Воодушевление мастера понятно. Чужая оснастка не обеспечивает нужного качества и гибкости создаваемого рисунка. Ручная работа учитывает неоднородности материала, на который налагается плетение. Автоматическая же прошивка повышает требования к качеству основы и позволяет накладывать лишь не очень комплексные варианты заклинаний. Будь иначе, и магов давно заменили бы автоматы.

Придвинув чистый лист, «пошёл сдаваться», повествуя о произошедшем на уроке трансфигурации. Это он ещё не знает о моих последних похождениях. Но эту историю я придержу до момента, когда полностью приду в норму.

Остаток времени провёл, убирая последствия шторма. Шторм на тропическом острове — частое явление, поэтому существенного вреда подготовленному хозяйству он не приносит. Все важные растения, идущие на продажу, у меня выращиваются в защищённых теплицах. Огород и открытые плантации прикрываются автоматически включающимся на сильном ветру силовым полем. Виноградники вдобавок высажены на склоне, где роза ветров минимальна. На дорожки нанесло песка, кипарисовых веток и дикого кустарника — вот это и нуждалось в уборке.

Отдохнув и уточнив дорогу к классу астрономии, я перешёл в свою комнату. Конверт со «стеклянными» травами взял с собой и оставил в комнате: с букетом разобраться времени не было, а в Хогвартсе он увядает медленнее. В 14:10 я вышел из комнаты.

— Поттер! Тебя опять все потеряли, — по коридору от спальни первокурсников ко мне шел Перси.

— Перси, слушай, у нас в гостиную ровно один вход. Я тут же, где и все львы. Кстати, — я указал на всё ещё открытую дверь. — Вот моя комната.

Перси посмотрел на меня озабоченно.

— Гарольд, может, тебе лучше вернуться в больничное крыло?

— После ужина зайду. Ты мою комнату запомнил? Синяя полоска, как я и сказал.

Взгляд Перси сделался жалостным.

— Гарольд, у нас слева нет дверей. Просто ровная стена, только вот там, в начале коридора дверь в мою комнату старосты. Это глухая стена, за ней — девичья половина, размещать другие комнаты просто негде.

Я посмотрел на десяток дверей, протянувшихся по левой стене коридора. Как интересно! Потом взглянул на Перси и Лонгботтома, вышедшего из спальни с каким-то штативом на плече и слушающего наш разговор.

— Давай, отведём тебя к мадам Помфри.

Я молча подошёл, взял старосту за локоть и потянул вперёд. Перси попытался вырваться. Пришлось отпустить.

— Перси, пять шагов вперед. Ну, пожалуйста. И пойдём к Помфри.

Я вновь потянул его к своей двери. На третьем шаге его глаза ошарашено распахнулись, и он отшатнулся.

— Что… Откуда здесь?

— Моя комната. Синяя полоска. Заходи, гостем будешь.

Я обернулся к Лонгботтому и протянул ему руку. Сцена повторилась.

— Тут и живу, — мы стояли внутри комнаты. — Видишь, кровать подписана.

— Как ты её нашёл? Это очень похоже на Фиделиус. Ты что, умеешь его накладывать?

— Кроме Кастро, других Фиделиусов не знаю, — пожал плечами я. Что за бестолковые вопросы? Если комната — моя, от меня она скрытой быть не может. — Я ж говорил: увидел любимый цвет, толкнулся в дверь…

— Дверь, кстати, такая же, как в спальнях Рэйвенкло. Я там был однажды. Но почему…

— Перси!! Где ты опять застрял? — грозный вопль из коридора принадлежал Айрис, старосте-девушке. — Перваков к Синистре тащить надо, опоздаем же!

— Так, все на выход, — встрепенулся староста. — Позже разберёмся. Поттер, телескоп взял?

— Да.

Мы поспешно вышли в гостиную. Зачем на теории телескоп?

Оказалось, староста не оговорился. Весь младший учащийся состав нёс, тащил и пёр на себе совокупность инструментов, в официальном приглашении на учёбу скромно именуемую «телескопом».

Любительская астрономия — это наука о наблюдениях в условиях недосыпа, холода и дискомфорта. Профессиональная астрономия добавляет к списку высокогорное кислородное голодание — по крайней мере, во времена, когда оптические наблюдения доминировали.

По очевидным причинам, практические занятия по астрономии проводились после отбоя, около полуночи. В расписании для «полуночников» на следующий день освобождался один утренний час. Завтрак тоже сдвигался. Возникает вопрос, а почему бы не поместить астрономию в ночь с пятницы на субботу? Очень просто: наша учебная группа — не единственная. Астрономия в обязательном порядке изучается первые три курса, преподаватель у нас один, а эффективно проводить занятия можно только с двумя-четырьмя факультетами за раз.

Была ещё одна причина: облачность. С ясными ночами в Шотландии туго даже в лучшие летние месяцы. Что делать, если практика невозможна из-за ненастной погоды? Первые недели семестра «ненаблюдаемые» практические занятия просто пропускаются. К середине семестра, когда учебное расписание по остальным предметам стабилизируется, нам придётся внепланово объединяться по четыре факультета при наступлении хороших, ясных ночей, чтобы пройти хоть какой-то практический тренинг под руководством преподавателя. Эпизодический внеплановый недосып станет неизбежностью. Ну а в предзачётные недели в хорошие ночи площадка астрономической башни вообще становится переполнена: все три курса стремятся выполнить самостоятельные, «лабораторные» работы для подготовки зачётного задания.

Требование «телескоп» в списке обязательных покупок вызывает много вопросов. Какой телескоп? Апертура, фокусное расстояние, монтировка? Что вы собрались наблюдать? А бинокля точно не хватит? Требовать «телескоп» на школьную астрономию — всё равно что требовать «станок» на уроки трудового воспитания. Очень конкретно, очень мобильно, а главное — зачем?

Зачем каждому ученику такой громоздкий инструмент? Увидеть кратеры на Луне, посчитать спутники Юпитера или углядеть «ушки» колец у Сатурна — для этого достаточно нескольких, общих для всех школьных телескопов, используемых учениками по очереди. Измерение эфемерид? Да такое, что не справится астролябия или секстант? Тогда нам тем более необходим хороший, стационарно смонтированный телескоп-угломер с точными минутными лимбами, выставленный по горизонту и азимуту, и желательно с настроенным часовым приводом. Простая подзорная труба на штативе не годится совершенно — там даже подсвечиваемого перекрестия нет. Но если у меня и найдётся свой аналог теодолита — сколько времени займёт его установка и настройка, если я каждый раз буду приносить весь комплект с собой на площадку?

Качество телескопов в Косом переулке меня не устроило совершенно. Не знаю, откуда маги берут эту продукцию, но технологии производства их оптики остались на уровне прошлого века. Там даже просветляющего покрытия не было.

Я, было, направился в специализированные магазины Лондона, но внезапно обнаружил требуемый раздел на торговой площадке Средоточия. Телескопы здесь имелись, причем дешевле земных. Некоторое время я завороженно медитировал на ньютоновский рефлектор с полуметровым зеркалом, но был отрезвлён монументальностью монтировки и габаритами трубы. Мобильности этот инструмент не предполагал. Совсем.

Далее я припомнил формулировку «телескоп», оценил амбициозность учебных задач под такие требования, плюнул и купил обычный 80-миллиметровый ахромат. Подумал и добавил недорогой бинокль 7x50. Одинаково годится как для зарисовки созвездий без отрыва от кресла, так и для дневных наблюдений за птичками.

А «ньютона» я всё-таки купил. Установил в Замке. Вы даже не представляете, что можно увидеть на небе Саргаса этим инструментом! Правда, мне пришлось соорудить помост вокруг монтировки: до окуляра на высоких углах я с моим ростом не дотягивался.

К счастью, астрономия в Хогвартсе была не только иррегулярно-практическая, но и теоретическая. Теоретические занятия велись в дневное время, по расписанию, в обычной тёплой аудитории. Это вселяло оптимизм: вникать в эпициклы при щадящей красной подсветке да на ветреном зимнем антициклоне — тот ещё инклюзив.

Астрономический класс находился в нижней части Астрономической же башни. Точнее, не класс, а…