— Я думаю, она потребовала, чтобы ты, наконец, начала интимную жизнь. А чтобы закрепить твои способности, мать, вероятно, предложила тебе подходящих женихов. — Миша достал новую сигарету и опять открыл окно.

Ветер приятно охладил мои горящие щеки, я все еще не могла прийти в себя. Смысл его слов доходил до меня с трудом. А когда, наконец, я все поняла, то засмеялась.

— Мама опоздала. Я уже давным-давно не девственница.

— Девственница, — Миша повернулся ко мне, его глаза опять загорелись зеленым. — Вампир не в счет. Он совершенно другого вида, вы бы даже физически не смогли быть с ним вместе. Он просто насылал на тебя видения.

Вокруг машины снова начала раздуваться метель.

После слов Миши о наших отношениях с Виталей я уставилась в боковое стекло и замолчала. Вспоминалось самое потаенное, самое личное. Это все не могло быть просто плодом моего воображения. Нет, это точно было реально! Я прекрасно помню не только картинку, но и тепло его кожи, запах. Разве можно такое подделать?

— Знаю, в это трудно поверить, — спокойный голос Миши раздражал. — Вампиры могут мастерски вводить обычных людей в любое эмоциональное состояние. Эта способность помогает им питаться. Я просто удивлен, что у него получилось столько времени обманывать тебя.

Нет! Я схватила Мишу за рубашку и начала трясти. Меня накрывала истерика.

— Нет, ты ошибаешься! Я же все помню! Все! Звуки, запахи, прикосновения.

Глаза Миши разгорались ярче, челюсть выдвинулась вперед и резко увеличилась. Он крепко до боли сжал мои руки, а потом отбросил, рубашка затрещала.

— Что ты помнишь? Ты знаешь, как пахнут его грязные носки или потные подмышки? Ты видела его хоть раз блюющим после попойки? Что он любит на завтрак? Сколько раз за все это время он болел, чихал, сморкался? Спроси свою подружку, как он выглядит, и очень сильно удивишься, — зло сказал он, а потом выдохнул и продолжил более спокойно: — Пойми, Катя, они абсолютно не похожи на людей. То, что вампир каждую ночь крутил тебе порнофильмы ничего не значит. У него другая физиология. Он забрал диван из твоей квартиры, потому что устроил там гнездо. На дармовой энергии решил отложить личинку поближе к корму. Мы нашли пустое гнездо на одной из его квартир.

Меня затошнило, к горлу подкатила горечь. Я распахнула дверцу, выскочила из машины и опорожнила почти пустой желудок в ближайший сугроб. Отвратительно. Все вокруг отвратительно. Господи, ты слышишь меня?! За что?!

Я зачерпнула горсть снега и умылась.

— На, — из-за плеча показалась бутылка воды. Я схватила ее, избегая смотреть на Мишу. Смогу ли я вообще когда-нибудь посмотреть ему в глаза без смущения? — Извини, что так грубо. Инстинкты. Я не мог видеть, как рядом со мной ты думаешь о другом мужчине, — он резко развернулся, снег скрипнул под его ботинками. Через несколько секунд стукнула дверца машины, а я все продолжала смотреть под ноги.

Нужно брать себя в руки. Волшебная новогодняя ночь, полная дивных открытий подходила к концу. Я прополоскала рот, немного постояла, вглядываясь в темноту окружающего леса. Неожиданно, несмотря на все мои терзания, метель и не думала раздуваться. Вот всегда у меня так, как только понадобится какая-нибудь дрянь, которая до этого постоянно болталась под ногами, так ее и след простыл. Сейчас я бы с удовольствием завалила все кругом снегом.

С внутренней дрожью открыла переднюю дверцу, села и пристегнулась. В салоне приглушенно играло радио, я облегченно вздохнула: хоть разговаривать не придется.

— Кать, посмотри на меня. Нам нужно поговорить, я хочу видеть твои глаза, — голос Миши был слишком серьезен. Я с опаской повернулась к нему. — Об этом с тобой должны были поговорить родители, но, похоже, придется мне, — он выключил радио и продолжил: — Инициация сейчас действительно необходима. Секс нужен, чтобы ты смогла полностью раскрыть дар, а беременность закрепит полученные возможности. Энергия до полноценной инициации не стабильна, ты не можешь ей управлять. Сама видишь, что тебе, как наполовину ледяной волшебнице, подчиняется снег. С очередным эмоциональным всплеском может случиться что-то пострашнее метели.

— Я, — у меня перехватило горло от поднявшейся бури в душе, — не хочу, чтобы меня вязали, как собачку, по требованию матери.

Миша с силой ударил по рулю.

— Да при чем здесь твоя мать?! Это тебе нужно! Не обязательно выбирать мужчину из ее списка, если ты в кого-то влюблена, можешь его выбрать.

В памяти всплыло улыбающееся Виталино лицо, и меня опять замутило. Я бешено закрутила головой.

— Нет, я вообще ни с кем… — я замерла на полуслове. Ни с кем что? Не дружила, не целовалась, не любила? Это получается я какая-то ущербная.

Миша вдруг как-то подобрел и спросил:

— Ты этот список, вообще-то, видела? — я отрицательно качнула головой. — Я так почему-то и понял. А ты не думаешь, что возможно там вполне достойные ребята. Твоя мать ведь не дура. Она подобрала наиболее подходящих тебе партнеров. Аурика неплохая ведьма, могла посмотреть вероятности счастливой жизни.

Я перебила Мишу:

— Скорее рождение одаренных внуков. Я так поняла, что от мужчины это тоже зависит?

Миша блеснул вновь позеленевшими глазами.

— Но она не учла кое-что еще. Твоя мать забыла, что ты наполовину оборотень. А у нас другой принцип выбора спутника жизни, — я заинтересованно замерла, ловя каждое его слово. — Предназначенные.

Я захохотала. Ох уж эти сказочки! Нет никаких предназначенных друг другу, истинных, вечной любви. В памяти сразу всплыли неудачные истории отношений знакомых. Да что далеко ходить, Маринка каждый раз думает, что вот ее настоящая любовь, а через пару месяцев горячка страсти проходит, и остается только незнакомый чужой мужчина весьма неприятный в быту.

— Я выросла и больше не верю в сказки, — отсмеявшись, сказала я.

Миша наблюдал за мной с интересом, но без злости, как за экзотической зверушкой.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, у людей этого нет. А у оборотней это что-то на уровне физиологии, встроено в наш геном, если тебе так будет понятнее, — Миша завел двигатель и потихоньку поехал.

Мы замолчали, каждый думал о своем. Машина с трудом пробиралась сквозь наметы на дороге. Я каждый раз боялась, что мы останемся в снежном плену, но покрутив немного колесами, она ловко выезжала на свободные от снега участки дороги.

Я глянула на часы — почти пять. Ужас! Уже утро, но ленивое зимнее солнце еще и не думает всходить. Я зевнула и опустила спинку сиденья.

— Если хочешь, можешь взять плед сзади, — не отрываясь от дороги, сказал Миша.

Я что-то отрицательно промычала, веки вдруг налились тяжестью, и я незаметно отрубилась.

Проснулась от звонка телефона. Миша быстро взял трубку, а я не спешила открывать глаза, балансируя где-то на грани сна.

— Везу Катю домой. Нет. Вполне осознаю, — приглушенно говорил он, стараясь меня не беспокоить, а потом неизвестный собеседник, видимо, сказал что-то не то, и Миша зарычал. Я мгновенно проснулась. От страха у меня вздыбились волоски на руках. — Я не обязан тебе отчитываться! Да, это мое решение, — рыкнул он и нажал отбой.

Преодолевая страх, я открыла глаза и неуверенно спросила:

— У тебя неприятности от того, что ты меня увез с вечеринки?

Миша взъерошил короткие темные волосы и устало провел ладонью по лицу.

— Да нет. Твоя мать просто не ожидала, что ты так ловко ускользнешь от ее внимания. Она решила остаться и проследить за твоей судьбой.

Неожиданно для себя я пришла в ярость, за окном задул ветер, порывы которого стали ощутимо раскачивать машину.

— Ну, тише, тише, — спокойно заговорил Миша. — Ты чего так разошлась? Она может желать всего, что угодно, но у тебя есть возможность делать то, что ты хочешь. Прими, как данность, что тебе нужен мужчина для инициации. Какой он будет, решишь сама.