— Снимем — он опять отрубится. Если он нам вообще даст это сделать. Опять на руках таскать придётся.

— Дотащим! Парни дотащат! Тут всегда две остановки осталось, — после недолгого раздумья заявила скрипачка. — Я его усыплю, ты замок расстегнёшь.

«Что ж ты раньше-то не предложила, — пронеслось в голове у Ри, — пока я с вашего драгоценного Дана накопитель снимала?»

— Ну что, договорились? — спросила Ди.

— Догово… — Тут трамвай затрясся так, будто вот-вот развалится на части, заскрежетали тормоза, с крыши посыпались искры, а за окнами с быстрой и пестротой картинок в калейдоскопе замелькали городские виды. Ри сжалась, накрыла голову руками, в ожидании худшего.

Трамвай ещё раз вздрогнул и замер на месте. Несколько минут в салоне стояла с мёртвая тишина, которую нарушил удивлённый возглас Вика:

— Вы будете смеяться, но мы на Квадрате!

Это и в самом деле был Квадрат, только другой, странный, словно из параллельной реальности: без кубика уличных часов на тонкой ноге, зато с тяжеловесными ларьками, которые, кажется, проросли здесь прямо из девяностых. Не хватало только продавщицы пирожков в бирюзовом костюме и её неизменной тележки. Для пирожков время было слишком позднее.

— Это чьё? — спросил Сен, выразительно глядя на гитариста-совёнка.

— Не моё, — ответил тот. Дим тоже энергично замотал головой.

— Ни хрена се новости… — протянул Вик.

Когда первое удивление, сопровождаемое потоком обвинений, что Дан и Ри никого не предупредили о таких вот выкрутасах с трамваем, спало, было решено отправить кого-нибудь на разведку.

— Предлагаю его. — Сен ткнул пальцем в Дима. — Наименее ценный член экипажа.

Вик и Ди радостно закивали, Дан продолжал молчать.

Ри смотрела в окно. Ей не давал покоя мощный высокий силуэт женщины, стоявшей в центре Квадрата, аккурат на месте часов. Силуэт казался подозрительно знакомым.

— Там Нюсик, ребят! — закричала она, жестами пытаясь привлечь внимание женщины за окном. — Ребят, это Нюсик!

Ри стояла на подножке трамвая, не решаясь соскочить на асфальт. Ей казалось, если она сейчас спрыгнет, то так и останется там навсегда. А ещё ей было приятно смотреть на рослую Нюсик сверху вниз, и она надеялась, что язвительная подруга простит ей такую вольность.

Нюсик пришла на Квадрат не одна. У её ног, как верный страж, сидел Джесси, уже не тот перепуганный щенок, которого они отбили у хулиганов, а длиннолапый поджарый собачий подросток.

«Это ж сколько времени тут прошло? Месяц, два?» — подумала Ри, а вслух спросила:

— Как? Как у тебя это получилось?

— Для начала неплохо бы поздороваться! — усмехнулась Нюсик и заключила Ри в крепкие объятья. — А так… Нашла Гумилёва, переписала, сделала как ты. Как видишь, всё сработало.

— И ты… — От удивления слова давались Ри с большим трудом.

— Я обратно хочу. В гостях хорошо, а дома лучше.

Ри почувствовала, что кто-то слегка толкнул её в спину. Обернулась, увидела Дана и масляно улыбающегося Вика.

— А ты, значит, всё ещё с этими хануриками?

— И тебе не хворать, — вклинился в разговор Дан. — Значит, ты с нами? А как же? — он показал на пса, сладко зевающего во всю пасть.

— И Джесси тоже, — сказала Нюсик без особой уверенности в голосе. Было похоже, что она колебалась до последнего. — Вы меня впустите, или так и будем стоять?

В трамвае появление Джесси произвело фурор. Ди бросилась трепать его за уши и целовать в нос, гитарист-совёнок отрезал ему кусок колбасы, Вик расплылся в улыбке, правда, было непонятно, кому она была адресована, псу или его хозяйке. И только Сен по здравом размышлении решил перевесить мясо повыше.

— Ну вот, так я и думала, — сказала Нюсик, шумно втягивая воздух носом. — Стоило оставить её без присмотра, как она уже связалась с дурной компанией.

— Ты мне не мама, — ухмыльнулась Ри, обнимая подругу. — Я ужасно скучала!

— Так скучала, что на два месяца забыла про меня. Пришлось брать дело в свои руки.

— Подожди, какие два месяца? — включился в разговор Дан. Пока остальные возились со щенком и прятали продукты, он сидел тихо, погружённый в себя.

— Обыкновенные, по тридцать дней в каждом, — огрызнулась было Нюсик, но заметила, что её собеседник держится как-то странно, и спросила у Ри: — А чего это он у тебя такой обгашенный?

Ри вздохнула:

— Накопитель…

— У-у, штука хуже виагры. Особенно для мужиков. Вам-то он зачем?

Ри кратко пересказала приключения минувшей ночи, обойдя, конечно, момент с основной и вольной программой, разборки с Димом и мытарства раненого Вика. Нюсик слушала её, не перебивая, только мрачно кивала, а в конце резюмировала всё это одним словом: «Долбоклюи».

За это время Джесси с ног до головы облобызал Ди и переключился на Вика. Тут фронт работ у него был посерьёзнее, тем более, что басист принялся чесать ему бока с удвоенной силой в надежде произвести впечатление на хозяйку. Нюсик пока что игнорировала его косые взгляды, но Ри чувствовала, что это ненадолго.

Джесси отвлёкся от Вика и положил голову на колени Ри. Дана он проигнорировал практически демонстративно — видимо, ревность и недоверие, которые испытывала к нему Нюсик, телепатически передались и псу.

— Так как ты там продержалась два месяца? Как добралась до Квадрата? — спросил Дан. — Там же… — Он не нашёл подходящих слов и руками изобразил стену.

— Как-как? Каком кверху, — хмыкнула Нюсик, доедая бутерброд с колбасой, любезно сделанный Виком. — Как вы уехали, граница и того… Пропала. Я вас наслушалась, приготовилась куковать там в одиночестве вот с ним, — она потрепала пса по затылку. — Но решила проверить, что к чему. Где ночевать, значит. Там же в парке домик был деревянный, где администрация. Шла-шла, выбралась за ворота — никакой стены, перешла через железку — никакой стены, ну а дальше домой уже, а там родители…

— И что они? — внезапно вмешался в разговор Дим. Последнее время он вёл себя так тихо и незаметно, что за хлопотами вокруг Нюсик и собаки про него и забыли. — Они ничего не заметили?

— Ничего. Ну взрослая дочка и взрослая, подумаешь. Мне с ними, конечно, тяжело пришлось. Всё не по-моему!

Ри усмехнулась, услышав последние слова. Она уже привыкла, что, когда что-то шло не так, как хотелось Нюсик, лучше было сховаться в ближайшую бульбу и не показываться оттуда, пока не минует гроза.

— И ты поэтому не осталась?

— В том числе. А ещё там все какие-то… вот как фальшивые игрушки ёлочные. Блестят, но не радуют, — Нюсик покончила с бутербродом и вопросительно посмотрела на Вика. — А ещё там колдовать нельзя. Я и трамвай только со второй попытки вызвала. Первый раз думала, меня в ментовку заберут. Или сразу на Фурманова. Но нет, Трёха и не такое видела, особенно в те годы.

Вик протянул Нюсик новый бутерброд, и та, опустив очи долу, взяла подношение, как дама приняла бы у своего рыцаря цветок или трофей из Святой Земли.

«Дурдом, — подумала Ри, наблюдая за подругой. — Это просто какой-то дурдом».

Нюсик насытилась колбасой и вниманием, отволокла Вика в дальний угол и принялась колдовать над его большой ногой. Ри наблюдала за ними со стороны и никак не могла понять, чего этом больше — заботы о пострадавшем или откровенного флирта.

Дан собрал всех ребят и вновь занял своё командирское место на подножке трамвая. Сен и совёнок слушались его без особого воодушевления, Ди скривила рожу, стараясь дать понять, где она видела и туман, и эту песню.

Проходя мимо Ри, скрипачка кивнула на Нюсик и Вика:

— Отвратительное зрелище, — потрепала Джесси между ушами и заняла своё место за спиной у Дана.

Ри терялась в догадках, что так отвратило Ди — вид страшного ожога или басист, что-то негромко приговаривающий Нюсик с таким сальным видом, что его было впору просушить бумажным полотенцем.