Лишь шесть солдат Падающего Перра сумели добраться до входа. Она отослала в три коридора по паре воинов, а в четвертый направилась сама.

– Датчики давления указывают на семь целей. – Мега-Бар наблюдал за индикаторами на карте лабиринта в комнате управления у западной стены. – По двое в тупиковых коридорах и еще один в главном проходе.

– Пусть пройдут первые ловушки, а после активируйте те, что находятся позади них, – велел Нейтронный Газ. – Так мы заставим их метаться вперед-назад.

Падающее Перро медленно продвигалась по узкому коридору. Она тыкала иглой в каждую амбразуру прежде, чем пройти мимо, и тщательно высматривала ловушки. Она с силой вонзала острие короткого меча в кору, и лишь после этого касалась ее подошвой. Оказавшись у полосатой секции коридора, она стала действовать с особой осторожностью. Падающее Перро ощупала своим мечом землю и стены, а затем выставила перед собой щит, толкнув его передней частью подошвы и придавив собственным телом. Ничего не произошло, и она поползла дальше.

В отдалении послышался треск и чей-то крик. Судя по голосу, это был Жуткий Шрам. Почти сразу же за ним последовал взрыв и новый вопль. Она оказалась у еще одной зоны с чередующими полосками, и снова начала перебираться через нее, подложив под себя щит. Раздался громкий взрыв, и щит вылетел из-под ее ушибленной подошвы. Он приземлился на стену и какое-то время упирался в магнитный барьер, пока не начал светиться и гудеть, после чего снова упал в коридор, чуть не задев Падающее Перро.

Тем временем Свирепые Глаза все ждал и ждал возвращения Падающего Перра и ее воинов. Когда они, наконец, появились, небольшая машина, размера которой как раз хватало, чтобы втиснуться между узкими стенами коридора, по очереди вытолкнула их тела за пределы лабиринта. Троих спалило странным пламенем, проделавшим в их телах дыры, а еще троих насмерть пробило каким-то снарядом от подошвы до верховины.

Последней, кого вытолкнула машина, была Падающее Перро. Свирепые Глаза послал за ее телом мясников, но они принесли Перро к своему лидеру, поскольку та оказалась жива, несмотря на огромные, сочащиеся жидкостью дыры в ее туловище. Две трети ее тела было парализовано из-за поврежденного мозгового узла, но она все еще могла говорить уцелевшей частью подошвы.

– У них есть ловушки, которые можно включать и отключать по желанию. Одна из них попалась мне по пути внутрь. Я притворилась мертвой. Они только потыкали меня несколько раз через дыру в стене, а потом оставили в покое. Они слабаки, непривыкшие убивать. Я бы для верности ткнула в мозговой узел. – Падающее Перро показала свой помятый щит.

– Мой щит ударился о «магнитный барьер», но не сгорел. Возможно, будь у нас много таких щитов или один большой, мы могли бы защититься от этого жара.

Свирепые Глаза испытал ее щит на открытом пространстве – приложив его к барьеру снаружи стены. Он обнаружил, что действительно мог перебраться на другую сторону, если сжимал тело так, чтобы оно целиком помещалось на щите. Но с другими щитами этот трюк не работал. Допросив нескольких новых рабов из местных кланов, они выяснили, что для этого требовался особый металл под названием «сверхпроводник». После этого в Рай Светила направили рабов, чтобы те собрали листы этого самого «сверхпроводника» для изготовления новых щитов.

Подошло время оборотного пира, а значит, и пора кормить воинов вместе с их скакунами. В мясе для воинов недостатка не было, ведь минувшая битва принесла мясникам немало работы. Скороходам, впрочем, чильское мясо не давали. Ведь такую первосортную провизию было жаль тратить на зверей, к тому же самим скороходам лучше было не знать, что их наездники так хороши на вкус. Им доставалось мясо вялотелов из стада, которое путешествовало вместе с армией Свирепых Глаз.

Свирепым Глазам стало скучно, и он решил сам убить вялотела вместо того, чтобы предоставить эту работу мясникам. Один из мясников торопливо поднялся по заднему краю зверя на самый верх и погнал вялотела прямиком на своего предводителя.

Стоя с вертикально поднятой пикой, Свирепые Глаза ждал, пока зверь неторопливо направлялся в его сторону. Это был настоящий великан, вдвое выше стен, окружавших Сакральный Лабиринт. Лидер варваров внимательно наблюдал, как квадратные плитки костяной брони – каждая размером с целый щит – поднимались вверх и, перетекая через громадную спину, снова опускались вниз. Он сосредоточил внимание на одном из слабых мест между шевелящимися щитками, метнулся вперед, чтобы вонзить пику аккурат в эту щель, а затем отступил назад, вынырнув из-под навалившейся туши как раз перед тем, как вялотел напоролся на острие и растекся по коре.

После Свирепые Глаза оставил мясников, чтобы те занялись своим делом. На ходу его глазные стебельки медленно покачивались в глубокой задумчивости. Вместо того, чтобы присоединиться к воинам, пировавшим над телами своих павших товарищей, он ограничился жареным стебельком, взятым из туши Падающего Перра, и, посасывая глазное яблоко, направился к тому месту, где рабы занимались изготовлением сверхпроводящих щитов. Свирепые Глаза остановился и разочарованно взглянул на стебелек. К несчастью, глаз на конце оказался раздавленным, поэтому, начав его обсасывать, Свирепые Глаза не почувствовал в своей ротовой сумке брызг сока.

Прибыв к закону для рабов, Свирепые Глаза был в скверном настроении. Он позвал раба, который стоял во главе арсенала, оторвав того от скромного оборотного пира.

– Видишь вон того огромного вялотела? – спросил он, указав глазными стебельками на пасущееся поблизости стадо. – Крупную самку?

– Да, о, Лютейший, – ответил раб.

– Вместо того, чтобы делать щиты из «сверхпроводника», я хочу, чтобы ты сделал металлические покрытия для щитков вялотела.

– Не просите меня об этом, о, Лютейший, – сказал в ответ раб. – Вялотел опасен, если его разозлить, а если мы попытаемся пригвоздить к нему металлические листы, он точно будет не в духе.

– У тебя три оборота, – сказал Свирепые Глаза. – После этого каждый лишний оборот обойдется тебе в один глаз. – Он отшвырнул досадный стебелек и вернулся к оборотному пиру за новым. Раб подобрал выброшенную еду, однако глазной стебелек оказался не таким вкусным, как он ожидал.

– Прошло уже пять оборотов, а он так ничего и не предпринял, – заметила Уме-Уми. – Воины ходят вокруг нас кругами вне досягаемости убийственных волчков, никого не впускают и не выпускают, но и сами не нападают. Должно быть, они что-то замышляют, вот только что? Поднимите меня на гравитационной машине. Может быть, я что-то да увижу.

– Чтобы запустить машину, нам придется отключить системы защиты, – предупредил Вебер-Гаусс. – Но если сделаем это ненадолго, наша оборона не должна пострадать.

Спустя дотоборот, пятнистые воины, окружавшие Сакральный Лабиринт, перешли в состояние боевой готовности, услышав доносящийся сквозь кору низкочастотный гул. Затем гул превратился в завывание, и над центром Лабиринта взлетела Богиня Юности и Знаний. Она остановилась на высоте в десять сантиметров. С предместий Рая Светила к ним направлялось подобие гигантского робота. Нет. На самом деле это был вялотел, покрытый металлическими щитками. Сверху на нем восседало крошечное пятнистое существо.

За бронированным вялотелом следовала Пятнистая Орда, которая успела оправиться и восстановить силы после битвы. Когда гравитационная машина снова опустила ее вниз, Уме-Уми почувствовала надвигающееся отчаяние.

Свирепые Глаза не тратил времени на приготовления. Либо вялотел отвоюет для него Сакральный Лабиринт, либо потерпит неудачу. Он ехал на верховине зверя, постоянно пульсируя в обратном направлении поверх движущихся под его подошвой металлических пластин. Двое телохранителей время от времени тыкали вялотела между щитками, заставляя зверя двигаться и не давая ему сбиваться с курса. Они с легкостью преодолели внешний магнитный барьер: схлопываясь под чрезмерным магнитным давлением, витки проволоки выстреливали в атмосферу разрядами молний.