- Так ты с нами?

- Ты ненормальная, - устало ответил он. Но, видя мою непреклонность и решительность, сгреб в кучу все бумаги.

- Сможешь донести его до машины или я сначала отнесу сумку, а потом вернусь за вами?

- Смогу, - улыбаясь ответила я. – Спасибо тебе. Ты опять спасаешь меня. И не только меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Малыш устал. Спит. Теплая волна окатила меня, когда он во сне ручонкой ухватился за мою руку, словно хотел убедиться, что он под надежной защитой. Правда, какая из меня защитница. Сама беспомощная. С благодарностью смотрю на Антона. Вот он – защитник и опора.

Туманов поглядывает в зеркало, останавливая взгляд то на мне, то на ребенке. Недоволен. Вышло не так, как он настаивал.

Я мысленно спорю с его предложением:

- В полицию! Это что же своего родного племянника сразу в отделение отвезу? Да ни за что. Раз его родители решили доверить малыша мне, значит, надеялись, что я его не брошу. Значит, у них там что-то произошло. Вот доедем домой, я дочитаю письмо от Арины. Тогда и станет ясно, что там стряслось. И что делать дальше.

Дома осторожно укладываю спящего малыша на диван. Пока он не проснулся, надо решить, чем его можно накормить. Сумка огроменная, может, в ней что-нибудь имеется. Смесь какая-нибудь или кашка.

Туманов, все еще недовольный, притащил сумку, выложил на стол тот самый пакет. И сел в кресло. Наблюдает, что я буду со всем этим делать.

- Антоша, - он встрепенулся. Я впервые назвала его ласково. Ну, не то чтобы ласково, а как-то по-домашнему. – Просмотри пока все бумаги, а я займусь сумкой. Посмотрю, что там есть для ребенка.

- Я-то просмотрю. А ты точно не найдешь самого главного.

Удивленно смотрю на него. Что он имеет ввиду.

- Там нет детской кроватки, - говорит с насмешкой. – Где он спать-то будет? Ты хоть об этом подумала?

- Антон, это можно просто устроить. Давай сдвинем два кресла. Они с мягкими подлокотниками. Получится нормальная кроватка. А? Хорошо я придумала?

Надеюсь, что Антон похвалит меня. Но он молча принимается сдвигать кресла. И чего он дуется?

Я раскрываю сумку. Там полно вещичек. И все они такие крохотные, забавные, милые. С удовольствием перебираю их. Но сейчас на это нет времени. Надо отыскать хоть что-нибудь из питания.

Наконец, в отдельном кульке, заботливо уложенном сбоку, нахожу искомое. Тут и пакетики с кашей, и соки, и бутылочки, – одним словом, все, что может понадобиться на первое время. Вздыхаю с облегчением и отправляюсь на кухню.

Антон следует за мной.

- Ксюша, неужели ты всерьез решила взвалить на себя заботу об их ребенке?

- А что ты предлагаешь? Сдать его в приют? Антон, давай не будем об этом! Первое, что я хочу сделать, - накормить ребенка, переодеть и нормально уложить спать. Он устал в дороге и, наверняка, проголодался.

- Но у тебя могут возникнуть проблемы с законом. Откуда ребенок, почему оказался у тебя, почему сразу не сообщила в полицию. Тем более, что у тебя самой до сих пор нет официально оформленной прописки. И, кстати, хочу тебе напомнить, ты еще проходишь по базе данных, как без вести пропавшая. Ты хоть это понимаешь?

- Вот и будет повод объявить, что вот она я. Нашлась пропажа. Мне теперь прятаться не от кого. Арина с Матвеем все равно вычислили меня. Следовательно, никакая я не пропавшая. Просто не давала о себе знать родственникам. И если придется что-то доказывать, то могу привести в качестве аргумента наши разговоры с Ариной по телефону.

Туманов смотрит на меня с удивлением. Даже усмехнулся.

- Ну ты даешь! Не ожидал от тебя, что ты все так быстренько придумаешь.

- Я много думала об этом. Надоело находиться в подвешенном состоянии. Удерживало только то, что Арина не хотела, чтоб я объявилась. И я ее понимаю. Но сейчас мне незачем скрываться. А закон, по сути, я не нарушала.

- Ну-ну…

Я вздрогнула. Память на мгновение вернула меня в то далекое время, когда Туманов подобрал меня на дороге. Тогда он произнес эти же слова. Но в то время он всячески помогал мне. Неужели теперь что-то изменилось?

- Антон, давай не будем торопиться с окончательным решением, - примирительно сказала я. – Сейчас я накормлю малыша, уложу его спать. И ознакомлюсь с бумагами. Хочу понять, что заставило его родителей поступить так странно. Ведь можно было просто позвонить мне. Или привезти самим, а не передавать с … курьером.

Вздох, вырвавшийся из груди, был настолько тяжелым, что Антон не выдержал.

- Ладно. Ты меня убедила. Надеюсь, что когда ты во всем разберешься, то примешь правильное решение. Только знай, здесь что-то не совсем чисто. Сама ведь сказала, что можно было решить этот вопрос по-человечески – через личную встречу или хотя бы звонок.

- Да, в этом я с тобой согласна. Именно поэтому должна все понять. А дальше – решать проблемы по мере их поступления. Я могу надеяться на твою дальнейшую помощь? Ведь сама, хоть и смело все обрисовала, все еще побаиваюсь заявить о себе. Прав ты и в другом: мне срочно надо решить вопрос с пропиской.

- Сделаю все, что в моих силах. Но надеюсь на твое благоразумие относительно ребенка. Это не игрушка. Это большая ответственность, даже если ты решишь оставить его хотя бы на время. Я остаюсь при своем мнении: надо было сразу заявить о нем. Так было бы проще решать все вопросы.

- Может быть. Но что сделано, то сделано. А теперь езжай домой. Я займусь малышом. И не сердись на меня, пожалуйста. Как бы там ни было, но это сын моей родной сестры.

- Ну да. Тебе виднее. Я заеду завтра. Звони, если что-то понадобится.

Туманов попрощался и уехал.

Оставшись одна, я хотела немедленно взяться за бумаги. Но тут проснулся малыш. Я поспешила к нему, отложив на время просматривание всех бумаг.

Ну вот, наконец-то одна. Ой! Что это я. Не одна, а с малышом.

Какой же он хорошенький! Смотрю на ребенка Матвея и Арины и испытываю неописуемое умиление.

На кого он похож? От Арины вроде бы ничего. От Матвея? Вглядываюсь в глазки, носик, губки… Ничего не понимаю. Наверное, в раннем возрасте дети похожи сами на себя. Или я ничего в этом не понимаю.

Да какая мне разница, на кого похож этот милый карапуз. Он такой славный. Что-то лопочет по-своему. Наверное, хочет сказать, что хватит рассуждать, пора бы и покушать.

- Ну что, малыш, будем ням-ням?

Ребенок заулыбался и стал причмокивать губами. Видать, здорово проголодался, раз только упоминание о еде вызывает аппетит.

Завидев бутылочку с жидкой кашей, ребенок потянулся к ней ручонками. В мгновение ока опустошил ее и с удовольствием потянулся. А затем я услышала звук, который неоднозначно намекнул мне, что вслед за приемом пищи последовало проявление и другой естественной физиологической особенности организма.

- Ах ты ж, Господи, надо бы тебя переодеть. Сейчас, сейчас, - засуетилась я в поисках подгузников и сменных одежек. – Сколько тут всего! А что надо, я без понятия.

Пришлось вытряхнуть все содержимое сумки прямо на пол. И зря это сделала. То, что было сложено аккуратнейшим образом (не очень характерное явление для Арины!), превратилось в беспорядочную кучу всего и всякого, в которой сложно было отыскать нужные вещички. К тому же, очень сложно искать что-то, если не знаешь, как оно вообще выглядит.

Малыш внимательно следил за тем, как я лихорадочно разыскиваю памперс.

- Хорошо, что ты такой спокойный, - нашептывала я, - а то что бы я с тобой делала. Неумеха такая! О, нашла! И штаники или, как там их называют, ползунки вроде бы, и рубашонка.

Но что делать дальше?!

Трудно описать, с каким трудом я справилась с процедурой переодевания ребенка. К тому же, мне пришлось не только сменить ему памперс. Но предварительно помыть мальчишке под краном попку и всякое такое.