Единственная проблема в том, что до острова мне придётся тащить очень много вещей: два алхимических набора, заказанную у портного одежду, магическую плиту. Придётся в каждом из караванов арендовать грузовое место. Хорошо хоть в каюту корабля всё это можно занести без дополнительной платы.

После банка следующей остановкой значилась ратуша. Если в банке я был всюду записан, то в ратуше пришлось отстоять положенную каждому очередь, прежде чем я подобрался к работникам администрации, скривившиеся от вида моего морщинистого лица.

Устало облокотившись на стойку, я наблюдал, как клерки лихо решали вопросы горожан. Они не задерживались и уходили довольные спустя минуту-другую, стоило им только сказать о своей просьбе. Но та нутоновская падла, которой выпало работать со мной, решила окончательно испоганить мне день и на битый час пропала в подсобных помещениях. А я ведь всего лишь попросил выяснить, пришла ли мне весточка от барона. Как оказалась, пришла. Короткая, в две строчки: «Город Фраскиск, отель Монж-Телер».

Весточку ученику-торговцу в далёкий портовый город я смог отправить несравнимо быстрее. Теперь Илур озадачен двумя прямыми просьбами. Он должен выяснить, может ли Ганзейская торговая лига от своего имени разместить моё объявление на двух свободных от скверны материках. Вторая же просьба была толстым полунамёком-полувопросом о том, может ли Ганзейская лига помочь будущему магессору избавляться от результатов исследований порождений. Ответы следовало всенепременнейше отправить во Фраскиск в ближайшие десять дней.

Оставалось последнее дело. Пред дверью отдельного кабинета я нерешительно замер, прислушиваясь к собственному сердцу. Оно билось ровно и чётко, но его звук будто стал каким-то глухим. А спустя десять минут, когда я вышел из кабинета и горько вздохнул — звук ударов ещё более поблёк. Из-за новой строчки в лог-файле.

Ещё в Настрайске, когда мы с Руалом поехали к скверному лесу, я аккуратно выведал у остроухого о рабстве, и как вообще разумные себе рабов заводят. Ну не как котят же, на улице облезлого доходягу находят и такие: «Теперь ты мой. Я буду каждый день тебя бить, унижать и заставлю работать, пока ты не сдохнешь». А доходяга в этот момент так радостно, со слезами счастья на глазах: «Хозяин!» Нет, реальность выглядит иначе, с её бюрократией и почитанием системы как бога.

Руал поначалу не хотел отвечать, но недавно спасённая жизнь и будущая награда за поездку к скверне смягчили его настрой. Последней гирей на чаше весов стало моё честное признание, что рабов у меня никогда не было — но вот именно сейчас мне подобное очень надо. Остроухий чуть подумал и рассказал обо всём. Заодно он добавил, что у ксатов на острове всяко как-то по-другому дела обстоят и ему невдомёк, как я собираюсь решать вопросы с церковью.

Если нужен раб, но мест в душе нет, то разумный сначала идёт в городскую ратушу. Там он доказывает, что у него есть своё жильё и раб не будет по ночам валяться в проулках, или достаточно денег, чтобы снять для последнего хотя бы стойло в конюшне. После разумный покупает в ратуше разрешение на владение рабами, от одного до десяти включительно. На бумагу ставятся печати, заполненные маной клерка ратуши и разумного. Потом — церковь с похожей процедурой, с прикладыванием ладоней к кристаллам и внушительными тратами на пошлины и налоги. В церкви разумный получит разрешение на разрешение владение рабами, заверенное церковными печатями. Потом обратно в ратушу, где в отдельном кабинете один из главных администраторов города подтвердит подлинность собранных разрешений и подведёт разумного к массивному кристаллу. Последует приложение ладоней вместе с документами, короткое оглашение контракта и разумный может идти за покупками.

Одно странно: Хубар, Руал и Нот с Галисом говорили про место в душе. Но мало того, что оно появляется не в церкви, а в ратуше на последнем кристалле — так ещё у меня никакой души не проявилось. Хотя, последнее очень даже хорошо: я не горю желанием связываться с этим религиозным бредом. Лог.

Личное имущество:

Предметы одежды:…

Книги:…

Оружие:…

Рабы:

▪▪▪Количество ячеек рабов: 4 из 4

Другое:…

Рабы — это личное имущество. И подобное отображается в моём лог-листе. Если это не дно морального падения, но тогда где оно? И могу ли я лелеять робкую надежду не удариться об это дно? Особенно, учитывая недалёкое будущее.

К сожалению, в банке и ратуше я провёл слишком много времени, и местный оценщик с магами успели закрыться. В «Гнезде совы» за стойкой клиентов ожидало довольное лицо Еларона. Взгляд хозяина гостиницы источал мягкость, а улыбка была дружелюбной.

— Добрый вечер. Рад, что смог застать вас до вашего отъезда. Ваши сородичи некоторое время назад арендовали у меня все комнаты и не поскупились на оплату. Хотел ещё раз за это поблагодарить.

— Попусту, мы не пересечёмся, — я подошёл к стойке и протянул Еларону опустевшую флягу.

— Как обычно, одна восьмая коньяка?

— Одна шестая, — я угрюмо цокнул языком, и положил на стойку пяток золотых. — Объявлялись ли Чёрные Луны в городе, и есть ли какие слухи о кузнях и партии металла?

— Видеть-то видели, они ж вольные разумные. Что на рынке купить, где горло промочить. Но сильно не дебоширили, даже всё без стражи обходилось.

— А металл?

— А вот с ним они и связаны. Месяц назад в магические кузни что-то привезли, они в юго-восточной части города, недалече от приюта. Поговаривают о семи телегах прямиком из Настрайской магической академии. Это был металл магический, да?

— Скорее всего. Это все слухи?

— Было кое-что ещё, — Еларон недвусмысленно погладил двумя пальцами по гладкой поверхности стойки, чтобы спустя секунду этими же пальцами ловко спрятать две золотых монеты. — Все эти дни печи в кузнях дымили так, что иной раз неба не было видно, и гремели молотами на всю округу. А вот уже как пять дней там тишина и дыма нет. Поговаривают, что прошлым днём на тренировочное поле к Чёрным Лунам несколько телег заехало.

Меня не на шутку обеспокоило услышанное. Зачем заказывать магический металл в академии, а потом везти его в магические кузни в совершенно другой город? Только потому, что право на торговлю с академией принадлежит одному благородному дому, вместе с этими самыми кузнями. Всё это Миастус получили по итогам войны. А теперь они подготавливают верных пасынков войны к чему-то крайне важному, где должен заявить о себе один из младших сынов рода Миастус.

За ужином меня не покидало скверное чувство, что я вляпался в передрягу со всей этой нуррасией макира и участием в ней наёмников. В груди колючим клубком извивалось нехорошее предчувствие от никогда не подводящей паранойи. Я настолько отдался в омут размышлений, что незаметно для самого себя оказался около бани. Моё скверное настроение отражалось на лице кривой гримасой, которую банщик понял за секунду. Не задавая лишних вопросов, он принял золотую монету и сразу же позвал младшую дочь за свежим веником. Та даже не пискнула, когда увидела меня голым, даже не стала просить прикрыться и прочее — только её розовощёкое лицо цветом приблизилось к лепесткам мака, пока она усиленно обхаживала меня вениками. Интересно, её поведение связано с моим скверным настроением, чуть подправившимся после хорошего пара, или они с сестрой перестали бояться меня и попросту привыкли?

Дорога, названная Гравским трактом, по которой ехала длиннющая вереница телег в направлении Фраскиска — лишь фактом своего существования порождала десятки безумных вопросов. Я старался придумать на них ответы, но каждый оказывался на порядок безумнее самого вопроса.

За короткий срок в полгода я побывал лишь в нескольких городах, но в каждом из них улочки замощены камнем. Где-то, как в Луцке и Кратире, это обычный жёлтый и серый камень небольших размеров, хорошо подогнанный друг к другу — а вот в Магнаре это огромные прямые каменные блоки, длиной нередко под метр, будто от множества старых фундаментов. За городской же стеной мощёная дорога, обычно, через триста метров переходит в грунтовку. Только в Магнаре путь замощён аж на три километра в каждую из двух сторон, к Настрайску и Кратиру. В сторону последнего, через километр от городских стен, дорога разделялась, вторым отростком направляясь строго на запад к королевству равнинных эльфов.