- А как же начальник?

- Конфликт удалось локализовать: в один прекрасный день он тоже решил купить машину, и я помог ему ее выбрать. Кроме того, его автомобиль стоял в моем боксе с боевой техникой - для этого я даже подвинул бронетранспортер. Свой же зеленый Ford с номерами СССР я нагло оставлял перед домом, за что меня опять отправили в Москву с глаз долой. Я сказал «хорошо», поехал с ребятами на авторынок в Гамбург, купил почти такую же машину и перегнал ее в Россию, а ту просто переставил на другую стоянку. Так у меня скопилось три «помойки», а весной 1991 года я написал рапорт об увольнении. Руководство не понимало, куда я еду и что буду там делать, но и держать не стало - в Москве у меня был брат, который работал в авторемонтной мастерской, и почти достроенная квартира, выданная государством. В Германии же начался окончательный развал армии.

- В Москве я быстро устроился в контору при одном министерстве - начальником транспортного цеха. Отвечал за несколько машин-«персона-лок» - водители, ремонт, топливо. Но через два месяца я наладил всю эту службу, и стало скучно. Тогда меня посетила мысль: а почему мы обращаемся в чужие сервисы, если можно сделать свою станцию? Под это дело были нужны деньги, поэтому мой гендиректор потащил меня в банк к кредитному инспектору. Этот человек по иронии судьбы оказался моим старым знакомым - после увольнения я довольно часто бывал в Берлине, выбирал и покупал там машины, а брат их перегонял в Москву. Так вот человек в банке когда-то просил пригнать ему «Мерседес». Я свою часть работы выполнил, но машина так понравилась брату, что он не стал ее продавать. Человек это запомнил и сказал: «А, это вы? Денег не будет, идите отсюда». А речь шла о копейках по сегодняшним меркам - $20 тыс. для маленькой станции техобслуживания. Я понял, что их не дадут, а станцию хочется - у меня три «помойных ведра», которые надо ремонтировать. И тогда я решился на аферу. Что нужно для любого дела? Идея, команда и тот, кто за все это заплатит. В моей ситуации первые два пункта присутствовали, оставалось найти финансы и землю. Я пошел в управление муниципальной собственности с вопросом: «Где у вас тут землю дают?» Мне говорят: «Мальчик, тебе туда». Меня принял начальник, которому я рассказал красивую историю будущего бизнеса, клятвенно заверив, что деньги и люди уже есть, дело за вами. Глаза у начальника загорелись, и на условиях вхождения в долю мне выписали бумажку: «В случае выделения финансирования гарантирую выделение земли», с которой я пошел в фирму, торгующую автомобилями, со словами: «Вам станция техобслуживания нужна? Земля и команда есть. Профинансируйте - я построю, будете учредителями». Там я тоже получил бумажку: «В случае выделения земли гарантируем выделение финансирования», которую отнес в управление муниципальной собственностью. Волки сыты, овцы целы. Дело закрутилось, я стал готовить уставные документы, и вдруг мне звонит старый знакомый из министерства и говорит: «Приходи со своей станцией, обсудим». Я пришел, назвал нужную мне сумму (она была больше изначальной на один ноль) и дал ровно час на принятие решения. Это было нагло с моей стороны - поставить условия мощнейшему объединению министерства, но в пакете документов были вбиты имена и название другой фирмы, которая уже согласилась на проект. В итоге люди дали добро и чуть больше денег, чтобы я решил некоторые дополнительные задачи. В августе 1991 года я бегал с документами и собирал подписи, маневрируя между танками. Регистрация предприятия была назначена в день ГКЧП, и все говорили, что я сумасшедший, - мол, посмотри на улицу, там война, а ты автосервис открываешь. Но есть очень хороший анекдот, когда еврея спрашивают: «Что ты делал до революции?» «Строил дома», - отвечает он. «А во время революции?» - «Строил дома». - «А сейчас что делаешь?» - «Строю дома». Вот и я считаю: какая разница, что происходит в стране, - машины были, есть и будут, а значит, их надо кому-то чинить.

- Как вы выходили на рынок?

- Опять хитро. Когда станция только начала строиться, я стал искать дилерство: поехал на мотошоу, подходил к автомобильным концернам и говорил: «У меня есть СТО, могу под вас переделать, дайте дилерство».

- Что вы надеялись получить?

- Брэнд, с которым мне было бы проще выйти на рынок, и, как я тогда думал, бесплатное оборудование и обучение. Но за все пришлось платить. Зато мы стали «Bosh-сервис». Станция динамично развивалась, в 1992 году я встретил партнера, с которым работаю и по сей день. При участии моего отца мы втроем разработали бизнес-план большого многопрофильного холдинга, основополагающей частью которого был «Ангел», и стали искать финансирование. Идея «Ангела» заключалась в мобильной техпомощи (эвакуаторы, технички), которая находится не на базе, а в городе, причем в высчитанных компьютером по статистике местах, откуда наименьшее время подъезда до клиента. Под этот проект была создана уникальная программа, производящая огромное количество расчетов и обработку информации. Для ее создания отец привлек коллег из военной науки - комплекса противокосмической обороны, где работают мозги и люди высочайшего класса. Задачка была мизерной и в принципе точно такой же, как стандартная боевая: есть чужой объект, на уничтожение которого надо выслать свой (в нашем случае на обслуживание), а потом вернуть его на базу. Для этого есть управление полетами (у нас диспетчерский пункт), куда стекаются и обрабатываются заявки, а каждая машина отслеживается локаторами и спутниками (у нас путем позиционирования). Мы придумали и адаптировали всю эту систему, но до воплощения ее в жизнь дело не дошло - в 1993 году случился конфликт учредителей, и я ушел из компании, а «Bosh-сервис» через шесть месяцев рухнул.

- От «Ангела» я и мой компаньон не отказались - пошли к человеку, который предлагал финансирование в процессе разработки, и сказали: «У нас уже нет того, подо что ты был готов дать деньги, но есть мы, наша идея и команда». И снова начали заниматься проектом. На доработку программы и создание холдинга ушел год. А регистрация документов опять совпала с тяжелыми политическими событиями - на этот раз захватом Белого дома. Офис нашей компании располагался на Новом Арбате в здании Верховного Совета РФ - нам дали комнатушку на 21 этаже, откуда пришлось съехать, когда начали стрелять. Поселились мы в квартире одного из сотрудников в Ботаническом саду - на кухне жарили сосиски и отправляли факсы. Потом все успокоилось, вернулось на круги своя, и от нас опять отвалился учредитель. Это был не последний раз, когда люди вкладывали деньги в наш бизнес, ожидая быстрой отдачи, которой не происходило, и выходили из доли. В какой-то момент мы с компаньоном остались единственными совладельцами группы компаний «Ангел».

- Расскажите, как вы воплощали в жизнь свою уникальную программу.

- Мы стали закупать машины, искать людей, обучать их. Строили компанию, опираясь на все свои знания и навыки: жесткая дисциплина в коллективе, построение отношений, практически военная иерархия. Мы изначально старались не нанимать на работу бывших станционщиков - легче научить, чем переучить. Еще во время службы я хорошо изучил, как в Германии работают СТО, в частности компания ADAC, которая и стала нашим прототипом.

- То есть идея «Ангела» все-таки заимствованная?

- Мы практически полностью скопировали ADAC - и по цвету, и по бланкам. В 1995 году за свой счет вывезли к ним на стажировку всех сотрудников - от механиков и диспетчеров до руководящего состава. Несколько дней копались, изучали, как что работает, задавали глупые вопросы, ездили по городам, смотрели, как устроены диспетчерские. К этому моменту наша компания уже вовсю функционировала не хуже немецкой, может быть, только беднее. Зато потом бывали случаи, когда к нам приезжали из ADAC и заимствовали какие-то решения.

- Вы были первой в России «помощью на дорогах»?