«Мемуары бабы Яги»

Верите ли вы в сказки? Вот вы, да-да, я вас спрашиваю, верите? А вы — нет?

Могу с уверенностью сказать, что безусловно верите! Не взирая на возраст, жизненные взгляды и убеждения, несмотря на житейский опыт и накопившиеся болячки — всё равно верите, словно дети, потому что каждый из вас так, или иначе ждёт чуда и маленького волшебства. Да, да! И не стоит меня переубеждать, уж я-то знаю.

Ну вот скажите, неужели никто из вас, ни разу в жизни не мечтал завладеть волшебной палочкой, чтобы как в сказке с присказкой: «По щучьему велению, по моему хотению…» Нет, не было? Во-о-от, то-то же!

Кстати, о палочке — кто-нибудь знает куда она подевалась? Очень надо, хотя бы на пару деньков! Крайне полезная в хозяйстве вещь, н-да.

А вы не задумывались почему в мире стало меньше чудес?

Их и правда стало меньше, а всё от того, что вы перестали читать сказки, забыли про кота на златой цепи у дуба, про Кощея и Горыныча, вы ведь даже детям сказки не читаете, а потом удивляетесь почему они вырастают такими меркантильными и зловредными взрослыми.

Тут просто всё — ведь дети, выросшие без сказок и веры в чудеса, взрослея толпами ломятся в политику и госдуму. Для них это и есть самая настоящая сказка, где можно как Иван-дурак ничего не делать, а всё исполняется по одному взмаху руки. Это, конечно, тоже сказка, только страшная. А надо верить в хорошие сказки, в добрые. И персонажей нужно выбирать ярких, деятельных.

Вот возьмём, к примеру, самый яркий персонаж, которого знает каждый — пусть не в лицо, пусть не лично, но знают — это баба Яга. Кто её видел за последние сто лет? Никто! А почему? Хоть одна живая душа поинтересовалась, куда исчезла эта милая, симпатичная, с тонким кулинарным вкусом, умная, утончённая до глубины костей женщина?

Открою вам тайну — она обиделась! Обиделась на весь белый свет за то, что про неё и саму сказку просто-напросто забыли, и её утончённая натура не выдержала столь резких перемен в мировой политике, и она уснула. А как известно, от глубокой обиды даже самые злодейские злодеи сказочного мира засыпают глубоко и надолго, ровно до тех пор, пока кто-нибудь очень-очень милый, с добрым сердцем и чистой душой не позовёт их во сне.

Кстати, позвольте представиться — Ворон мудрый, Серафим XIII к вашим услугам. Хозяйка моя — баба Яга, как вы уже догадались, очень милая особа. Мы с ней дружим много столетий, я — доверенный хранитель всех её тайн и персональный летописец. С избушкой мы её верные телохранители: я обстановку разведываю, а она уносит свои ноги, то есть лапы подальше от людских глаз, оберегая сон хозяйки.

А вот и избушка наша — ну разве это не чудо? Это верх совершенства, пусть и на курьих ножках, но просторная, уютная, живая, самоходная. Умели же строить в стародавние времена на века, душу вкладывали в то что делали, поэтому и оживало всё, а сейчас… Понаставили да понатыкали высоких бетонных коробок бездушных да безликих, всё к небу тянутся — глупые! К земле тянуться надо, к природе — в ней сила, уж я-то знаю, четвёртый век летаю — много повидал.

Бабуля наша, только вы ей не говорите, страсть как не любит, когда её так называют — женщина же, в самом расцвете сил. А уж выдумщица какая, да затейница, певунья, мастерица на все руки. В былые-то времена слава о ней гремела по всему миру. И народу она попортила уйму, но это всё не от злости — натура у неё такая. Это она так, по молодости, да по глупости творила — характер показывала. Сейчас совсем другое дело, остепенилась, мудрая стала, всезнающая.

Отсыпается. Сон ведь лучшее лекарство от обид и недугов — пусть спит.

Глава I

Вы поди, недоумеваете почему спит Яга? Тс-с, это большой секрет! Присаживайтесь поближе, так уж и быть, открою ещё одну тайну, только тихо, и никому ни слова:

Было это лет сто тому. Наша красавица весь лес в страхе держала, мда-а… Хорошие были времена, яркие. Так, о чём это я? А! Ну, да! Так вот, летала наша Яга по долам и весям, деревням и сёлам, отдалённым царствам-государствам, и не было ей равных в летательном искусстве. Все дети Ягу знали, чтили и уважали, без надобности в лес не шастали, да что там дети! Сильно могучие богатыри и те побаивались. Так и жили, много веков в радости и согласии.

А потом у людей случилась беда да напасть пострашнее сказок — революции пошли, и про нашу Ягусю забывать начали. Не до волшебства людям стало — били друг друга смертным боем, даже сам Кощей шалел от людского злодейства. Вот и решила Яга порядок навести, да прекратить бесчинства и злодеяния, да куда уж там…

Села Яга в ступу, ухватила покрепче помело и айда: свистнула, гикнула и скрылась в облаках. Долго отсутствовала. Мы уж с хвостатым волноваться начали, но ни слуху, ни духу от хозяйки не было. Даже яблочко на тарелочке ничего не показывало — видимо связь плохая была, или так далеко улетела.

И вот, однажды под вечер явилась наша красотуля, прямо с небес рухнула. Ступа пополам треснула, от помела две рогульки обугленные остались, а сама-то… Бледная, глаза шальные, вся в копоти, платье порвано, косынка на бок сбилась, и от страха зуб на зуб не попадает. Вошла в избу, трясётся вся, как осиновый лист, слова молвить не может. Свалилась на печку, как подкошенная и не гу-гу оттуда.

Мы, конечно, Ягу в таком виде уже однажды видали, это когда она со свадьбы с Кощеюшкой приехала. Месяц они гуляли, да бесчинства всякие по всему свету творили, праздновали, стал быть… Ну, положено им так по чину. Но в тот раз она от счастья да разгула шальная была, а тут совсем другое дело — глаза от страха круглые.

Ну, я понятно за живой да мёртвой водой смотался. Кот там травки-муравки всякие позаваривал, примочки ей с мятой да валерианой делал. В общем, выхаживали мы её наилучшим образом, как умели.

Долго она в себя приходила. На седьмой день сама встала, да сразу приказ дала — собрать всех сказочных злодеев к ней на военный совет.

Вот мы с усатым и кинулись весточки рассылать, да к пиру готовиться как заведено. Только старания наши прахом пошли. Яга как скатерть самобранку увидела — озверела прям вся. Схватила её со стола да в сундук со злости швырнула. А ведь всяк понимает — самобранка, это вам не тряпка какая-нибудь, с ней так нельзя, к ней подход особый нужен: уговоры, забота, уважение да ласка.

Самобранка потом долго в сундуке громко бранилась, да ярилась. Объявила Ягуся, что военный совет собирает, а на нём, как водится, пиры не допускаются, потому как вопросы они обсуждать будут военные и шибко сурьёзные.

В назначенный срок все явились. Какой только нечисти не наприлетало-приползло: Кощей и Горыныч, и ведьмы с кикиморами, лешие с болотниками — все собрались.

Только вместо радушной хозяйки встречала их воительница грозная — очи огнём полыхают, кольчуга от ярости позвякивает.

— Войну, — говорит, — я им объявляю. Войну! За то, что истребляют род человеческий без надобности. И не будет им пощады за неуважение к земле-матушке, да к памяти предков.

Тут и притихли все разом.

Рассказала Яга как порядок наводить летала, каких ужасов насмотрелась. Целые города выжженные, да вымершие — не чета Горынычу зверства. И оружие у них страшное, и пушки дальнобойные смертным огнём полыхающие, и кони тяжёлые из металла единого сотворённые, что ядрами плюют. Но больше страху натерпелась, когда в небе на неё страшные птицы железные налетели и окружили, а из них огненные шарики полетели — больно по телу били, а потом её ка-а-ак подбросило — ступу пополам расщепило, помело в пыль рассыпало…

— Проучить их надо! — бушевала Яга.

Тишина повисла в избушке после страшного рассказа, даже не дышал никто от ужаса. Все притихли, даже Горыныч сник — крылья повесил. Кощей долго от злости костями бряцал, да потом слово взял:

— Не будет войны, Яга. Не нужны мы им боле, старая. Они сами себя уничтожают — не до нас им теперь. Забыли они, что люди не звери, друг на друга не бросаются. Для этого мы и нужны были — для устрашения, чтобы в страхе держать, да напоминать, чтобы чтили память предков, да родную землю берегли. Забыли. В чём-то и мы с вами виноваты — не доглядели, что-то упустили, раз допустили такое бесчинство. Вот что скажу, настанут лучшие времена, люди одумаются и о нас вспомнят, вот тогда мы и вернёмся, а до тех пор — уйдём от них в царство Морфея. Пора и нам на отдых, не спали давно, вот и время пришло. Все в спячку.