— Тогда задание будет ждать тебя там. Если ты так хочешь, то я постараюсь узнать об аукционном доме, но на многое не рассчитывай. И это не бесплатно.

Я кивнул, на что тёмный хлопнул в ладоши и поставил на стол склянку с ничтожно малым количеством бледно-розовых крупиц.

— Приступим к обучению. Ближайшие дни мы посвятим структурным растворам. Это, как ты, наверно, догадался, бронзовая Кваралитская масса. Эти десять грамм магистрат выдал специально для твоего обучения. Из них получится чуть меньше пятидесяти миллилитров раствора. Ты сможешь взять его с собой, это тоже выделено магистратом для твоего обучения. Покажи, какую плиту ты приобрёл.

Скептически повертев склянку в руках, я усмехнулся, но полез в рюкзак. Как и мамина в пещере, магическая плита с тремя нагревающимися кругами, но с двумя уровнями ножек для кастрюль: внутри маленького первого круга и за пределами широкого третьего. Каждый круг потребляет по единице маны в минуту нагрева, а внутренней ёмкости в плите пятьсот с хвостиком. Магическая прочность плиты тратилась и от зарядки, и от включения, как и структурная — но я уже мысленно смирился с тем, что в моих руках все вещи недолговечны.

— Я так понимаю, в академии достаточно компонентов для структурного раствора первой ступени, так? — на мой вопрос Хлар’ан недоумённо что-то промычал, но всё же согласно закивал. Я вытащил из сумки небольшой мешочек. — У тебя найдётся объёмная тара?

Тёмный развязал мешочек и скривил лицо от запаха тухлых яиц, хотя для меня эти кристаллики практически ничем не пахли. Так, едва уловимые нотки душистого перца.

Не дожидаясь, пока тёмный обмозгует итоговый объём раствора, я вытащил на стол другие заллаи: синие основания Еурской виноградной лозы, её пыль и орешки. Это всё окончательно добило Хлар’ана. Он минуту истуканом пялился на трофеи, пока не удосужился взять зеленоватый орешек и повертеть его в пальцах то ли с удручённым, то ли с удивлённым видом.

— Я не обижусь, если крысы или мыши случайно сожрут какую-то часть этих заллай.

— Гадкие создания, эти крысы, — тёмный даже не подумал сдержать смешок, тряся зелёным орешком. — Я думал структурную магию оставить на следующий этап, ведь они очень важны при обработке драгоценных камней. Но… На следующих занятиях, через двадцать дней, мы поговорим об этом.

— Получилось хорошо, — сказал Густах, закончив вертеть в руках готовую книгу, обитую коричневой кожей. — Как и договаривались, ты…

Дверь в пристройку архива распахнулась резко, едва не слетев с петель. Вбежал эльф в тёмно-жёлтой мантии с гримуаром и жезлом на поясе. На его груди качнулась небольшая подвеска с круглой эмблемой академии Судя по скривившемуся от отвращения лицу, остроухий был готов опорожнить желудок.

— Вы оба здесь, замечательно, — гневно прошипел ратон.

— Господин архивариус, что случилось? — Густах аж побледнел от неожиданности.

— Что значит, «что случилось»? Ты, кажется, совсем забыл этикет академии.

— При всём моём уважении, господин архивариус, но мы в процессе восстановления книги и стабилизирующие контуры на стеллажах…

— Думаешь, ответственный за всё здание архива не знает, что всё это чувствительно к резким колебаниям воздуха? Ты меня держишь за идиота, Густах?

— Никак нет, господин архивариус. Но раз вы сами нарушили это правило, значит, случилось что-то серьёзное.

— Да, — эльф посмотрел на меня, — случился ты. Это ты передал Густаху эту… глину.

— Предположим, господин архивариус, — последние слова я протянул с надменным придыханием.

— Что это?

— Что?

— Не прикидывайся! Я спрашиваю тебя об этой розовой глине. Что это, откуда оно у тебя?

— Я не скажу, что это такое.

— Ты обязан сказать! Ты ученик академии, а я её архивариус.

— Всё так, как вы и сказали, господин архивариус, — я старался говорить как можно спокойней и ровнее, иногда чуть играя интонацией. — Вашей мудрости и познаниям нет предела, господин архивариус. Смею вас дополнить, господин архивариус, что я не только…

— Не смей мне дерзить, ксат!

— Вот именно. В этом помещении стоят нутон, ратон и ксат. И последний имел полное право как угодно распоряжаться тем, что привёз с далёкого острова посреди океана. И он распорядился этим так, как посчитал нужным. Если господину архивариусу необходимы разъяснения, то сперва он должен послать весточку на далёкий остров посреди океана.

— Задание твоего наставника ещё не исполнено. Я должен знать, что это такое.

— При всём уважении, господин архивариус, задание моего наставника звучало несколько иначе.

— Ты, жалкое создание, — ратон едва не набросился на Густаха. — Ты не имел права ему говорить. Ты нарушил правила твоего испытания!

— Вы правы, господин архивариус. Но, как и сказал Лик’Тулкис, магистратом мне было поручено наставничество над разумным, не побоюсь этой цитаты, интересным, необычным и подающим огромные надежды.

— Кто…

— Так назвал моего подопечного сам господин архимагистор, за несколько дней до нашего знакомства. И я рассказал подопечному о своём задании, руководствуясь необходимостью посвятить его в правила и этикет академии. Мне было разрешено это сделать своим наставничеством.

Эльф грозно пялился на Густаха, скрежетал зубами, тяжело пыхтел, но ничего так и не сказал. Резко развернувшись и поспешил прочь из архива, чуть не ударившись об угол двери. Дождавшись, когда злобное тело закончит подниматься на балкончик, переобуется и выйдет вон — Густах аккуратно прикрыл дверь и устало опустился на стул, закрыв лицо руками.

— Круса Куатая нуарая, пушмара пура ратон, — едва слышно прошептал наставник и тяжело вздохнул. Я подал ему чашку чая, налитого буквально за минуту до прихода остроухого. Наставник принял чай с благодарностью.

— Спасибо, Ликус, — заговорил нутон спустя минуту молчания, полностью успокоившись. — Не будь тебя здесь и я, наверно, сорвался бы.

— Подобное часто случается?

— Весь этот налим через каждый день, а как три дня назад я закончил испытание, так и… — Густах устало махнул рукой, посылая всё произошедшее в скверну. — Как я и говорил ранее, книгу ты сделал хорошо. Но надо бы попрактиковаться с ещё одной. Тебе пригодится.

— Возможно, я не смогу добыть кожу в этот раз.

— Даже без неё надо потренироваться. Ты же хотел узнать о блокирующих предметах?

— Да, ради этого я готов ещё десяток кожи достать.

На моё замечание Густах усмехнулся и попросил меня не перетруждаться. Восстановленный сегодня учебник я заберу с собой, но обязан вернуть до отъезда на свободные дни. То есть, через десять дней.

Время с начала налима пролетело ужасно быстро, что не удивительно. Раз через день меня избивали матоны, а в другие дни я то работал в мастерской с тёмным эльфом, варя зелья, то подшивал листы и клеил обложки в подсобке архива. Лишь один день выдался не таким, как другие. Это был восемнадцатый день, когда я встретился с Раскаей и сходил на занятия к Кузауну.

С магистором занятие прошло крайне продуктивно. Сначала остроухий проверил все три свитка с новыми заклинаниями и признал их годными, потом ответил на несколько моих вопросов, и приступил к объяснению структуры и восприятия магических потоков в вещах. И к теории изобретения и начертания собственного магического узора, посвятив весь урок объяснениям и различным советам. Информации оказалось настолько много, что под конец я ловил себя на нестерпимом желании вскрыть собственную черепную коробку, поставить мозг на подоконник и позволить ему чуток подышать воздухом, а то он бедный весь распух к тому моменту.

По крайней мере, за тот урок я узнал многое. То, что обычно разумные в подмастерьях постигают несколько лет, мне обошлось в четыре часа выжимки сухих фактов, с десяток исписанных заметками листов и несколько сломанных перьев. Зато Я полностью понял не только как наносить собственный магический узор на заллаи, но и как его составить. Этим я и занимался вечерами перед сном, пытаясь составить подходящий и легко рисуемый паттерн личного рисунка. Он всяко должен быть готов к предстоящему занятию с Хлар’аном.