— Ну? — нетерпеливо спросила Злата после того, как парень без лишних слов съел пол-литра икры. — Я так понимаю, с карьерой диджея на радио покончено?

— Нет, ну почему же? Я по-прежнему там работаю, правда, время эфира у меня теперь сократилось, но знаешь, Злата, это не самое главное теперь.

— Да? Почему? Тебе это больше не нравится?

— Нет, не то чтобы, просто я вдруг понял, мне куда больше нравится другое. Я уйду с радио, еще не знаю, когда я скажу об этом начальству, но надолго я там не задержусь. Помнишь, ты мне когда-то рассказывала про то, как ты пишешь свои романы, как в них ты вкладываешь не только свой труд, но и свою душу и свою любовь. Ты, наверное, сейчас напомнишь мне, какие так давно я уверял тебя, что работа на радио и есть предел моих мечтаний? — Леша улыбнулся и пододвинул к себе чай, а Злата слушала его и не отводила от него взгляда. — Возможно, все так и было до тех самых пор, пока однажды, помнишь, ты ведь тоже была тогда вместе со мной на корпоративной вечеринке, я не поднялся на сцену с гитарой в руках… Это заразительно, скажу я тебе. Наверное, избитая истина, но побывав на сцене однажды, трудно не желать снова вернуться туда. Нет, ты не думай, это не резкий скачок амбиций и личной значимости. Я не собираюсь тешить свое эго. Нет, это совсем другое. Знаешь, я долгое время не понимал, что значит «найти себя». Программное обеспечение, работа на радио — все было не тем, и вот, кажется, это случилось…

— Так, Лешка, хватит ходить вокруг да около. Давай флешку! — перебила его Злата, поднимаясь из-за стола.

Она сходила в зал за ноутбуком, включила его и вставила флешку, которую протянул ей парень.

— Может, сначала чай допьешь? Остынет ведь, — улыбнувшись, сказал Лешка.

— А я не люблю горячий! — заявила она и открыла первую папку с видео.

Снимали явно из зала на обычный телефон. Не очень хорошее качество записи, посторонние звуки и среди них первые аккорды гитары, потом клавиши, ударные и Лешкин голос… Он исполнил всего три песни. Конечно, не свои, чужие, довольно известные, которые Злата и раньше слышала. Но они никогда не цепляли слух. Девушка вообще не особенно любила рок, как и поп-рок, предпочитая несколько другое направление. Но сейчас эти песни произвели на нее впечатление. Она вслушивалась в сильный, глубокий голос, в особые интонации, присущие только ему, ловила улыбку и слышала что-то новое, близкое. Эти старые песни в исполнении Блотского как будто впервые открывались ей, приобретали новый смысл, они оживали… И прежде чем поднять на парня глаза, Злата прослушала их не один раз.

— Шикардос! — только и смогла сказать девушка.

Лешка засмеялся.

— Нет, просто любительское исполнение…

— Даже если и любительское, оно лучше, чем многое из того, что называется профессиональным. Тебе ли этого не знать! Лешка, ты точно окончил технический университет? Может быть, ты там вечерами еще и Институт культуры посещал?

— Нет, только в своем универе участвовал во всевозможных студенческих «студиях». Да еще спасибо моей маме! Она у меня очень хорошо поет. С детства помню, как у нас дома звучали ее песни. Друзья родителей любили собираться у нас в гостиной и слушать импровизированные концерты, которые она давала, аккомпанируя себе на фортепиано.

— Да?

— Да.

Они улыбнулись друг другу, и девушка снова включу видео.

— Все это, конечно, далеко от профессионализма, Злата.

— Неважно, зато так здорово! Я всегда считала: нашей эстраде очень не хватает по-настоящему талантливых артистов. Их, по сути, не так много, а хочется, чтобы и у нас было кем гордиться.

— Все это не так-то просто, подружка! И тебе это известно не меньше моего! Как там поживает твой роман?

— Я его уже почти закончила! Осталось кое-что исправить, откорректировать и можно отправлять в издательство. Леш, а вдруг он ничего не стоит? Вдруг он никому не понравится и вообще покажется полной ерундой? Вдруг в издательстве его не примут? Чем ближе к завершению, тем мне страшнее…

— Злата, в Минске много издательств. Не понравится одному — обязательно понравится другому. К тому же есть еще Киев и Москва…

При последних его словах Злата скептически поморщилась.

— Ну ладно, с Киевом и Москвой я погорячился…

— Можно я еще послушаю?

— Конечно? — кивнул парень и потянулся за еще одним бутербродом. — Если тебе понравилось, я могу сбросить тебе на ноутбук.

— Сбрось!

Они засиделись допоздна. Леша Блотский все говорил и говорил, а Злата с удовольствием слушала и немножко завидовала своему другу. Завидовала по-доброму, но больше радовалась Лешкиным успехам. И, конечно, просто гордилась им.

В деревне все уже давно спали, когда девушка вышла проводить его до калитки. Постояла немного, глядя ему вслед, а вернувшись в дом, не сразу легла спать. Усевшись на диван в прихожей, она подтянула к груди колени, обхватила ноги руками и устремила свой взгляд в звездную зимнюю ночь за окном. В доме царила полная тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Где-то в лесу завыл волк, вышедший на охоту, но Злата даже не обратила на это внимания. С уходом Лешки тоска снова подкралась к ней. Только сейчас пришло осознание — последние несколько часов она не думала ни о Дороше, ни о том, что произошло.

Хотелось позвонить Блотскому и попросить его вернуться. Злата знала, он не откажется и при этом не станет ни о чем спрашивать. Он не нуждался в объяснениях и был самым лучшим другом, но звонить ему Полянская не стала. Она должна справиться со всем сама! Лешка уедет, а она останется, и потом будет еще хуже.

Злата долго еще не ложилась в ту ночь, то читала, то просто сидела, предаваясь невеселым мыслям. Поздним утром, когда девушка еще спала, в окно кухни постучали. Не открывая глаз, Полянская кое-как все же заставила себя встать с теплой постели, сунуть ноги в тапочки и набросить на плечи старый пуховый платок, служивший ей чем-то вроде шали.

Она легла под утро и потом еще долго ворочалась с боку на бок, не сразу уснув. Никуда не торопясь, Злата собиралась проспать до обеда. Совершенно не представляя, кому же понадобилось тревожить ее, и, не глянув в окно, она вышла в коридор, поежившись от холода, и отщепила клямку на входных дверях.

Яркое зимнее солнце ослепило девушку. Деревья стояли в инее, все искрилось кругом. Она зажмурилась, а по ногам пополз холод.

— Привет! — раздалось рядом. — Ты что, спала еще?

Девушка разлепила глаза и смогла созерцать улыбающегося Лешку.

— А тебе чего не спится в такую рань? — чуть охрипшим ото сна голосом спросила она.

— Так не такая уже и рань! — быстро ответил парень и, положив руки Злате на плечи, подтолкнул ее вглубь коридора. — Давай в дом, а то ведь так и заболеть можно! Мороз сегодня градусов двадцать, не меньше!

Злата послушно проскользнула в дом и, пройдя к себе в комнату, снова забралась под одеяло.

— Между прочим, время близится к обеду! — сообщил ей парень из глубины комнаты. — Слушай, Злат, я за всей этой вчерашней суетой забыл спросить, а почему ты дома? Кажется каникулы уже закончились.

— Я на больничном.

— Ты болеешь?

— Я болела, но мне уже значительно лучше, правда, не настолько, чтобы можно было выходить на работу. Между прочим, это не я так считаю, а мой лечащий врач, — без зазрения совести соврала она.

— Ага, — только и сказал парень, заходя к ней в комнату. Оперевшись плечом о дверной косяк, он скрестил руки на груди и взглянул на нее сверху вниз. — Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь на завтрак?

— Хочу! Правда, я обычно не завтракаю, обхожусь поутру чаем и бутербродами.

— Сегодня никаких бутербродов! — категорично заявил Блотский.

— Как скажешь? — засмеялась Злата.

— Пойду готовить омлет! Кстати, бабушка звала нас сегодня на ужин. Она собралась печь пироги с мясом, а это, между прочим, ее фирменное блюдо!

Злата засмеялась.

— Лешка, если ты думаешь, что я здесь голодом себя морю…