Плохой решил, что ему надоело. В этот раз он наступил на «дикобраза» вполне сознательно. Ну, в самом деле, сколько можно сносить подобную наглость? Треск игл, шмяк! Остальные отскочили. Но, как и в первый раз, видимо, впечатлились не очень, так как тут же снова стали приближаться на дистанцию выстрела. Запас игл у них всё ещё оставался немаленьким.

Что б вас всех, — подумал Плохой. Он повернулся и зашагал в сторону ближайшей лесной стены, так быстро насколько мог. К счастью расстояние до нормального леса от того места, где он находился, было не слишком большим.

Вообще-то, серьёзной опасности Артём не видел. Но и возможности того, что один из «дикобразов» сумеет выстрелить слишком высоко, всё же зацепив Литию, полностью исключить не мог. Нужно всегда быть готовым к худшему.

Прямо впереди него были широкие заросли серых цветов. Они росли на высоких тонких стеблях, похожих на бамбуковые и доставали Плохому едва ли не до плеч. И всё же, что они мне напоминают? — подумал Плохой.

Он даже немного сбавил шаг, пытаясь понять, чем ему не нравятся эти растения, но так и не смог. Цветы мирно раскачивались, шелестя под небольшим ветерком, и ничего зловещего Артём в них разглядеть не смог. Вот только головка у растений была какая-то странная.

Сзади на него обрушились ещё два залпа. Плохой почти не обратил на это внимания. Он вступил в цветочные заросли. «Дикобразы» метнули иглы ещё раз, но как-то без энтузиазма. После чего последовала долгая пауза. Когда она стала слишком большой, Плохой огляделся: дикобразов поблизости не было.

Вначале Артём испытал облегчение: отстали всё-таки тварюшки! Но уже в следующее мгновение он внутренне похолодел. Огляделся ещё раз, но его глаз не различал никаких шевелений в траве. Чудес не бывает, а значит…!

Проклиная себя за то, что не поверил собственной интуиции. Плохой устремился прочь из зарослей странных цветов, больше всего он жалел, что его тело не может перейти на быстрый бег. И тут Лития вскрикнула.

Цветы вдруг изогнулись на своих высоких стеблях, и на этот раз их движение уже явно не зависело от ветра. Да и сами стебли вдруг удлинились, утончаясь, словно растягиваемый резиновый шланг. В этот самый миг Артем, наконец, понял, что напоминали ему цветы: миниатюрные зубастые головы, или скорее даже черепа. И пасти у этих черепов раскрывались, словно предвкушая добычу.

Артём даже удивился мельком, почему он не осознал это сходство сразу, словно подсознание поставило какой-то фильтр, а одна из цветочных головок между тем уже успела укусить Литию. Она вцепилась ей прямо в ногу. Вероятно, это было достаточно больно, не зря же девушка вскрикнула, а к ним уже тянулись другие стебли.

Не сбавляя ходу, Артём ухватился за растение левой рукой. Он резко рванул стебель вверх. К его удивлению, тот не порвался, а просто вырвался из почвы вместе с корнями. При этом цветочные челюсти и не думали отпускать Литию.

До выхода из плотоядных зарослей оставался всего один шаг. Но тут в Литию вцепилось ещё три цветка. При этом они вдруг дёрнули девушку назад, да так сильно, что та вполне могла бы упасть, не поддержи её Артём. Разумеется, задержать Плохого растения не могли, размеренный шаг голема даже не изменился. Вырванные из почвы стебли потащило за ними. Лития визжала от боли.

Бамс, Бамс! — произвели тварюшки очередной залп. Плохой не обращал на них внимания. Он осторожно давил пальцами вцепившиеся в Литию цветочные головы. Те лопались, точно гнилые орехи, но часть их зубов всё же оставалась в теле девушки. Артём ничего не мог с этим поделать, покуда они не избавятся от «дикобразов».

— Потерпи, милая, — ласково говорил Артём Литии, надеясь, что та не совсем одурела от боли, — уже немножко осталось.

Лесная чащоба действительно была совсем близко, и Артём надеялся, что слишком далеко в неё «дикобразы не полезут: в конце концов, их оружие было достаточно эффективно лишь на открытой местности. В своих предположениях он не ошибся. Зайдя достаточно далеко в лес, он решил, что теперь можно заняться Литией.

***********

— Уй, — в очередной раз прошипела Лития, — когда он выдернул из неё последний зуб одного из растительных монстров.

Зубчики были мелкими, но острыми как иголки. И изъятие их из тела девушки было очевидно весьма болезненным. Но Лития лишь стоически морщилась, лишь пару раз позволив себе постонать.

— Ну, будет, всё уже, — проговорил Плохой, отшвыривая зубчик проч.

Сейчас он сам удивлялся, как смог не слишком гибкими пальцами голема так точно совершить это извлечение. Казалось, что пальцы действуют с точностью резца ювелира. Возможно, он просто немного недооценивал это тело.

Лития встала, мрачно оглядывая себя.

— Вот ведь гады — такую прочную одежду порвали, — буркнула она недовольно.

Плохой ожидал, что сейчас девушка накинется на него с обвинениями в своей обычной манере. Но почему-то этого не случилось. Нет, с Литией явно, что-то происходило. Начала перевоспитываться, что ли?

Разрывы на её платье, в общем-то, были не слишком заметными, и ничего срамного не открывали. По существу они отделались лёгким испугом. Но Артём не сомневался, что всё обернулось бы намного хуже, имей они глупость забрести чуть поглубже в заросли этих зловещих цветочков.

Интересно, — вдруг подумал Артём, — а ведь растения не нападали, покуда он не устремился прочь от их кустиков. Неужели ждали, когдазайдёт подальше? Неужели эти цветы были способны хотя бы немного соображать? Хотя нет — наверняка это был инстинкт.

Стоящая девушка потянулась всем телом, разминаясь, потом вдруг резко вскинула лук, который сохранила, несмотря на все происшествия, грациозно и быстро натянула тетиву. Артём вскинулся, ожидая очередную опасность, но оружие почему-то смотрело вверх. Стрела свистнула, но пролетела явно недалеко. А в следующий миг к ногам Артёма упала сбитая с дерева довольно крупная птица.

Птица походила на ворона. Упав на землю, она некоторое время ещё трепыхалась, серые перья намокли от крови. Умирающее пернатое судорожно пыталось взмахнуть крыльями, но лишь слегка смещало себя с места, оставляя на траве красный след. Наконец птица застыла.

Лития тут же подхватила её за хвост и деловито принялась ощипывать. Чувствовалось, что дело это для неё было весьма привычным и питаться, собственноручно убитой дичью девушке было не впервой, так же как и её обделывать. Белоручку из неё явно не растили. Артёму даже стало интересно, какое воспитание дают эльты своим принцессам. Он решил, что надо будет обязательно подробно расспросить девушку об обычаях её народа.

Пока Лития возилась с птицей, Артём насобирал веток, быстро соорудив из них небольшую горку. Покончив с ощипыванием Лития, протянула руку, так что бы та располагалась чуть выше собранных для костра веток. Потом девушкасосредоточилась, Артём наблюдал, как примерно на минуту её лицо сделалось слегка отрешённым. Вскоре отпальцев эльты вниз упало несколько небольших искорок. Кучка дров задымилось.

Плохой не в первый раз видел, как девушка проделывает подобное. Увы, но этим её возможности в огненной магии и ограничивались. Вскоре на самодельном вертеле уже жарилась птица. Лития переворачивала прутик с ней, словно заправский повар.

Еда была весьма кстати. Неудовлетворённость внутри него сделалась уже очень сильной, и Артём предполагал, что скоро начнут сказываться последствия. Вкуса он, как всегда, не ощутил, но некая аномалия внутри значительно уменьшилась, хотя и не исчезла совсем.

— Утром ещё чего-нибудь подстрелю, — пообещала Лития.

Довольно быстро темнело. Сидеть у костра в тёплой ночи Артёму было приятно даже в этом не слишком чувствительном теле. Тихо потрескивали угли. Невысокий огонь колебался под ветерком, словно вымпел, отбрасывая кругом неяркие блики. Тьма продолжала сгущаться вокруг, но возле костра было достаточно светло для того, что бы он мог разглядеть лицо и гибкую фигуру Литии.

Для голема не имело особого значения, в какой позе он находится, но Артём всё же прилег, положив голову на подставленную руку: так было привычней.