, даже в проекте. Сейчас на его месте стоит Константиногорская крепость. Всего десять лет как по Ясскому мирному договору 1791 года Российская империя приобрела Большую Кабарду и правый берег Кубани, и таким образом Минеральные воды сделались окончательно нашей собственностью. Правда, вот это место – пятигорье, отошло к России по предыдущему мирному договору – Кючук-Кайнарджийскому мирному трактату. Это произошло в 1774 году. Строительство крепости началось двадцать лет назад. Сейчас достроили, и даже небольшая слобода уже у подножия горы Машук организовалась. Солдатикам понравились минеральные горячие источники и, выйдя в отставку, не домой подались, а селились возле крепости, старые косточки попарить в целебных минеральных источниках. У слободчан и пополнили запасы продовольствия. Кроме солдатиков русских есть уже и другие народы в поселении, изредка и немецкая речь уже слышалась. Появились переселенцы с неметчины, точнее выходцы из Поволжья (Сарепты). Не сидится немцам на одном месте, все лучшей жизни ищут.

Есть же поговорка: бойся своих мыслей, они могут сбыться. Накликал. Думал о дуэли Лермонтова, и как ее предотвратить, и на базаре возле крепости столкнулся с капитаном егерей, который девушку избивал, кулаком бил по лицу, в кровь уже разбил. Брехт его за руку поймал, а тот, недолго думая, бам Петру Христиановичу в морду. Граф не ожидал, но удар тем не менее не пропустил, уклонился, пропуская руку мимо, но все же по уху капитан его зацепил. Пришлось коленом врезать товарищу по причинному месту, а когда тот согнулся, этим же коленом по носу.