Из сумрака вышел пожилой человек со смуглой кожей и седыми волосами, рассыпанными по плечам. Одет он был в длинное просторное платье, расшитое золотыми нитками и усыпанное не то каменьями, не то разноцветными кусочками стекла.

– Я знаю, зачем ты пришел, лапмирида, – проговорил человек по-эльфийски, но последнее слово оказалось незнакомым.

– Меня сюда привезли, – ответил Лаирэ, всматриваясь в его темные почти черные глаза.

– Мы лишь следуем воле судьбы, – мужчина улыбнулся одними губами. – Тому каравану не было суждено пересечь пустыню, в отличие от полуэльфа с ручным волком.

– Но кто вы? И что значит это слово?

– Лапмирида переводится, как светлячок, но речь не о жучке. И тебе не кажется, что слишком темно? – он описал рукой полукруг.

Лаирэ догадался, куда тот клонит.

– У меня нет магических способностей, – качнул он головой.

– Мы оба знаем, что есть, – возразил мужчина. – Коснись любого из факелов.

Лаирэ послушно подошел к колонне справа. Стоило дотронуться до прохладного мрамора, как пальцы стало жечь, ладонь вспыхнула, и по всему залу один за одним стали зажигаться огни.

Лаирэ невольно отпрянул.

– Орден Говорящих с мертвыми к твоим услугам, светлячок, – мужчина жестом пригласил следовать за ним. – Мы верим, что с той стороны видно дальше, чем нам. Наши предки учат и направляют нас.

Лаирэ подумал об Оринге. Когда магистр Огненной лилии забрал Эри, он беспомощно заметался по камере и пытался мысленно призвать Найтингейла. Спустя долгие часы бессмертный эльф всё же откликнулся и явился обессилевшему Лаирэ во сне. Он и сообщил, что его сестра смогла пройти через пьедестал и перенестись в царство мертвых. Хотя такой поворот Оринг предвидеть не мог, он успокоил его, что Эри жива, и ничего еще не потеряно. Сам же бессмертный напал на след золотого бутона, с помощью которого Паланке запечатал драконов на той стороне. Ему понадобится несколько недель, чтобы найти точное место, а Лаирэ тем временем должен был выбраться из темницы.

С последней задачей Лаирэ помог молодой брат, который приносил ему еду. Полуэльф разговорился с ним и рассказал, что произошло, как есть. Поначалу тот не поверил, но позже выяснилось, что магистр действовал в обход устава ордена.

– Мы должны были найти воина Огненной лилии и всячески содействовать ему, – пояснял молодой человек в рясе, которого звали Нил. – Но мы ни на шаг не стали ближе. Вернувшись из Рованы, магистр сообщил, что Эриал Найт не та, кто нам нужен. Сейчас же он использует твою кровь, чтобы вызывать духов, и есть опасения, что потусторонняя магия захватила его разум.

– Моя сестра связана с Огненной лилией, – отвечал Лаирэ. – Но она не справится одна. Чтобы остановить возвращение драконов, ей понадобится золотой бутон Паланке. Если не можете отпустить меня, прошу, разыщите в городе Рикки Горностая и расскажите ему, что произошло.

Признаться, Лаирэ не знал, что именно Рикки мог бы сделать, но чувствовал, что хоть кто-то за пределами этих мрачных стен должен узнать правду о произошедшем.

– Мы не можем вовлекать в это лишних людей, – возразил Нил.

Но уже вечером в темницу спустилось несколько человек в рясах и выпустили его. Лаирэ поехал в Новый Хаарглейд, где надеялся заручиться помощью Горностая, но не представлял, где в огромном городе его искать. Ночью того же дня ему приснился Оринг Найтингейл и сообщил, что нужно направляться на юг в пустыню. Легче всего это было сделать с караваном, и полуэльф нанялся в охранники.

– Лапмирида, – вернул его из воспоминаний голос мужчины, останавливаясь перед дверью в конце зала. – Артефакт не должен оказаться в руках недостойного.

Он потянул за кольцо, и Лаирэ увидел за дверью небольшой квадратный садик, окруженный колонными галереями.

– Если Паланке сочтет нужным, он покажет тебе. Но смотреть надо сердцем.

Лаирэ перешагнул через каменный порог, а мужчина остался в зале с факелами.

Посреди сада росло дерево, не по сезону усыпанное оранжевыми цветами о шести лепестках. С каждой из сторон вдоль галерей были устроены клумбы, в которых рядами были высажены самые разные цветы. Попадались среди них и лилии, но ничего из общего фона не выделялось.

Лаирэ обернулся и увидел, что мужчина мягко прикрыл за ним дверь.

«Значит, смотреть сердцем», – подумал он и шумно выдохнул.

На первый взгляд казалось, что главное в этом саду – дерево. Тем более, цветы похожи на лилии, и сочный оранжевый цвет напоминает пламя. Но во-первых, уж больно очевидно. А во-вторых, неясно, что с этим делать.

Лаирэ дважды обошел сад. Сначала сосредоточился на дереве, рассматривая гладкий ствол и ветви, а затем вглядывался в клумбы по краям, пытаясь определить, есть ли в посадке какая-то закономерность. По цвету и форме всё казалось хаотичным. Некоторые растения повторялись по нескольку раз, некоторые встречались лишь раз.

«Возможно, имеет значение сезон, когда они цветут, или местность», – подумал Лаирэ. Только он в растениях совсем не разбирался и определить бы все равно не смог.

«А возможно, надо копать глубже». Присев на корточки, он стал вглядываться в землю. В каждой из клумб она была однородно-черной и сухой. Непохоже, чтобы недавно сюда что-то сажали. «Значит, эту версию отбрасываем».

Выпрямившись, Лаирэ отступил и решил пройтись по галереям вокруг сада. Возможно, смена угла обзора или расстояния помогла бы увидеть то, что незаметно вблизи.

Из каждой галереи вело по одной двери, такой же, как та, через которую он вошёл. Все они были закрыты.

Лаирэ выглядывал из-за колонн, вставал на цыпочки и приседал. Сочетание цветов и вид на дерево получался разный, но никаких решений не предлагал.

Устав, полуэльф присел, облокотившись на одну из колонн, и закрыл глаза.

«Оринг, помоги мне!» – позвал он про себя и, несколько раз глубоко вдохнув, постарался успокоиться.

«Надо заснуть», – скомандовал он себе, но в голову, как назло, полезли непрошенные мысли. Сначала о том, как долго орден разрешит ему здесь находиться, и когда испытание будет считаться проваленным. Может, на сон и нет времени. Потом ему вспомнился Эрвин и его предсмертные слова, а затем мысли унесли к Эри. Даже если сестра в безопасности, передать ей бутон лучше раньше, чем позже.

«Бутон», – от этой мысли Лаирэ подскочил и бросился обратно к дереву.

Методично он стал перебирать ветку за веткой. Оранжевые цветы смотрели на него, как тысячи распахнутых глаз. От сладкого аромата начинала кружиться голова.

Он протянул руку и ближе к стволу нащупал маленький бледный бутон. Осмотревшись, Лаирэ понял, что такой на всем дереве был только один.

Отринув сомнения, он сорвал будущий цветок. В кулаке вспыхнуло, и когда он разжал пальцы, на ладони лежал продолговатый и идеально гладкий кусок золота.

Дверь за его спиной отворилась, и мужчина в пестром платье произнес наставительно:

– Будь осторожен. Магия этого артефакта так велика, что может убить любого смертного и даже бессмертного.

– Я должен передать его сестре, – проговорил Лаирэ, сжимая добычу.

Магистр ордена задумчиво потер идеально выбритый подбородок.

– Боюсь, единственный способ – это умереть.

Лаирэ бросил взгляд на левое запястье, где остался шрам от ножа другого магистра. Они с Эри связаны не просто кровью, а кровавой магией. Ему нельзя умирать.

«Должен быть другой выход», – подумал он, а вслух сказал:

– Спасибо вам, мне пора отправляться.

Мужчина кивнул, словно иного ответа и не ожидал, а когда они вернулись в зал, добавил:

– Твой волк ждет у ворот. Мы будем молиться духам предков, чтобы они помогали тебе на пути.

Не успел Лаирэ ответить, как свет факелов погас, и он остался один в темноте.

***

– Осторожно, впереди бревно.

Эри сжала острый локоть эльфа.

– Тебе не тяжело? – спросил он, перешагивая.

– Что именно?

Она убрала руку, и Хоакин на мгновение ощутил себя осиротевшим.