Андрей Богомолов родился в Одессе в 1965 году. После окончания Московского института мясной и молочной промышленности и аспирантуры работал в Российской академии наук - изучал свойства белков:

- Мы занимались фундаментальными исследованиями, которые никто не собирался претворять в жизнь. Например, когда в Академии наук изучают ядерную реакцию, то не задумываются над тем, как сделать атомную бомбу. Однако мы решили реализовать свои идеи на практике - пойти в наших исследованиях дальше и создать такую технологию, благодаря которой можно было бы преобразовывать сою в молоко.

Подобная технология к тому времени уже существовала и называлась «китайской».

- Считается, что изначально соевое молоко изобрели в Китае, откуда идея перекочевала в Америку и европейские страны. Цена соевого молока оказалась в два-пять раз меньше цены коровьего, поэтому «китайская» технология очень быстро завоевала мир. Было только две проблемы: острый бобовый запах и специфичный привкус. С ними не желал мириться европейский потребитель, поэтому крупнейшие мировые корпорации стали тратить миллионы долларов на разработку различных способов дезодорации соевого молока. Они добились определенных успехов. Сейчас европейский и американский потребитель с удовольствием пьет соевое молоко и ест соевые «мясные» продукты. Отчасти благодаря этому затраты на продовольствие в семье среднего американца не превышают 20% заработка. У нас же люди тратят на еду 80% дохода, но зато едят натуральное мясо и пьют натуральное молоко.

Или думают, что едят. Но это теперь, а тогда, в начале 1990-х, «китайская» технология еще не успела прийти на российский рынок. В СССР соя как продукт питания не пользовалась особой популярностью. Ее охотно ели в царские времена, а после революции соя была изгнана с полей. Сейчас соя выращивается в основном на Дальнем Востоке, где половину урожая сразу скупают китайцы.

Машина по переработке сои в молоко в СССР была всего одна - она была сделана в Индии, из Индии ее перевезли в Канаду, и уже оттуда она каким-то чудом попала в Советский Союз.

- В промышленных целях у нас в стране ее никто никогда не использовал, - рассказал Андрей Богомолов. - Она стояла в институте Минсельхоза как выставочный экспонат. Однако нам увидеть эту машину довелось уже после того, как мы изобрели свою.

Машина для переработки сои в молоко похожа на большую кофеварку. Соя в ней действительно варится, затем из аппарата выливается белая жидкость, которая по количеству белка и витаминов идентична натуральному молоку. После варки в аппарате остается нерастворимый осадок - это окара. Ее тоже продают в как пищевой продукт.

- Я пробовал разное соевое молоко, произведенное по европейско-китайской технологии. Несмотря на всевозможные приемы дезодорации и добавки, это молоко все же сохранило травяной привкус. Оно сильно отличается по вкусу и запаху от обычного коровьего молока, к которому привык российский потребитель. Поэтому у меня были большие сомнения относительно перспектив соевого молока в России. У себя в лаборатории мы перепробовали множество режимов обработки, пока наконец не добились такого вкуса, который был бы максимально приближен к вкусу молока в полиэтиленовых пакетиках и тем самым максимально соответствовал предпочтениям россиян.

Оказалось, отбить бобовый запах можно:

- Дело в том, что при нагреве включаются те фракции белков и ферментов, которые придают напитку горечь. Мы отрегулировали нагрев и получили нейтральный вкус. Таким образом, подходящая технология была создана, оставалось только сконструировать промышленное оборудование.

Андрею Богомолову и его соратникам повезло: как раз в это время соя в нашей стране стала пользоваться невероятной популярностью. Появилось огромное количество распространителей сои, которые вместе с исходным продуктом предлагали покупателю брошюрки о вкусной и полезной пище. Там было написано, что достаточно съесть 25 граммов сои в день, чтобы резко уменьшить риск сердечно-сосудистых заболеваний. Соя должна была помочь страждущим бороться с диабетом, толстым людям благодаря соевой диете полагалось похудеть, худым - потолстеть. Россияне с готовностью восприняли сою как панацею, даже от рака.

- Именно из-за моды на сою мы решили наладить производство соевых аппаратов в промышленных масштабах. Год ушел на то, чтобы запатентовать наше изобретение. Потом мы заказали создание трех опытных экземпляров машины одному из оборонных предприятий. Полтора года они делали машину. Подходящих частей для нее в России не было, купить их за границей было дорого. Долго возились с одним узлом, сквозь который постоянно просачивалась жидкость, заливала двигатель, и он сгорал. В итоге на создание трех опытных образцов ушли все наши сбережения в размере $15 тыс. В 1996 году создание машины наконец-то было завершено. В том же году мы зарегистрировали ООО «Интер-соя», сняли производственные площади и начали выпуск соевого молока.

Для того чтобы продавать молоко, на него нужно было получить сертификат. До «Интер-сои» получить сертификат на соевое молоко никто не пытался:

- Ни один орган не хотел брать на себя ответственность, - вспоминает Андрей. - В Институте сертификации не нашли в соевом молоке никаких отраслевых признаков. Сказали, что если у нас получится присоединиться к молочной промышленности, то хорошо, не получится - идите в консервную. Молочники потребовали с нас большую сумму на исследовательские работы. Денег у нас не было, поэтому в конце концов молочники отказали нам на том основании, что у нас хоть конечным продуктом и является молоко, но сырье не молочное. Мы пошли к консервщикам. Они заявили, что у нас конечный продукт не консервы. То есть куда хочешь, туда и прилепляйся. Например, нам советовали изменить коды и сертифицировать молоко как соки. Несколько месяцев ходили по чиновникам, затем взяли отказные документы и у молочников, и у консервщиков и пошли в Госстандарт. Там нам все-таки выдали разрешение сроком на один год. В конце концов мы добились, чтобы у соевого молока были молочные коды. Ведь соевое молоко обладает теми же свойствами, что и коровье, - например, точно так же киснет. И точно так же из него можно делать кефир, йогурт и другие молочные продукты.

Также мы столкнулись с рядом других организационных трудностей. В частности, выяснилось, что государственные инстанции предъявляют к малым предприятиям точно такие же требования, как и к большим заводам. Однако на заводе за соблюдением всех этих требований следят специалисты, а иногда и специальные отделы. А у нас, как и у других малых производителей, для создания дополнительных ставок не хватает финансовых возможностей.

Одну машину «Интер-соя» решила оставить себе, две другие пришлось продать конкурентам:

- Если бы у нас были деньги, мы могли бы стать монополистами на этом рынке и открыть собственные предприятия по переработке сои в молоко по всей России, - вспоминает Андрей. - Для этого был нужен всего-навсего $1 млн. Мы обращались ко всем знакомым в России и за границей. Но миллиона никто не дал. Не оставалась ничего, кроме как продавать технологию всем желающим. Конкуренции в те годы можно было не бояться: соя была на пике популярности, за нашим молоком выстраивались очереди. И это несмотря на то, что на российском рынке никогда не было подобного продукта. Никакой рекламы мы не давали, мода на сою привела к нам огромное количество потребителей.

Оборудование было способно производить всего 55 литров молока в час, поэтому рабочим приходилось работать в три смены, но молока на всех желающих все равно не хватало. Первое время молоко продавали в розлив, потом начали вручную разливать его в пластиковые бутылки объемом полтора литра. Затем приобрели линию фасовки в пол-литровые пакеты. Производство располагалось на территории Института медико-биологических проблем. Рядом с институтом «Интер-соя» арендовала помещение и открыла свой магазин. В дальнейшем производство переехало на электроламповый завод, а потом в Митино.