– Мы не можем сказать наверняка, что именно происходит на этом снимке, – прокомментировала Дальняя Странница. – Могу догадаться, о чем вы подумали, и если так и есть, то вы, скорее всего, правы.

С палубы донесся рокот, и кто-то сквозь смех заметил:

– Видимо, если ограничиваться всего одним глазом, достигаешь более глубокого погружения…

– Самая удивительная особенность этой инозвездной культуры заключается в полном отсутствии флоры. Все обнаруженные нами формы жизни, по-видимому, являются животными.

– Что тогда служит основой пищевой цепи?

– Чтобы это выяснить, нам потребовалось немало времени, но одной из подсказок стал тот факт, что жизнь на этой звезде встречается только в двух областях. Там также есть два магнитных полюса. Я не могу назвать их «восточным» и «западным», как поступаем здесь, на Яйце, поскольку они располагаются слишком близко к полюсам вращения. Вокруг звезды до сих пор находится значительное количество вещества, оставшегося от первоначального взрыва сверхновой, а в районе полюсов наблюдается постоянный приток разреженного вещества планетарного типа с низким содержанием нейтронов. Его настолько много, что я решила отказаться от полетов над приполярными областями, так как не осмелилась рисковать нашим разведывательным кораблем. В горных перевалах обитает множество крошечных, шарообразных существ без глаз – скорее всего, они поглощают с поверхности коры эту низконейтронную пыль и, превращая ее в обычное корное вещество, извлекают энергию, необходимую им для жизни и роста. Разумные обитатели звезды отбирают самые крупные из шариков и держат их в загонах, а потом съедают. Судя по всему, они до сих пор находятся на этапе охоты и собирательства, с той лишь разницей, что за неимением растительной жизни охота и собирательство в их случае – это синонимы.

На экране появилась новая картинка. Это были останки одного из инозвездцев, окруженные сотнями трупов поменьше. Судя по всему, все они были сожжены сверхгорячей вспышкой жесткого гамма-излучения от упавшего на звезду крупного метеорита. – Похоже, что роль загонщика сопряжена с серьезной опасностью. На мой взгляд, чтобы помочь этим инозвездцам, мы могли бы отслеживать самые крупные из метеоритов и, заметив падение, уводить жителей от гор. Это должно сократить их потери во время собирательства. Кроме того мы можем попытаться стабилизировать космические осадки, обеспечив их бесперебойным источником пищи. Как только мы обеспечив местных провизией, у них, возможно, появится достаточно свободного времени, чтобы вступить с нами в диалог и начать развивать собственную культуру.

Спустя три оборота, экспедиции было пора двигаться дальше. Попрощавшись с лейтенантом Звездной Искательницей, Скользящий-среди-Звезд и Дальняя Странница проследили, как межзвездный исследовательский ковчег, Амалита Шакхашири Дрейк, удалился на безопасное расстояние в несколько метров. Они не могли почувствовать рокот в момент запуска спинорного двигателя, но прекрасно видели, как участок черного, усеянного звездами неба начал деформироваться вслед за обнулением пространства, отделявшего Яйцо Дракона от точки, расположенной в ста световых годах. Издалека перед ними выросла красная опорная звезда – настолько большая, что на ней были видны туманные островки. Затем спинорный двигатель восстановил обнуленное пространство, но теперь уже по другую сторону ковчега. Амалита вместе с красной звездой сжались в точку и исчезли в темном небе. – Преодолеть сотню световых лет за то же время, что и одну-единственную подошву, – произнес Скользящий-среди-Звезд.

– Для этого всего-то и нужно, что сжать сотню световых лет до размера подошвы, – заметила Дальняя Странница. – Клянусь Светилом, я бы не отказалась промочить свои сумки. Как насчет принять немного сока перед оборотным пиром?

– Хорошая мысль, – согласился Скользящий-среди-Звезд. – У меня в каюте, в шкафчике как раз есть несколько пакетов с Западнополярным двойной перегонки.

– Отлично! – ответила она, медленно и протяжно моргнув ближайшим глазом. – Вы раздвигайте магнитные линии, а я буду ползти следом.

Скользящий-среди-Звезд полз впереди, указывая путь к своей каюте; его проводящее тело распихивало слабые магнитные линии, протянувшиеся сквозь пластины космической станции. По своей силе они не шли ни в какое сравнение с триллионно-гауссовыми полями Яйца, а значит, не было и нужды играть роль локомотива, но Скользящий явно не возражал против льнущей к его заднему краю Странницы. Минуя открытый сверху коридор, он поднял несколько глаз вверх, чтобы еще раз взглянуть на кольцо из шести астероидов. Вокруг каждой из светящихся масс периодически вспыхивали крошечные огоньки. Это были ракеты-погонщики, которые удерживали сверхплотные астероиды в нужном положении относительно Драконоборца. Случись им выйти из строя, и людей бы попросту разорвало на части беспощадными приливными силами Яйца. Он резко остановился, подняв вверх все двенадцать глаз.

– В чем дело? – спросила Дальняя Странница.

– Формация изменилась, – ответил Скользящий-среди-Звезд. – В импульсах появился рассинхрон. Что-то произошло с Очами Светила! – На мгновение он запаниковал от одной мысли о падающих на него гигантских астероидах. Затем здравый смысл напомнил ему, что они все же двигались по орбите. Падение им не грозило, но что-то явно пошло не так. Он обтек Дальнюю Странницу и, что есть сил пульсируя подошвой, направился по коридору обратно к командной палубе.

– Людям грозит опасность! – ответил он. – Следуй за мной!

За пределами Драконоборца кружили шесть плотных компенсаторных масс, положение которых время от времени корректировалось мощными ракетами-погонщиками. Подпускать ракеты слишком близко к разрушительным приливным силам ульатрплотных астероидов было нельзя, поэтому каждая из них толкала компенсаторы дистанционно, используя магнитные поля, которые вырабатывались монополями в ее грушевидном наконечнике. Когда очередной астероид достигал края кольца, реактивный двигатель одной из ракет вспыхивал желтым светом, корректируя орбиту компенсатора и удерживая его на правильной траектории. Когда тот, в свою очередь, приближался к другому краю, срабатывала противоположная ракета, и астероид испытывал толчок в обратном направлении. Все это действо повторялось по тридцать раз за секунду, или раз в два дотоборота, по меркам жителей самой звезды.

В какой-то момент случайный метеорит пробил топливопровод одной ракеты, выведя из строя два резервных топливных клапана и повредив оставшийся, отчего двигатель погонщика дал осечку. Спустя пятую долю секунды, двигатель сработал, как нужно, но в следующий раз захлебнулся снова. Компенсаторная масса, которой должен был управлять этот погонщик, стала отклоняться от заданной позиции в составе кольца. И вскоре вся шестерка астероидов начала слегка колебаться то в одну, то в другую сторону, пока их ракеты пытались сохранить хоть какое-то подобие порядка.

– Аварийная ситуация!! – раздался из динамиков голос бортового компьютера. – Метеорит повредил одну из ракет-погонщиков!

Когда Амалита возвращалась обратно после проверки верхнего резервуара, мощные приливные силы нейтронной звезды схватили ее и потянули назад по туннелю, где она столкнулась с Джин, которая в этот момент надевала гидрокостюм. В следующую долю секунды женщин оторвало друг от друга, и они рывком полетели в сторону внешней стенки сферического корабля.

Амалита смогла удержаться, схватившись за стойку. – Что случилось? – крикнула она Пьеру. Тот потуже затянул ремень своего кресла и активировал консоль.

– Ракета дала сбой, – ответил он.

Джин, парившую рядом с Пьером, с силой приложило к внешней стенке, после чего отбросило обратно к центру корабля, где она успела ухватиться за спинку кресла. На следующей итерации цикла ее ноги вновь потянуло наружу, будто она неслась по кругу на бешено вращающейся карусели.