Где-то на краю засыпающего разума он услышал скрип двери. Тихий. Кто-то, мягко касаясь пола, вошел в комнату. В ноздри проник неприятный удушающий запах шерсти.

Джино открыл глаза.

Напротив на него смотрели два ярких светящихся нечеловеческих глаза.

«Опять кот?» — подумал Джино и снова закрыл глаза.

Стоп! Для кота или другого домашнего животного эти глаза выглядели слишком огромными. Сердце пропустило удар.

Внезапно из коридора и других палат донеслись крики о помощи. Сразу за ними последовали звуки сражения и болезненных стонов.

Джино распахнул глаза.

Химера напротив зарычала и прыгнула на него, обнажив клыки.

Джино схватил руками тварь за глотку и, зашвырнул ее подальше за себя, используя инерцию движения животного.

Химера врезалась в стену, отскочила, грохнувшись на пол. Небольшая. По размерам не больше собаки.

Не теряя времени, Джино развернулся, вскочил с кровати и навалился на тварь сверху. Используя свой вес, коленями прижал к полу лапы монстра, а локтем придавил шею, перекрыв кислород.

Тварь брыкалась, царапала когтями по полу, пыталась зацепить зубами, но это было бесполезно. Усилив тело эфиром, Джино сдавливал ее мертвой хваткой, медленно удушая.

Химера была некой смесью гончей и крысы судя по очертаниям силуэта в проникающих через окно лучах заходящей луны.

Шли секунды.

Тварь содрогнулась несколько раз в предсмертных конвульсиях и замерла. Ее остекленевшие глаза продолжали светиться, уставившись на Джино.

Джино вытер со лба пот.

Из коридора и соседних комнат по-прежнему доносились звуки борьбы, крики отчаяния и боли. Последнего становилось все больше. Не нравилось ему это. Чертовски не нравилось. Джино схватил оружие и направился к выходу из палаты.

В дверном проеме зияла чернота. Должно быть свет отключили не потому что был отбой, кто-то намеренно вызвал помехи в эфирном поле, из-за чего они перестали работать. Это походило на технику обратного потока эфира, которую применяла Алисия в бестиарии.

Он вошел в коридор. Замер. Как же он ошибался… Здесь не было звуков борьбы. Десятки пар нечеловеческих глаз светились в темноте. Все глаза выглядели одинаково, так же как у убитой им в комнате твари с чертами гончей и крысы. Джино видел очертания других людей неподалеку от раскрытых дверей других палат в проблесках очень слабого света, который проникал снаружи. Кто-то лежал неподвижно, кто-то еще двигался, стоная от боли.

Лазарет предназначался для обычных людей, здесь не было никого кто мог бы сопротивляться химерам.

По силуэтам угадывалось, как пасти химер погружались в тела людей, а затем издавали противные чавкающие звуки. В воздухе витал металлический запах крови и грязной крысиной шерсти.

Это была не борьба, это был пир монстров.

Проклятые твари! Джино сжал рукояти меча и ножа до боли в ладонях. Он почувствовал как по телу проносятся жаркие волны. Он больше не мог сдерживаться от ярости. Попер вперед. Эфирная энергия наполнила без остатка каждую мышцу в теле.

Ближайшая тварь прыгнула в его сторону, как тут же оказалась отброшенной в сторону. Рыбный меч оказался в ее шее. Пусть торчит там и дальше, будет лишь мешаться. Джино перехватил нож поудобнее и устремился вперед.

Химеры спереди, заметив неладное, отвлекались от своих трапез и бросались на Джино.

Он шел напролом, нанося удары тварям по пути. Он не видел их тел, но это и не нужно было. По светящимся глазам, он интуитивно определял куда бить.

Рука колола без остановки. Нож с легкостью вонзался в мягкую плоть. Джино чувствовал как закрученное тройное лезвие с перфорацией разрывает мясо на обратном движении. Чувствовал как кровь химер фонтаном выплескивается на него. Нож причинял адскую боль и смертельную рану каждой крысиной гончей.

Один удар — один труп!

Когда-то Джино сказал эту фразу, чтобы напугать Крейго, но теперь она стала реальностью. И плевать на то, что здесь пахнет кровью и он обильно залит ею. Пока он не видит ее красный цвет, гемофобия не проснется.

Чем дальше он шел, тем больше человеческих трупов или того, что от них осталось, встречалось на пути, и тем больше химер атаковало его. За короткое время химеры убили десятки людей.

Это был длинный коридор смерти.

Джино пер напролом. Впервые он не чувствовал жалости от того, что убивает живое существо. С каждым сделанным шагом его лицо мрачнело все больше. Ярость в сердце полыхала все сильнее.

Нечеловеческие светящиеся глаза никак не заканчивались. Наоборот, казалось, что их даже становится больше. Джино колол без остановки их обладателей, меняя злобное рычание на собачье скуление. Если бы не обильная подпитка эфирной энергией, рука бы уже устала. Но… резервы этой энергии в сосуде не бесконечны. Долго он так не протянет.

Объем сосуда — 16/90.

Где-то спереди появилось радужное свечение. Убив еще одну крысиную гончую, Джино подошел ближе. На полу лежало странное существо размером с медведя и с большими выпуклыми глазами. Гибрид крысы, гончей и хамелеона. Тело переливалось всеми цветами радуги.

Из разверзшейся пасти этой химеры выбегали крысиные гончие по длинному расстеленному на полу языку.

Кажется это была химера, прошедшая две мутации. И пока он не убьет ее, гончие не закончатся. Джино обернулся назад, можно было еще сбежать, но позади оставались живые люди. Пусть раненные, но они были живы.

Кроме того, он заметил, как кто-то из них ходит. Целители, которые еще стояли на ногах, воспользовавшись безопасностью созданной Джино, лечили тех, кто еще был жив.

— Твою мать, — беспомощно взвыл Джино. Сбегать из лазарета было нельзя, иначе всех перебьют к чертовой матери. — Эй, вы, кто-нибудь срочно выбегите наружу и позовите на помощь!

Спереди все увеличивалось число химер, выбегающих из пасти радужной твари. Джино сглотнул.

Он не мог здесь стоять как живой щит в надежде на то, что подоспеет помощь. С каждой секундой гончих становилось все больше. Время играло против него.

Оставалось только одно —

Убить хамелеона!

Джино сделал долгий выдох…

Повысить концентрацию. Перераспределить потоки энергии, направить их только на руки и сердце.

Тук-тук-тук… Сердце забилось чаще, обильнее подпитывая мышцы кровью. Частичная замена эфирного усиления.

Подбежали новые гончие.

Удар! Удар! Удар!

Три твари упали от попаданий ножом в шею. Джино вновь продвигался вперед, кружась в технике черного вихря. Пот лил ручьем. Дыхание участилось.

Чем ближе он подходил к хамелеону, тем плотнее становился напор химер. Они все быстрее выбегали из его бездонной пасти. Некоторым из них перед смертью удавалось поцарапать Джино когтями или клыками.

Гребанные отрыжки природы! Джино схватил за лапу, прыгнувшую к нему крысиную гончую, пронзил сердце в полете и, крутанувшись, забросил ее обратно в выбегающих из пасти химер.

В стройном ряду гончих возникла давка. Бегущие позади врезались в передних, создав тем самым небольшую гору из тел.

Воспользовавшись эти моментом, Джино ускорился. Взбежал по горе тел, подпрыгнул высоко вверх и, занеся над головой нож, ударил в морду хамелеона. Нож буром вонзился в плоть, но это оказалась не плоть хамелеона.

Одна из гончих подставилась под удар, спася своим телом их призывателя. Хамелеон, втянув язык, отскочил назад.

— Проклятье, — выругался Джино.

Пока он вытаскивал нож, длинный язык хамелеона выстрелил в него, едва не пробив насквозь. В последний момент Джино удалось извернуться так, что тот зацепил только гончих находящихся позади.

Не теряя времени, Джино рванул вперед, взбежал по стене, оттолкнулся и вновь прыгнул на тварь.

Ящерица оказалась умнее призванных. Свернув и втянув язык в рот, она развернулась и побежала назад.

— Тебе не уйти, мразь! — Джино приземлился, приколов длинный хвост химеры к полу.

Раздался болезненный скулеж. Хамелеон замер не в силах двинуться дальше. Его выпуклые глаза крутились во все стороны, будто он отчаянно искал выход из сложившейся ситуации.