Надеюсь, облегчение не отразилось на моем лице. Игорь в безопасности, и это главное. Это основное и мне бы очень хотелось, чтобы таким оно и оставалось. Даже если мне повезёт меньше, чем ему.

– Я уже говорил, что понятия не имею, где ваша Ева, зачем бы она ни была вам нужна. Лучше у папаши ее поинтересуйтесь. Думаю, он с радостью отдаст дочь в обмен на очередное развлечение.

Мне показалось, или у него на скулах желваки заходили? Эта эмоция была настолько мимолётной, что сложно понять. Мужчина ответил, привлекая мое внимание к одному из мониторов:

– Возможно, у тебя появится шанс спросить у него лично.

И тут на одном из небольших экранчиков я увидел прокурора собственной персоной. Он остервенело пинал ногами дверь, пытаясь выбраться. Уродливое лицо стало поистине страшным от мелькавших на нем эмоций.

– В общем так. Я давал вам обоим шанс. А теперь настало время применить другие приемы. Не буду отходить далеко от сути: называешь мне местоположение Евы, и я прекращаю это.

Он щёлкнул пальцами, и на экране осталось лишь одно окно. Там была комната. Маленький чуланчик, в котором в углу сжалась обнаженная девушка. Адалина. Он нашёл ее.

– Я спрятал ее и выпущу вас одновременно. Ты можешь прекратить прятки в любой момент. Хотя, найдёшь ее первым, можете попытаться уйти от меня. Мало ли… Повезет.

Ее лицо прикрывали длинные волосы, она очень похудела. Но напуганной не выглядела, скорее какой-то забитой. Словно поняла, что иного выхода больше нет.

– Иди, Максим. Прокурор уже рыщет в особняке. У него свой стимул найти её и мотивация тоже весьма любопытная. И помни, стоит просто сказать, где Ева, и ты избавишь Адалину от очередного из кругов ада.

– Ну вот и все! Только ради бога, нигде не останавливайся. Я знаю, что водить ты терпеть не можешь. Доберёшься до Ремора – сразу дай знать!

Лиза суетилась вокруг меня, словно курица-наседка. Но неожиданно приятно. Наверное, я начинаю привыкать к подобному обращению. Ещё чуть-чуть, и дружить нормально начну. Если Еву, конечно, вытащат.

Не знаю, куда делась подруга, но, как я поняла, ей сейчас должно быть неплохо. Все так запутано оказалось. Просто слов нет. Зато вроде как ребята нашли ту самую Карину.

Но они не уверены точно, и вообще, там все странно. Меня в подробности не посвящали. Марк по-прежнему косился на меня с недоверием.

В любом случае мы собрались ехать на юг, но разными путями. Ребятам придётся поплутать, ища зацепки и знаки, а мне сделать то, на что я не решалась до этого: преодолеть весь путь от Гродного до Ремора одной на машине.

И если раньше такое казалось невозможным, то сейчас отнюдь нет. Чего только не захочется, в то время как просыпается тяга к жизни. И ещё когда внутри зреет странное беспокойство, от которого ты даже спать не можешь нормально!

– Ну и как я вам дам знать, Лиз? Вы же сами толком не знаете, куда едете. Давай уж потом, как договаривались: созвонимся по обозначенной схеме.

Она улыбнулась и порывисто обняла меня. Сзади уже горой маячил Марк. На самом деле мне казалось, что он только и ждёт, как выпроводить меня восвояси. Даже оперативно тачку хорошую нашёл да безопасный коридор организовал до выезда из города.

– И нигде не останавливайся, даже если увидишь поперёк дороги человека. Если выйдешь из машины, даже я буду бессилен.

А вот и мистер кислая мина вступил в разговор. Если его сестра именно такая, как мне рассказывала Лиза, неудивительно, что она деру от него дала. Кивнула и пробурчала:

– Да поняла я, поняла.

Он обеспокоено посмотрел на жену и приобнял ее. Я же решила, что достаточно изображать долгое и нудное прощание. Пора ехать. Главное, ничего не перепутать.

Спасибо Марку, что машину подобрал мне маленькую и с автоматом. Пожалел механические коробки передач.

В итоге я села и помахала им ручкой. Трясущимися пальцами запустила двигатель и потихоньку тронулась. На лбу сразу же выступила испарина, и я поняла, что, возможно, погорячилась.

Я и от дома этого еле отъезжаю, не говоря уже о трассе и путешествии по навигатору через половину страны. Но потом перед глазами встали несколько недель в заточении – в четырех стенах Лизиной квартиры – и дыхание выровнялось.

Вот тебе и мотивация. А ещё я увижу море. Ему все равно, как я глупила раньше, оно в любом случае примет меня такой, какая я есть. С таким посылом и отправилась в долгое путешествие.

Город проехала, обливаясь семью потами. Страшно было до одури, что не справлюсь или врежусь во что. В моем случае обезьяна с гранатой – это выражение вполне себе буквальное.

Сжимала руль так сильно, что костяшки пальцев поболели. С облегчением вздохнула, увидев окраины. Навигатор показывал, что я уже почти в пригороде.

Радостно улыбнулась и даже прибавила газу. До этого плелась словно черепаха какая. Представляю, как моя езда со стороны выглядела.

Отъехала немного от города и совсем расслабилась. Потому что машин на трассе вообще мало было. Никто не хочет теперь в этот город ехать. Никому не нужны такие проблемы.

И вот когда я уже думала, что самое страшное позади, когда внутри все потихоньку оттаивало, трепеща от восторга свободы, впереди посреди дороги я увидела странную девушку.

Она бежала по обочине, волоча ноги и размахивая руками. На зрение я не жаловалась, поэтому без труда успела рассмотреть на ее теле синяки и ссадины.

Напряглась. У меня с собой был целый арсенал от оружия до всяких там средств самообороны. Они лежали в свободном доступе. И, откровенно говоря, я собиралась мимо проехать.

Но потом за девушкой из-за поворота какой-то деревни выехал чёрный джип. Она обернулась и в истерике ринулась бежать ещё быстрее, насколько могла. Тут уж моя душа не выдержала.

Я дала по газам, мысленно кляня свою доброту. Но, как водится… Я подумаю об этом завтра. А пока так вышло, что надо было торопиться.

Подъехала к девчонке быстро и глазом не успела моргнуть, как эффектно затормозила и дверь отворила. Секундное замешательство, и брюнетка нырнула в салон.

Ее трясло, а я решила устроить ралли NASCAR. Вжала педаль до упора, пока не услышала негромкое:

– Спасибо, но не гони, они не поедут за нами.

Удивленно повернулась к девушке, глядя в ее лихорадочно горящие глаза. У неё реально была истерика, но в зеркале заднего вида джипа действительно не просматривалось. Я убрала педаль с гада, немного притормаживая.

– А почему?

– Потому что им нужна не я, а та, что сейчас ведёт машину. Прости, девочка, я тоже хочу свободы.

И мне в лицо распылили какой-то газ, от которого я моментально отключилась.

– Аладина, Адалина. А ведь ты мне сразу понравилась. Такая смелая, бойкая. У меня столько проблем из-за тебя было.

Над ухом поцокали, а я сжалась. Это так больно было, так неуютно. Зажмурилась, а потом резко распахнула глаза. Что происходит?

Первое, что увидела в тусклом свете, – это мужчину. Мужчину, которого нет в живых. Резко отскочила от него и только тут заметила, что я абсолютно нагая.

Взвизгнула, прикрываясь руками и волосами. Где я нахожусь? Откуда здесь покойник?! Распорядителю пряток не положено здесь находиться! Или… Я что, умерла?

Последнее, что помню, – это избитая девушка и то, как она пшикнула мне в лицо чем-то вонючим. Но я же вела машину! На скорости! Неужели мы разбились, и теперь все…

– Судя по выражению лица, ты вообще не понимаешь, что происходит. Ты не умерла, Адалина. Просто попалась на удочку, закинутую специально для тебя. Ты слишком добрая для этого города.

Меня затрясло. Его слова просачивались в разум слишком медленно, словно голова была набита чем-то тягучим, мешающим думать. Глаза заволокло слезами.

Только недавно в душу закралась такая робкая, но чудесная надежда, а сейчас я голая, рядом с человеком, что должен быть мертв.

– Но вы же… Почему вы живы?