Я настороженно шел по заросшему кустами и молодыми деревьями бывшему лугу, оставляя позади затянутое тростником озеро. Перешагнул повалившийся, прогнивший плетень.

Что за черт? Где же встреча.

Поравнявшись с первым строением, серым бревенчатым сараем, остановился. Впереди преграждал дорогу разросшийся терновник, и нужно было либо взлетать, либо обходить этот колючий забор стороной.

— Не спеши, вампир, они там и без тебя разберутся, — раздался за спиной спокойный, знакомый голос.

Резко обернувшись, уставился на гоблина. Того самого, что держал портальный артефакт во время моего первого задания: наряд, состоящий в основном из украшений, подтверждал, что память не подводит. Эмоциональная стабильность зеленого пугала: ни одной эмоции ко мне так и не долетело.

— Они поставили против меня гоблина? — удивленно спросил его, украдкой поглядывая по сторонам. Может это отвлекающий маневр такой?

Гоблин же только улыбнулся, обнажив желтые острые зубы.

— Я не буду с тобой сражаться, если ты об этом, — хмыкнул он. — Мое дело задержать тебя подольше и кое-что передать твоему господину.

Маленький, мне едва до пояса, он вынуждал держаться настороженно. Переминался на кривых ногах, словно стоять ему было тяжело, и как-то хитро щурился. Улыбка иного заставляла напрягаться: плохая примета, когда гоблин тебе улыбается.

— Но, почему ты? Ведь оборотни прекрасно меня сдерживали, — неуверенно замотал головой, не заостряя внимания на «господине».

— Понимаешь ли, оборотни нам нужны целые и невредимые, а после тебя это не очень получается, — все так же спокойно улыбался гоблин. — Сейчас же уводят мой народ, и я сам вызвался быть твоим противником.

— Я не понимаю.

Желание оказаться от коротышки подальше вспыхнуло неожиданно. Ноги непроизвольно напружинились, готовя тело к взлету.

— Заметь, ты даже не напал на меня.

А ведь и правда. Похоже, я не воспринимаю его как противника, по крайней мере, в данный момент, и ошейник, соответственно, тоже. Гоблин развел руками, и теперь его улыбка стала напоминать оскал. Хищный оскал уверенного в победе зверя.

— Хитрый ход, но он не сработает, когда ты попытаешься уйти, — хмыкнул, старательно отгоняя наползающую неуверенность.

— Ничего, выход есть всегда, — хохотнул гоблин.

Сзади послышался приближающийся топот, грохот, потом треск и, примяв неприступные терновые заросли огромными копытами, к нам с ревом выскочил размахивающий бревном Стан.

— Вот черт! — выругался я, отскакивая в сторону, и, запнувшись о лежащие повсюду доски, припал на колено.

Стан, развернувшись, в кого-то запустил выдранным с корнем кустом. Мне же в голову полетел порошок, от вмиг подскочившего ближе гоблина.

Лицо, особенно глаза и нос, обожгло. Невольно вскрикнув, пропустил огонь в рот и дальше, в горло, легкие. Схватившись за лицо, в инстинктивной попытке избавиться от источника боли, дернулся вверх и, спотыкаясь на досках, уткнулся спиной в сарай. Завывая все тише, постепенно переходя на шипение, пытался прочистить глаза, «вслушиваясь» в окружающее пространство остальными чувствами. Память о безэмоциональности гоблина заставляла водить руками по сторонам, надеясь не подпустить угрозу близко.

Как же больно, черт. Что это за дрянь?

Вместо лица, судя по ощущениям, осталось мясо с отслоившейся кусками кожей. Обожженные легкие практически не давали кислорода.

Через какое-то время воцарилась тишина и я, наконец, позволил себе расслабиться, опустившись на колени. Склонил голову и стал ждать, когда меня найдут остальные.

— Найт, — разнеслось со всех сторон.

Попытка ответить провалилась. Голоса не было, только невнятный сип, разодравший израненное горло. Поводил руками вокруг, стараясь найти хоть что-то, способное привлечь внимание друзей. Нащупал деревяшку, слизкую и гнилую, но пару раз стукнуть о сарай получилось.

— Он здесь! — наконец, раздался рядом крик Корада. — Демоны, что у тебя с лицом? — выругался волк, когда подошел ближе.

Пришлось пошипеть в ответ.

— Демоны, а голос где? — не отставал этот неугомонный.

Внутренне выругавшись, красноречиво вперил закрытые глаза в этого идиота.

— Кхм…

Неужели подействовало?!

Хрустнули ветки под чьими-то шагами, а в следующий миг хлопнули крылья, обдав потоком воздуха, и тонкие холодные пальцы нежно подхватили меня под подбородок.

— О боги, Найт, что случилось? — шепнула Миша.

Вновь зашипел, пытаясь объяснить проблему. Эмоции команды усиливали мерзкую, грызущую боль. Слишком давила их жалость, словно выбивая из пострадавших легких остатки кислорода.

— У него еще и голоса нет, — подсказал Корад.

— Кивай, — попросила Миша, — Магия?

Я отрицательно мотнул головой, стараясь не замечать тянущейся за каждым движением боли.

— Жидкость?

Снова помотал.

— Порошок?

С облегчением утвердительно кивнул.

— Бурал, нужно промыть ему глаза, — это уже просьба к водяному.

И холодная, шершавая ладонь сменила тонкие пальчики. Опалила израненный подбородок другой, острой болью, позволив хоть на мгновение забыть о той, ноющей. Вода, призванная на помощь, ввинтилась под веки, остудила лицо, вызвав стон-шипение.

— Все, теперь только ждать полной регенерации, — попытался отстраниться Бурал, но я перехватил его, отрицательно мотая головой.

— Найт? — придвинулась ближе Миша.

Жестикулируя свободной рукой, постарался объяснить чего хочу.

— По-моему, он хочет пить, — задумчиво протянул Сай.

— Не, скорее выпить! — хохотнул неунывающий черт.

— Помолчите вы, шутники, — шикнула на них Миша. — Он просит промыть легкие. Найт, ты уверен? — судя по тому, что звук ее голоса стал сильнее, горгулья вновь приблизилась.

Кивнул. То, что ждало впереди, приятным не назовешь, но по некоторым причинам мне не хотелось, чтобы хоть одна ядовитая пылинка оказалась у Наори.

Водяной долго думать не стал, велел оборотням держать меня покрепче и начал. Да уж, вампиры, конечно, могут обходиться без воздуха — во сне, но, вот такая вот, принудительная замена кислорода водой, это жестоко.

— Ну и как мы его потянем? Пешком? — первое, что услышал, придя в себя, это бурчание Корада.

Отвлекаясь от мерзких ощущений, представил, как буду кататься на волке. Но, видно, слишком сильно разулыбался.

— Хватит скалиться кровосос, я тебя не потяну! — с явным облегчением хмыкнул Корад.

— Ты сможешь лететь? Я буду направлять, — погладила по плечу Миша.

Утвердительно кивнул, сел и поднял руки пощупать лицо. Ощущения от него шли непередаваемые, и даже поморщиться нельзя было, боль усиливалась, ползла дальше, к шее, плечам.

— Не надо, — мягко остановила Миша, сжав мою руку холодной ладошкой, и потянула вверх, — вставай.

К счастью, вампиры были приспособлены летать в кромешной тьме. В том мире, откуда мы пришли, царил мрак даже днем, а ночью не было видно звезд. Правда, я предпочел бы больше так не делать, дорога оказалась слишком длинной.

После доклада о провале задания, меня, не особо церемонясь, затянули в знакомое помещение, провонявшее болью и медикаментами. Подвесили на незабываемом стенде, после чего долго и с упоением расковыривали раны. Люди пытались добыть хоть одну частичку порошка, сумевшего сотворить такое с вампиром. Судя по все нараставшей ругани, ничего не выходило.

Хорошо, Бурал молодец.

— Ну? Что это, что могло его так изуродовать? — отрывисто и зло спрашивал Наори, явившийся за результатом, но получивший только невнятное блеяние лаборантов.

— Мы не знаем. От препарата не осталось и следа, а допросить вампира, пока не представляется возможным, — пытался успокоить начальство профессор.

— Сколько ему нужно на регенерацию? — вопрос раздался практически у самого моего лица.

— При хорошей кормежке, думаю, дня три, — подошел с другой стороны старик.

Не чувствовать запаха тел было непривычно, но почему-то радовало. Словно одну пытку удалось обмануть. Зато эмоции людей ощущались необычайно остро, будто отключив остальные чувства, порошок усилил мои способности.