Опустился я метров до десяти, не более, и заскользил, едва-едва шевеля кончиками ласт. Периодически приходилось огибать то причудливо вытянувшиеся вверх ветки кораллов, то большие губки, то актинии. Мелькнуло: если попадётся пещера мурены — буду бить. Не сказать, чтоб громадная добыча, но мурены не одного Маку порвали, думаю мысль, что «этот паренёк» добыл «рыбу-змею», чуть повысит мои шансы на успех в глазах вождя и прочей публики.

Две минуты, как по таймеру, и я вышел наверх. Лёг на спину, отдышался.

Подплыли ребята.

— Воды?

— Спасибо, парни, пока не надо. И вот что… Можете пока за мной на лодке не гоняться? Я же не утону! Захочу пить, подплыву сам.

— Вождь! Поплыли домой!

Блин, я ща гавайку в брюхо этому Напо воткну, ну что он заладил?

— У меня дела на берегу, а мы здесь болтаемся. Пацан просто купается! Даже малая лодка, с умелыми гребцами уже бы заполнилась бы доверху!

— Имей терпение, досточтимый! — это Арииаху вступился за наше, общее дело.

— А тебе, досточтимый, лучше последить за тем, кому ты помогаешь! — голос Напо. — Ты бы и хозяйство лучше вёл, и рыбы больше бы добывал, если б всякие фантазии не поддерживал!

Я дослушивать не стал — развернулся на грудь, опять вставил в рот трубку и начал вентилироваться.

«Надо будет хотя бы средней рыбы набить», — думал, уходя в глубину. В конце концов, десятка полтора трех-пятикилограммовых рыбин — хороший аргумент в пользу подводной охоты. Конечно, тот же Напо, наверняка скажет, что это всё ерунда, что такую рыбу они и сетями наловят… Да и набивать столько я буду считай день…

Краем глаза поймал движение со стороны рифа. И что-то заставило обратить на это внимание, не проплыть мимо.

Замер…

Что же меня стопарнуло? Взгляд обшаривал риф, который в этом месте нависал чуть сверху эдаким балконом. Эх, темно тут, фонарик бы…

Наконец, во мраке полупещеры я заметил какую-то мигающую белую точку. Что за чёрт?…

Скорее доверясь интуиции, чем повинуясь гласу рассудка, я развернул свой трёхметровый дрын, прицелился и разжал кулак.

Древко метнулось вперёд, обжигая ладонь пролетающими бамбуковыми перемычками.

И не улетело полностью, оставив у меня в ладони полуметровый хвостовик.

Который, тут же, начал лупить меня по руке! Словно на конце его кто-то бился, пытаясь освободиться!

Неужели! Ахнуло в сознании. Но я, не обращая внимания на посторонний мыслительный фон, уже тянул на себя древко, аккуратно, чтоб нечто не застряло там, в этой пещерке…

Первой на свет показалась широкая башка с огромной пастью, усеянной несколькими рядами мелких, но очень острых зубов. Именно раскрывающуюся-закрывающуюся пасть я и заметил в виде пульсирующей точки. Потом взгляд выхватил шипастые крышки жабр, широченную спину, с единственным, колючим плавником.

Большущая рыбина, больше всего похожая на валун, даже окраской имитирующая окружающие кораллы висела у меня на гавайке! Я попал ей аккурат в глаз и пробил насквозь голову. Когда рыба начала биться, твёрдый наконечник вышел из своего гнезда в древке и, благодаря линю привязанному посредине, развернулся поперёк, на манер щеколды, сыграв роль стопора

Не отрывая взгляда от добычи, тащащейся за мной, усиленно работая ластами, я тут же всплыл на поверхность, замахал рукой, подзывая лодку.

— Что это за… монстр? — Ласса, один из старейшин сглотнул так громко, что даже я услышал.

Другие старшие, повскакивав со своих мест, молча, с вытянувшимися лицами изучали добытый трофей.

— Ну что, Напо, — я всё-таки не удержался от иронии, — ловят ваши люди такую рыбу?

Группер — или по-другому, «каменный окунь» — а это был он, достигал длиной почти метра. При этом весил, наверно, не меньше десяти килограммов — ширина его очень толстого тела была всего раза в полтора меньше длины.

В нашу лодку мы бы его не вытянули, слишком мала для такой добычи. Да и тесно бы сразу стало у нас на борту.

— Давай его сюда, — тут же подсуетился Арииаху.

Втроём с гребцом, при моём содействии с воды, они перевалили тушку к себе.

— Напо? — я вновь повернулся к старейшине касты сетей.

Но тот безмолвствовал, не находя что сказать в этой ситуации.

Зато нашёлся Арииаху.

— Скат, а ты можешь добыть ещё?

И подмигнул, так, чтоб никто не видел.

По правде говоря, я вообще-то думал, что метрового «оковалка» хватит, чтоб убедить кого угодно. Но «партнёр» так корчил рожу и так выразительно строил глаза…

— Можно попробовать, — осторожно проговорил я.

— Вот и хорошо! — тут же с энтузиазмом подхватил отец Семиса. — Пусть вождь увидит твои истинные возможности!

Кстати, вождь-то молчал, ошарашено разглядывая гиганта.

Я попил водички, отказался от еды. Немного повисел, расслабленно, рядом с лодкой. Проверил гавайку. Жгут целёхонек, линь выдержал, наконечник…

Микролит — маленький осколочек кремня, что добавлял острию остроты, раскрошился. Наверно, когда гарпун пробил рыбу наконечник воткнулся в коралл.

По моей просьбе Каналоа просто поменял наконечники, перевязав линь.

Поехали.

Минут через сорок я добыл ещё одного. Поменьше. Этот был килограмм на семь. Его взял почти из засады — заметив какое-то движение впереди по курсу, меж кораллов, я опустился на «ступеньку» и какое-то время висел, разве что, придерживая себя левой рукой, чтоб совсем не лечь всей тушкой на коралл. Без гидрокостюма, голой кожей на острые края? Нет уж, нет уж.

Ничего не подозревающий группер сунулся и получил в морду гарпун, пробивший его голову и вышедший за жабрами.

— А ещё можешь? — в глазах Арииаху показался нехороший огонёк.

Азарт, батенька, до добра не доведёт.

Но я хорошо себя чувствовал, вполне даже свеж, плюс, удачная охота наполняла энтузиазмом, как хорошей дозой стимулятора.

— Да почему бы нет? — весело подмигнул я партнёру.

Следующей добычи пришлось ждать больше часа.

На расстоянии уверенного выстрела время от времени показывались вполне крупные экземпляры, но это было уже всё не то. Подумал в какой-то момент — вот буду бить рыбу так сказать штатно, такими можно не брезговать. Ибо рыбакам такие экземпляры вообще не под силу выловить. Но сегодня мне нужно что-нибудь эпичное. Такое, чтоб всем рты позатыкать!

Наконец, когда я уже сместился от барьерного рифа так, что глубина тут достигала не менее тридцати, а то и более, метров, я поймал взглядом какое-то движение на дне.

Сначала даже показалось, что всплывает один из валунов, настолько большим был тот, кто отправился наверх, взглянуть что это вообще за движуха у него над головой? Ну, действительно, а кого бояться каменному окуню, длинной более метра? Да у него пасть — ребёнка засосёт и не подавится. Даже иные взрослые гребцы, что недоедали в детстве, наверняка были не крупнее рыбины.

Тут же, не раздумывая, лишь выплюнув трубу, я вертикально ушёл в глубину. Рука с гавайкой вытянулась вперёд, левую кинул на нос и прижал к телу, чтоб не мешалась.

Где-то на пятнадцати метрах я его настиг. Не знаю, что он думал, но, до последнего, группер не убегал. Видимо, всё те же стереотипы подвели. Нет у них здесь врагов.

И лишь в последний момент, видимо что-то заподозрив, окунь решил рвануть подальше от непонятного объекта, что валился к нему на голову. Понятно, что я бы никогда его не догнал — рыба под водой всяко быстрее человека.

Но не быстрее трёхметрового гарпуна, с твёрдым наконечником из каменного дерева, разогнанного каучуковым жгутом.

Мне опять ожгло ладонь бамбуком.

На этот раз я достал добычу более чем в трёх метрах от себя, ибо древко ушло из руки полностью. Я вцепился в петлю линя.

А группер, поражённый на этот раз в бок, хоть и пробитый насквозь устроил представление. Во-первых, он бился и метался так, что бамбуковое древко, вдоль которого был подвязан линь, разлетелось на обломки. Петля на руке чуть не оторвала мне кисть — настолько рывки добычи были сильные. А во-вторых… Он пошёл в глубину, увлекая меня за собой!