***
Новый день озарил доску мира. А в подлунной прошел целый год.
Шахматные фигуры встрепенулись после долгого ожидания. Сегодня будет ход. Сегодня скрестятся шпаги в смертельной песне клинков.
Скрипнула дверь, и наши игроки вошли в комнату.
— Ах, молодость, молодость, и все вам не сидится, все вас тянет в какие-то заморские дали, — незлобно брюзжал почтенный старец, приближаясь к доске.
— Дорогой Случай Иванович, — весело оправдывался Лихое Приключение, — ветер перемен играет с нами весьма злобную шутку. Вы не находите?
Быстрым взглядом он окинул расстановку фигур и настроился на игру.
— Да, интересно разложена партия.
Острый взгляд, прищур, ход. Пешка делает шаг. Игра началась.
***
Макс не скрывал своего счастья, он весь светился изнутри, оставаясь при этом жестким и напористым. Приближенные перешептывались, не смея вслух выразить свое недовольство. Многие отнеслись к этому, как к временному увлечению царя-батюшки. А некоторые забурчали, что, мол, чужестранки в царицы нам только не хватало. «Да! Власть нелегкое бремя», гласит пословица моего мира.
Мне же оставалось гордо нести свою любовь и рыжеволосую головку, улыбкой и шутками отвечая на добрые подтрунивания друзей, или нагло и свысока осаживать слишком ретивых блюстителей местного порядка.
С Генеей при активной поддержке черта мы успешно занялись мягкой культурной революцией здешнего общества. Наши модные капризы быстро подхватывались и тиражировались, особенно среди молодежи. Девочкам юбки, мальчикам брюки, на ручки перчатки, на пальчики кольца, в ушки сережки, шарфики, бантики, локоны и кудряшки, да мало ли что еще навеивал земной девятнадцатый век. Наш девиз был утонченная женственность, обаяние и красота, а для мужчин — галантность, сила и блистательный ум.
На выезде из города мы устроили ярмарку картин и художественных промыслов, и частенько наведывались туда за красивыми новинками и оригинальными безделушками. В городских салонах заиграла музыка, зазвучали стихи, закружились балы.
Однажды, Макс целый час простоял в дверях, застав меня играющей за роялем. Звуки чужой, но очень красивой музыки, буквально заворожили его. Он боялся дышать, чтобы не развеять эйфорию эмоций, бушевавших в его творческой натуре.
Весь вечер он без конца напевал запомнившуюся тему, и мне пришлось признаться, что это не просто музыка, это вальс! И еще добрый час мы разучивали движения танца, кружась и путаясь, смеясь и целуясь. А наутро ко мне прибежал смущенный композитор с поручением от самого от царя, чтобы вальс стал королевским танцем.
Меня мало смущали слухи и шепот за спиной, но одна мысль все-таки не давала покоя Азалия, дочь Макса, принцесса, с которой я до сих пор не была знакома. Изумрудное государство не такое большое, а столица и того меньше, что бы скрыть увлеченья высших персон. Наши отношения с Максимилианом обсуждались и домысливались, привирались и утрировались. И встречи с Азалией я ждала, и надо сказать честно, немножко нервничала.
— Не дрейфь, подружка, — успокаивала меня Генея, — ты — хорошая, я — плохая! Поиграем?
И вот однажды на нашем пряничном крылечке нарисовалась взбешенная фурия, готовая разнести дворец и полцарства в придачу. Волнуясь, и прикусив нижнюю губу зубками, я немного приотстала, предоставляя оперативное пространство моей роскошной подруге.
— Где эта рыжая бестия, что хочет заполучить царскую корону моей матери? — с места и в карьер сорвалась Азалия.
Генея, смерив девицу холодным надменным взглядом и изогнув домиком левую бровь, скользящей походкой направилась к принцессе.
— Здравствуйте, ее величество, — приостановившись ехидно поприветствовала она Азалию и стала неспешно обходить девушку вокруг, вслух обсуждая её наряды. — Эти угловатые плечики, делают вас еще угловатее, а юбку бы подлиннее, а каблучки бы потоньше и повыше, что это за деревянные обрубки. О, милая, вы же не мальчик, чтобы так сильно утягивать грудь, она и так у вас не завидного размера. А эти скулы, их надо срочно спрятать за игривыми локонами, а крысиный хвостик распустить. Ох, кто вам накладывал макияж? Вы меня просто убиваете! А где ваш маникюр и манеры?
Впервые увидев перед собой женщину такой красоты, Азалия несколько растерялась, а нелестная оценка внешности и вовсе приблизила её к истерики.
— Генея, — вступила я в игру, — пожалуйста, пожалей эту милую девушку и пригласи ее войти. Здравствуйте, ваше величество, — сделав неглубокий реверанс, жестом пригласила обеих дам проследовать в гостиную.
Оглядываясь по сторонам, принцесса и восхищалась, и ужасалась внутренним убранством этого чудного дома. Здесь все было продумано и роскошно, и разве отец не мог не влюбиться в эту красивую злостную тетку, встретившую её у входа. Внутри закипали слезы бессилия и обиды.
Присев на краешек мягкого дивана, Азалия, наконец, перевела испуганный взгляд с холодной красавицы на вторую женщину, одетую не менее богато и изящно. В уголках её глаз искрились добрые морщинки, мягкая улыбка успокаивала, а волосы цвета темной меди были уложены в высокую прическу, подчеркивающую тонкость шеи. Все в ней было пастельно-гармонично, а красота не унижала и не раздражала.
— Азалия, голубушка, что привело вас в наше логово разврата?
Азалия вернула взгляд на холодную красавицу.
— Мне сказали, что некая иностранка хочет околдовать моего отца и захватить власть в свои цепкие лапки. — С вызовом начала она свой монолог. — И еще, мне сказали, что она коварная и злая. Но я не позволю ей вмешиваться в наши дела. Я запрещу отцу посещать ваш дом, — почти кричала принцесса, — он, он не должен её любить.
— Ах, — откидываясь, рассмеялась Генея, — вы так по-детски наивны и по юношески агрессивны. Вы меня просто умиляете. В моих цепких лапках, как вы смели выразиться, столько власти, что корона — это просто ювелирное украшение. А вот вы, принцесса, очень боитесь ее потерять. — Жестко констатировала красавица, больно уколов самолюбие царской особы.
— Девочки, не петушитесь и не ссорьтесь, вы обе правы. Вы обе красноречиво излагаете свои претензии. Но вот беда, они мне не интересны. — С милой улыбкой, вмешавшись в спор, я повергла их в тихий ступор. — Поверьте, любовь — это наивысший подарок судьбы, и она дороже мне всяких корон, власти и денег.
— И даже денег? — Прицепилась Генея. — Нет, вы слышали, ваше величество, наша очаровательная графиня хочет сказать, что ей не нужны платья, духи, туфельки, кареты. Голубушка, — объединились против меня бывшие спорщицы, — вы о себе слишком завышенного мнения. Поверьте, ваш острый ум оценят только после того, как будут очарованы вашей внешностью, а не наоборот. Ваше величество, — перекинулась красавица на принцессу, — к вам это тоже имеет прямое отношение. Мужчины любят глазами, им нужны округлые формы эффектно, а не вульгарно выставленные на показ, им нужна романтическая гармония цвета и запаха, которая в их головах состряпает всякую чепуху, — разглагольствовала Генея, изящно жестикулируя ручкой. — От вашего же боевого раскраса просто рябит в глазах.
Принцесса аж задохнулась от столь прямой критики в свой адрес.
— Сейчас модно, — возмутилась она.
— Модно быть мальчиком, когда ты девочка? — Перебила ее Генея, — Вы красивы, но нелепы, вы могли бы очаровывать, а вместо этого скандалите…
— Девочки не ссорьтесь, — еще раз попыталась я разрядить обстановку. — Ваше величество, как вы отнесетесь к такой идеи, как побывать в тайной лаборатории моды? А вас, очаровательная Генея, я бы попросила продемонстрировать свое искусство доброй волшебницы и мастерицы перевоплощений.
О! Принцесса уже была наслышана об этой лаборатории, поэтому глазки её заблестели, выдавая интерес и любопытство.
— Прошу вас, следуйте за мной.
И, увлекая за собой остальных, проследовала в глубь дома.
Нас встретил круглый внутренний дворик, отделанный белым камнем, с кушетками и столиками в виде цветов, расставленными по периметру. В самом центре бил фонтан, а в раковине бассейна клубился густой туман. Рядом стояло огромное овальное зеркало, обрамленное витиеватым растительным узором. Генея до сих пор не признается, откуда она достала это чудо. Именно чудо, потому что в нем туман смотрится явью, а человек как бы видит свою внешнюю оболочку, но за ней неявно проступает образ его души. И далеко не всегда эти лики совпадали.
