— Дня два пути, наверно, — размышлял, всматриваясь в покрытую снегом вершину, что виднелась вдалеке. Конечно можно оборудовать долговременное укрытие на месте, где мы расположились, но это с тактической точки неверно. Именно в квадрате падения спасательной капсулы нас будут искать. Так что надо срочно уходить и как можно дальше оказаться от предполагаемого квадрата поиска, а то ещё и искать не будут, а накроют квадрат с орбиты, но вроде такая тактика шнахассами не практикуется. Оставался вопрос, куда, в какую сторону идти. Кругом лес. И как назло ни компаса, ни другого приспособления для ориентирования на местности у меня с собой не было. Не предусмотрел такой вариант событий, а солнце уже давно зашло, начинались сумерки. Но звёзд на небе пока не видно. И определить где север, а где юг я физически не мог. Много говорят по мху, но вы пробовали в средней полосе точно определить стороны света по мху? Так с уверенностью скажу, что у вас не получится. Он растёт, обволакивая ствол дерева и по такому признаку можно только приблизительно установить стороны света.

Вернулся к ашш Сошша Хааш, тот вроде дремал, но, когда я приблизился, встрепенулся и открыл глаза.

— Отсюда надо уходить. Слишком близко от места падения.

— Ещё пять минут. Как и говорил, аварийный запас полный. Его не вскрывали.

— Хорошо. Перекусим и в путь. На связь пробовал выходить? — перевёл разговор в другую плоскость, раскрывая контейнер с пищевым концентратом.

— Когда были в штурмовике, сканировал частоты, — приободрился ашш Сошша Хааш, — но эфир чист. На орбите вновь попробовал с кем-либо связаться, но ответа не последовало. Частоты командования эскадрильи, к которой приписан штурмовик не отвечали. Резервные и аварийные частоты тоже. Я подал сигнал: «Отзовись!», но… нас подбили.

— Как раз хотел спросить, чем это нас подбили. Я же вроде точно две ракеты сбил.

— Это не ракеты, а самонаводящиеся боеголовки. Их используют как раз для поражения низко- и средне-орбитальных целей. Она такая летит, захватив цель, но не долетая примерно пять-шесть километров, испускает импульсное излучение, что выводит из строя энергосистемы корабля. Если корабль высокого класса, например, крейсер, то потом следует абордажная команда, но это редкость. Проще расстрелять неповоротливую цель кинетическим оружием с большого расстояния, чем подвергать опасности десант. Ведь боевые системы не всегда выходят из строя. У них частоты работы другие.

— Тогда почему не настроят на частоты орудий?

— Зачем? Без движителей корабль не покинет пространство, только сохранит инерцию движения. Восстановлению энергосистемы в короткие сроки не подлежат. Проще уничтожить, пусть и огрызающуюся цель, чем дать ей уйти. Ведь скорости кораблей различны. Мы бы, если к нам кто приблизился на расстояние прямого выстрела, точно ушли на пикировании от любой погони, пусть и обезоруженными. А нырять в атмосферу планеты не каждый аппарат может. Нас, как понял по сигнатурам радара, обнаружил и захватил целеуказателем корабль классом не ниже «Фрегат», а он точно бы в атмосферу за нами не нырнул. Не его это стихия. Обратный выход на орбиту слишком долгий и не всегда он может это сделать самостоятельно. Корабли, начиная как раз с этого класса строят только на орбите.

— Это понятно, но почему не сработала автоматическая система наведения? Почему не уничтожила цель раньше, пока она не подошла на расстояние радиуса поражения?

— Она сработала и хорошо. Мельком смотрел статистику боя. Так автоматические турели задней полусферы уничтожили двенадцать целей, передней полусферы ещё три. Так что она отработала на отлично, но сам видишь, не справилась. Для этого в штурмовике и предусмотрено место для клон-стрелка.

— Ладно, понял, — не собирался задавать вопрос, а клон-стрелок бы справился с этой задачей или нет? Так как не хотел услышать закономерный ответ, что да, возможно. Я же впервые сел на место стрелка, а клона специально создавали для того, чтобы именно стрелять и дополнять автоматическую систему наведения, — надо собираться.

Сквозь кроны деревьев проглядывалось небо, по которому часто плыли низкие кучевые облака, но между просветов я заметил и определил звезду ориентир — Альфу малой Медведицы.

— Куда идём? — поднявшись с места, бодро поинтересовался ашш Сошша Хааш. Он за этот час с небольшим, что мы отдыхали вполне восстановился.

— На север. Вроде климат тут нормальный для текущего времени года, поэтому мы точно не в арктических широтах и не рядом с экватором. Так что ориентир вон та звезда, — указал на Полярную звезду, что относительно ярко светила на небосклоне, — сначала, пока сильно не стемнело, первым иду я, потом ты меня сменишь. Ориентир запомнил?

— Запомнил…

Стемнело и я уступил место ведущего анторсу. Идти за ним было относительно приятно. Он, в отличии от меня хорошо видел в темноте и наш темп передвижения увеличился.

Примерно через два часа пешего марша, когда я хотел отдать приказ на короткий привал, ашш Сошша Хааш резко остановился. Я тут же ушёл с одной линии и припал на одно колено, изготовив оружие к стрельбе.

— Что там? — поинтересовался, видя, что ничего не происходит, а анторс продолжает стоять, вертя головой из стороны в сторону.

— Шум. Я слышу шум работающих двигателей, и он удаляется.

— Я первым, ты за мной страхуешь, — отдал команду и переместился вперёд.

Идти оказалось действительно недолго. Всего-то в километре оказалась дорога и по ней совсем недавно кто-то проехал. Ощутимо пахло гарью от работы дизельных двигателей.

— Бетонка в лесу, — пробормотал себе под нос. Не выходя из укрытия, осматривал окрестности. Прям сквозь лесной массив тянулась нитка бетонной автодороги, — это не лесничество, у нас только грунтовки. Даже щебёнкой в лесу запрещали отсыпать, а тут целая бетонка и в две полосы.

— Что? Не разобрал? — рядом лежал ашш Сошша Хааш и вместе со мной внимательно осматривал окрестности.

— Странно всё это. Такого типа дороги у нас редко строят, а если и строят, то они обычно ведут к военным объектам. Наверно где-то рядом стояла воинская часть, скорее всего ракетчики.

— И? — не понял меня ашш Сошша Хааш, — это хорошо или плохо?

— Пока не знаю. Но давай, наверно, перейдём дорогу и расположимся на привал, и проследим: куда, что, когда и главное кто тут ездит.

— Думаешь аборигены? — ашш Сошша Хааш не идентифицировал меня с уроженцем планеты Земля и я его не разочаровывал, хотя для себя точно определился, что я и Гена Провоторов, и капитан Глен — хоск по рождению в одном, так скажем, флаконе, то есть теле. Как такое могло произойти я не знал и, если честно, больше не задавался этим вопросом.

— Земляне, — ответил, подав знак пересечь нитку автодороги.

Отошли примерно на полкилометра вглубь лесного массива. Оборудовали лёжку и видя, как уже клюёт носом ашш Сошша Хааш, сказал ему первым ложиться отдыхать, предупредив, что я вернусь к дороге и понаблюдаю. Анторс возражений не имел и завалился спать.

Оставшуюся ночь никакого движения по дороге не было и когда забрезжил рассвет, я вернулся к оборудованной лёжке. Ашш Сошша Хааш уже не спал.

— Что там?

— Ничего. Никто не проезжал. Знать бы в какую сторону идти, пошли бы вдоль дороги, но вот куда? Направо или налево — неизвестно. Может я ошибся и эти вояки тут проездом, так скажем.

— И что будем делать, командир?

— Светлое время суток отдыхаем, а ночью ещё раз подежурим. Вряд ли днём будут передвигаться по дороге.

И это оказалось правильным решением. Днём навалился откат от применения боевого коктейля, что мы в таком количестве неосторожно, но осознанно приняли. Мои мышцы сводило судорогами, голова невообразимо сильно болела, раскалываясь на части. Я едва не грыз землю от навалившейся нестерпимой боли, но всё когда-то заканчивается.

— Командир, ты как? — вечером, когда боль отпустила и ломка от применения боевых стимуляторов прошла, первое, что услышал — это вопрос ашш Сошша Хааш. Он стоял, наклонившись надомной и смоченной чем-то тряпочкой или салфеткой протирал моё лицо.