— Да, — сказал Бенидан. — Элита.

Я бы так не сказал, а у Бенидана в учетном листке много записано-то и не было. А вот я вижу всех насквозь, точнее, их ауру. Магический взор не подводит.

Вот этих двоих точно придется отсеять. Не нравятся мне желто-зеленые тона в их ауре, ох, не нравятся! Цвета эти показывали лживость и склонность к обману в натуре. И еще один — кроваво-красные тона говорили о склонности обладателя такой ауры к жестокости. Причем немотивированной. Проще говоря — садист по натуре.

— Ты, ты и ты! Выйти из строя! — скомандовал я.

Солдаты повиновались беспрекословно.

— Свободны!

Бенидан вопросительно посмотрел на меня, но смолчал. Разбираться будем позже.

Вот теперь это мне нравилось больше. Теперь все ауры были в красную крапинку — ну да, была на них кровь. А как же иначе, в зоне боевых действий-то? Тут она на всех. Одна аура прямо-таки замечательная — чисто-голубая, давно я таких не видел.

— Сомкнуть строй! — приказал Бенидан.

А я наблюдал за Арисой, неслышно скользнувшей в пустой сарай за спинами стоявших. Проверка на стрессоустойчивость — будущие кандидаты еще не знают, что им придется работать с другой расой, и не все переносят их вид.

— Я собрал вас для того, чтобы… — начал Бенидан.

Бах! Над головами легионеров словно пролетело пушечное ядро, чтобы приземлиться рядом с Бениданом. И вот уже Ариса в своей второй морфе, жуткое чудовище с клыками, когтями и шипами стояла перед легионерами. Она приняла угрожающую позу, оскалила огромные клыки и зашипела.

Четверо солдат мгновенно приняли боевую стойку, выхватывая из ножен мечи, а вот пятый… Пятый хлопнулся в обморок.

— Отставить! — рявкнул Бенидан. — Это наш союзник.

— С-с-союзник? — стуча зубами от страха, сказал один из солдат.

— Да. И вам придется часто их видеть там, куда вы отбываете.

Ариса вновь сделала свой коронный номер — сальто в прыжке над головами легионеров, и скрылась за дверью сарая.

— А кто не сможет переносить их вид и будет хлопаться в обморок — такие нам не нужны, — продолжил Бенидан. — Отнесите бедолагу в тень, приведите в чувство, пусть отправляется в казармы.

Пока четверка утаскивала тело за сарай, к нам присоединилась Ариса.

— Ну и как тебе пополнение? — спросил Бенидан.

— Мясо, — фыркнула она, сдувая непослушный локон с глаз. — На один зуб. Хотя бы не обосрались, это плюс.

Бенидан лишь покачал головой, получив такую лестную оценку о своих подчиненных.

— Побеседуешь? — спросил он у меня.

— Обязательно, — пообещал я. — Надо же мне знать, чем они дышат. А то карта легионера — это одно, а живые люди — совсем другое.

— Почему ты отправил ту тройку?

— Ауру их посмотрел. Два жулика, один — садист. Не подходят.

— Жаль, что я это не вижу…

— Есть способ, — сказала Ариса. — На Гравии я возьму у своих Кристалл Душ, он позволяет видеть ауру не одаренным.

— Четыре штуки, пожалуйста. Достанешь?

— Ну если постараться — да.

— Вот и постарайся, — попросил ее я.

Тем временем легионеры вернулись.

— Заходите в дом, будем беседовать, — сказал я.

Интервью было кратким. Преступления против короны совершал? Почему пошел в Легион? Хочешь ли дальше служить? Готов ли для этого?

Практически у всех были мелкие грешки — один отчудохал начальника, второй по недомыслию стащил деньги у пьяного, третий сунул в морду зарвавшемуся Стражу… И как всегда, все невиновные, ха-ха. Ладно, вину кровью искупили, выбрав побег в Легион году-другому заключения. И возвращаться домой явно не собирались. А вот четвертый, тот самый, с небесной аурой…

— Ну а ты каким боком в Легионе оказался? Как там тебя, Трикс? — я усмехнулся созвучному имени.

И тут я выслушал стандартную историю для лыра на лундийский манер. Про любовь бедного студента и богатой наследницы купеческого дома. Богатые родители были против, а несчастным влюбленным пришлось тискаться на сеновале, а не в доме невесты. Папаша узнал, дочку отослал, а ухажера обвинил в изнасиловании и натравил на него Стражу. Параллельно и своего коновала. И пришлось особо бедному студенту бежать, чтобы не петь фальцетом в церкви Единого к горю безутешной возлюбленной.

— А не врешь? — усмехнулся я, внимательно наблюдая за аурой.

А то все-таки обвинение серьезное. Насильников никто не любит, более того, казнят их так, что желающих оказаться на их месте нет. Хотя то, что он об этом сам рассказал, свидетельствовало о правде — мог бы что-нибудь другое придумать.

— Вот вам Круг! — он осенил себя Святым Кругом. Нет, аура чистая, говорил правду. Ни малейшего изменения не проскочило.

Юноша бледный со взором горящим… и хреном стоящим. Хотя какое там, после года в Легионе он настолько возмужал и окреп, что по возвращении уже купцу с коновалом за свои яйца следовало опасаться.

— Ладно, зови остальных, — я помассировал виски.

Трикс встал со стула, подошел к двери и вызвал своих товарищей, сидевших в коридоре.

— Итак, господа. С сегодняшнего дня вы уволены из Легиона и отправляетесь к другому месту службы. Скажу сразу, за вас возьмутся всерьез, и нынешняя муштра вам покажется отдыхом. Срок службы неизвестен, но служить придется долго. По поводу ваших преступлений можете не беспокоиться — как только вы окажетесь за воротами части все то, что было, прощается. Готовы послужить Короне?

— Так точно! — рявкнули одновременно легионеры так, что задрожали стекла, а дремавшая на подоконнике снаружи кошка взвилась с дурным мявом и спросонья полезла на дерево.

Я потряс мизинцем в ухе. Громогласные вы мои…

— Ну раз готовы, подходите по одному и подписывайте свои контракты. Обратной дороги не будет.

К чести собравшихся, ни единого сомнения на лицах не возникло. Все поставили закорючки под контрактом, а Трикс вывел такую витиеватую подпись, что даже я залюбовался.

— Итак, господа, прошу вас проследовать в фургон, — указал жестом я. — Мы к вам через некоторое время присоединимся.

— А…

— Ах, да! Совсем забыл, — хлопнул я себя ладонью по лбу. — Там сидит моя собака, которая не любит, когда кто-то распускает руки. И дама, вторую морфу которой вы видели. Она этого тоже не любит.

Кое-кто из четверки вздрогнул. Ну еще бы, в здравом уме и трезвой памяти никто не полезет к стриго с интимными предложениями, пусть она сейчас и выглядит, как человек.

— Так что сидите спокойно и делайте вид, что вы приличные люди, — сказал Бенидан.

Дождавшись, пока мои будущие солдаты не удалятся, я достал бумагу.

— Зови своего лейтенанта, будем его повышать. А потом заберем Сида с Родом и покатим в родной Орктаун.

— База будет там?

— И в Сенаре. Но перед этим вам придется кое-чем заняться…

— Я готов. Хотя, зная твои затеи…

— Ничего, все у нас получится, — уверенно сказал я.

— Что значит «не продается»? — я оперся о край стола губернатора Орсода.

— Вот так, увы, — вздохнул тот. — Личным распоряжением Его Величества короля Зунландии Куртелла Третьего продажа селитры подданным других государств запрещена.

Писец подкрался незаметно на тонких розовых ногах. Собственно, не так уж и незаметно, скорее это было ожидаемо. Сначала селитра подскочила в цене и стала отпускаться только за наличное золото — векселя гномских банков, даже Первого Подгорного, теперь не принимались. Ладно, стиснули зубы, начали платить золотом. Теперь вот это…

Когда Броэтон вернулся налегке вместо каравана с возами селитры, которую мы возили из Орсода в промышленных количествах, я этого не понял. И поехал разбираться с неуступчивыми торговцами сам. Результат — я был послан к губернатору, чьим указом это запрещалось.

— Так что ничем не могу помочь, — развел он руками. — Если вам так уж важны эти удобрения, то пусть это решат наши монархи. И вообще, сейчас контакты с Лундией не поощряются, между нами говоря. Поэтому на выгодную торговлю не рассчитывайте.