- А сколько стоит лицензия?

- Мы получили две лицензии - на строительство и на проектирование, - рассказывает Федор. - Госпошлина за оба удовольствия составила что-то около 60 тыс. рублей. Голодать мы, конечно, не голодали, - говорит он, оглядываясь на брата, - но в то время для нас это были деньги.

Однако сложность получения лицензий заключалась не только и столько в деньгах, сколько в том, что для их получения в компании должно было работать определенное количество дипломированных строителей и проектировщиков. Так что братьям пришлось копить не только деньги, но и специалистов, набирая их среди знакомых по различным прошлым местам работы. С тем и другим братья справились месяца за два.

- Всего в «Формулу качества» устроились 15 специалистов, - говорит Федор. - Но потом началась текучка. И в среднем у нас работали пять-десять человек.

В первое время оборот компании составлял в районе 200 тыс. в месяц. При этом около 70% уходило на содержание фирмы, включая налоги, зарплаты, расходы на инструмент, транспорт, рекламу и т. д.

Как только компания получила лицензию, сразу взяла курс на офисы и магазины и постепенно стала отходить от заказов на работы в частных квартирах.

- Ведь частник то сначала захочет розетку в одном углу, а сделаешь - он вдруг захочет перенести ее в другой угол. Много возни, и все бесплатно, - говорит Федор. - Когда же работаешь с компанией, то каждое изменение в проекте отдельно оплачивается.

- И как вы привлекали корпоративных заказчиков?

- Пожалуй, больше всего заказов мы получаем по рекомендациям своих старых клиентов, - рассказывает Николай. - Что-то получаем через знакомых строителей. А кроме того, мы рекламируемся.

Окончательный переход от частных заказчиков к корпоративным знаменовал собой заказ на электрификацию ветеринарной клиники в Марьине. Причем, по уверениям братьев, дело было далеко не только в деньгах (а это, кстати, 90 тыс. рублей). «Формула качества» продемонстрировала настолько слаженную и в то же время оперативную работу, что братьям стало окончательно ясно: их бизнес состоялся, и компания способна на большее.

«Большим» стал заказ от известной сети супермаркетов, который постепенно стал поднимать их на новый материальный уровень. Оборот сначала удвоился, а потом утроился. Количество работников достигло 25 человек. И при этом, по словам Федора, повысилась рентабельность работ:

- Мы научились и работать быстрее, и на материалах экономить - и все без потерь в качестве.

- Мы все-таки «Формула качества»! - вставляет Николай. - Кстати, над супермаркетами мы работаем до сих пор.

- А что вы будете делать, когда закончится этот заказ?

Братьев этот вопрос абсолютно не смущает. Наоборот, они начинают отвечать на него с таким воодушевлением, что трудно понять, кто из них что говорит. Но в целом это выглядит примерно так:

- Во-первых, массу заказов от офисов и магазинов мы выполняем уже сейчас, параллельно. Во-вторых, людей, которые, несмотря на дикие сложности, смогли построить прозрачный, добротный бизнес, уже не способно остановить ничто: мы будем штурмовать все, что можно и нельзя, участвовать во всех конкурсах и отчаянно рекламироваться. Короче, «Формула качества» будет жить и развиваться.

«БИЗНЕС», N100(365) от 06.06.06

Юлия Войтенко, Дарья Голевко

Совладелицы обувной компании. Продажа итальянской обуви

ТЕКСТ: Анастасия Никитина

ФОТО: Наталья Медведева

Юлия Войтенко и Дарья Голевко в свои 24 года уже совладелицы итальянской обувной компании. Продают 10 тыс. пар туфелек в год и, по-моему, сами не осознают всех масштабов происходящего.

Колесят себе по миру, выставляют новые коллекции, открывают магазины и мечтают построить маленькую фабрику где-нибудь на побережье Средиземного моря. Благо есть в этой сказке итальянский волшебник, который исполняет желания.

Юля достала из сумки ноутбук, подозрительно изучила людей, пьющих кофе за соседними столиками, и принялась выуживать нужные файлы из папок.

- Я вам сейчас покажу нашу новую коллекцию босоножек, которую в Москве еще никто не видел. Большая тайна.

- Почему тайна?

- Конкуренты могут идеи украсть. Конструкции, сочетания материалов, методы крепления.

- Вы сами их придумываете?

- Да, это наша прямая обязанность - придумывать и рисовать. Мы отвечаем за весь дизайн и промышленное производство. Когда только начинали, пытались создавать что-то прекрасное, на грани искусства, но быстро поняли, что заработать деньги на этом сложно. Сейчас опираемся на собственный опыт продаж - что удобно, что не удобно, тенденции. Если выпадешь из тенденции, то ничего не продашь.

- Как определяются тенденции?

- Есть специальные агентства, которые их создают и потом пакетом продают ведущим компаниям и домам моды. Стоят миллионы долларов. Технологии таковы: сотрудники агентств путешествуют по миру, внедряются в толпу и пытаются уловить настроения масс. Например, люди стали носить широкие свитера. Агенты чувствуют, что это пойдет, и делают из этого тенденцию, которая в свою очередь делает продажи. Мир моды уже давно превратился в большую коммерческую структуру.

На этой прозаической ноте к разговору присоединяется Даша:

- Если нет денег на пакет тенденций, то остается посещать выставки, отслеживать направления и руководствоваться собственным чутьем. Когда ты в этом крутишься, то обязательно начинаешь чувствовать, куда пойдет движение моды.

- С чего вообще начинается обувь?

- С колодки, - продолжает Юля. (Они так потом и будут отвечать на вопросы по очереди, дополняя друг друга.) - Это самое дорогое и важное в обуви. Даже если людям очень нравится модель, а высота каблука с высотой колодки не выверены, не совпадают пропорции, объемы, то покупать не будут. Есть мастера, которые делают колодки хорошо, есть, которые плохо. Мы с Дашей собственноручно из дерева их не выпиливаем, не разрабатываем полноты. Наше дело - формы. Мы делаем эскизы и отправляем их на производство.

- Сколько разрабатывается коллекция от рисунка до готовой продукции?

Юля: Шесть месяцев. Но вообще сложно сказать, сколько она разрабатывается. Можно за неделю все нарисовать. Все-таки муза присутствует. Пришла в голову продаваемая идея - ты победил.

- Как все начиналось?

Даша: На втором курсе Института легкой промышленности нас отправили на конкурс молодых дизайнеров в рамках выставки Mosshoes - мы делали с Юлей две разные коллекции обуви, и из трех номинаций выиграли в двух.

Юля: На этой выставке к нам пристал какой-то итальянец со словами: «А что это за сапоги такие на вас?» Мы ему говорим: «Сами сшили». А он нам: «Что вы врете, что вы можете сами сшить, валенки если только».

Даша: Ага, и валенки называл «бабушками». Итальянец нам не поверил, стал смеяться. Наше самомнение и гордость взыграли, и на следующий день мы приволокли ему огромные тюки, набитые обувью, которую сшили для себя и подруг. Итальянцу понравились некоторые идеи, и он купил лекала за $100. Тут же с других стендов прибежали еще какие-то иностранцы и стали скупать по $50 все, что осталось. Я даже помню, как мы шли потом по улице: весна, солнечный день, у каждой в кошельке по $150 и ощущение несметного богатства. Мы страшно радовались, думали, что теперь нас будут везде приглашать, станем как минимум Versace.

- А на самом деле?

Юля: Через две недели мы уехали в Неаполь. Итальянец оказался топ-менеджером крупной обувной компании и пригласил нас на фабрику попробовать свои силы. Нам оплатили билеты и проживание. На карманные расходы скребли по сусекам.