- Как устроена ваша работа?

- Мы способны обрабатывать в день 1,5 тыс. страниц текста, учитывая, что один человек может выдать до шести страниц. При этом в штате у нас нет ни одного переводчика. Только аутсорсинг. Объясню почему. Во-первых, 90% переводов связаны с английским языком, остальные 10% - языки редкие, носителей которых держать в штате невыгодно. Во-вторых, из 90% английских переводов много специфических, по разным областям: нефть, юриспруденция, медицина, обработка кожи, в каждой из которых человек начинает разбираться, поварившись лет десять, не меньше. Держать в штате специалистов по каждой из этих областей опять же невыгодно - они могут использоваться раз в год. Можно держать человека с двумя образованиями, но и здесь есть нюансы: я не хочу сажать людей на зарплату, потому что голодные переводчики, как и любые другие профессионалы, работают лучше, больше и охотнее. Если он сплоховал, то не будет в дальнейшем нами востребован, если некачественно выполнил работу или не в срок - то же самое. И еще я даю людям возможность неограниченного заработка, чем они с удовольствием пользуются. Поэтому у нас 180 переводчиков на контракте - по первому звонку люди выполняют заказ и получают за него гонорар.

- Кто тогда сидит у вас в офисе?

- Управленцы, редакторы и техники - всего около 30 человек. Знаете, чему меня научила армия? За каждый одушевленный и неодушевленный предмет должен быть ответственный. Чтобы на раз-два-три все делалось одновременно и дисциплинированно. Моя компания построена по принципу управления толпой. Как грамотно организуются митинги? В стотысячную массу помещаются десятники, сотники, тысячники, которые управляют цепочками, имеют четкие рамки ответственности и не пересекаются. И каждый должен знать, что он получит в случае победы или поражения. У нас в компании есть переводчики, которыми управляют менеджеры, есть редакторы, которыми управляют главные менеджеры проектов, и т. д. У каждого управляющего не должно быть больше восьми подчиненных, иначе контроль теряется. Когда человек говорит, что у него 20 подчиненных, - это иллюзия, 12 из них живут своей независимой жизнью. Все звенья компании сходятся в отделы - по работе с клиентами, по работе с переводчиками - и замыкаются на мне. При такой схеме не надо держать штат, большой офис, мнимо следить за всем этим и не спать по ночам - стоит все грамотно организовать, и машина будет работать самостоятельно.

- Какие они, эти ваши 180 загадочных переводчиков?

- Поначалу были разные: алкоголики и тунеядцы, безответственные и еще бог знает какие. Люди пропадали, уходили в запой или сходили с ума, мы набивали шишки, возмещали клиентам ущерб, набирались опыта и постепенно собрали пул умных, прожженных и проверенных профессионалов, которые работают только с нами, а мы гарантируем им полную загрузку «сладкими» заказами. Большинство наших переводчиков - люди в возрасте, старой школы. Летом мы будем обслуживать «большую восьмерку» и по этому поводу недавно получали необходимые инструкции в МИДе, одна из которых звучит так: «Обслуживая президента, вы должны стать его тенью». Переводчик должен уметь быть незаметным. Это вовсе не значит, что его не ценят, просто у каждого исполнительного лица должна быть своя роль, которую нужно знать и не выходить за рамки. Вы, наверное, обращали внимание, что часто президенты общаются, сидя в креслах напротив друг друга, а сзади им что-то нашептывают люди, которых по большому счету и не видно. Переводчик, с одной стороны, в непосредственной близости к первым лицам государств, а с другой - не более чем помощник. Он должен быть воспитанным и иметь чувство такта. Ведь ему доверяют судьбы людей и компаний, и часто от качества его работы зависит, выиграет компания какой-нибудь тендер на крупный проект или нет.

- Скажите, а часто переводчики чего-то не понимают?

- Часто. Это связано с неразборчивой дикцией, с темпами речи, тембром голоса говорящего. Вообще правилами допустимо до 30% потери информации на переговорах. А когда происходит синхрон через систему реле, то есть текст проходит несколько переводов - с японского на русский, с русского на английский, с английского на немецкий, - то бывает до 60% потери смысла. Переводческая деятельность в целом - это как игра в испорченный телефон: насколько человек профессионален и умен, настолько он хорошо и правильно услышит речь и настолько же сможет донести ее смысл до оппонента. Специфика такова, что переводчик получает удовольствие от того, какое слово, синоним, определение или фразеологический оборот он подобрал в другом языке. А вот точную техническую информацию он иногда пропускает. И здесь надо держать руку на пульсе: редакторы должны контролировать творчество, облекая его в рамки жанра. Но бывают ситуации, где, наоборот, творческие наклонности мастера помогают выйти из положения - вспомним известное выступление Хрущева, когда он стучал ботинком по столу и кричал: «Я вам покажу кузькину мать!!!» Как это переводить? Я покажу вам мать Кузьмы? Здесь нужен креатив, знание культурологии, традиций, обычаев, мифологем другой нации, дабы грамотно подобрать пословицу или фразу, схожую по смысловой нагрузке и уместную именно в этой ситуации. А если это идет еще и в синхроне, то только суперспециалист справится. Получается, что знание иностранного языка - это только 50% профессии. Навык перевода - это умение переключаться, в голове должен быть рубильник, который приводит в действие разные платформы знаний. Это могут не все.

- Кто ваши клиенты?

- В основном государственные организации, которые сами на нас когда-то вышли. Очень много крупных частных компаний, которые выводят на аутсорсинг все непрофильное обслуживание - транспорт, охрану, бизнес-тревел, переводы и т. д. Все наши клиенты, в том числе и правительственные, проводят тендеры, в которых мы периодически выигрываем. При этом все они имеют в штате нескольких переводчиков на случай быстрого реагирования - пару человек, не более. Совсем крупные корпорации по результатам тендера оставляют не одну компанию, а четыре-пять, чтобы в процессе дальнейшей работы между ними сохранилась здоровая конкуренция.

- Какие именно услуги вы им предоставляете?

- Участие в переговорах, перевод документов, лингвистический аудит - проверка ранее переведенной документации. «Монстры» неповоротливы, а большими проектами нужно управлять. Поэтому по необходимости они отдают нам всю эту головную боль. От них требуется только предоставить информацию и оплатить счет. Мы же под любую специализацию находим профессионалов и ставим процесс на свои отлаженные рельсы. Как-то правительство Москвы обратилось к нам с заказом на проведение выездного мероприятия: Лужков закладывал монастырь, приехала немецкая делегация в составе 800 человек, для которой нам нужно было организовать синхронный перевод и всю техническую поддержку, радиосвязь, микрофоны и т. д. Вообще мы не отказываемся ни от какой работы, благо имеем неограниченные ресурсы уже своего аутсорсинга - всех внештатных переводчиков мира. Например, на обслуживание «большой восьмерки» мы привлекаем 30 специалистов из США, Канады, Японии, Брюсселя и других стран.

- А если к вам позвонит человек с улицы и попросит перевести доверенность с узбекского на немецкий - откажетесь?

- Нет. По одной простой причине - есть такой парадоксальный закон бизнеса: 20% работы приносят 80% результата. То есть, по идее, надо отказаться от остальных 80% работы, но тогда ничего не получится, не будет этих 20% сливок. Всегда будет такое распределение. Когда мы только начали развиваться, народу катастрофически не хватало, пришел первый серьезный клиент - огромная нефтяная корпорация, и пар валил из ушей, отворилась дверь офиса и вошла старушка. В дрожащих руках у нее был паспорт. Она сказала: «Сынок, у вас тут бюро? Мне бы документик перевести». Я уже не первые сутки ночевал на работе и ответил: «Бабушка, не до того сейчас». Она опустила голову и засеменила к выходу. Мне стало ее так жалко, что я взял этот треклятый паспорт и велел прийти через два дня. А через пару недель к нам обратилась еще одна корпорация с крупным заказом. Звонившая женщина сказала, что она хочет работать только с нами, потому что недавно мы очень помогли ее престарелой маме. Все взаимосвязано. Главное - идея, само дело, а деньги потом придут. Пока за три года существования бюро мы не обогатились. Но ежегодный 100-процентный прирост дает большие надежды на будущее. В прошлом году наш оборот составил $2,5 млн, в этом планируем выйти на $5 млн.