Раньше, я бы так и поступила, собственно, что я и сделала, сбежав с Москвы. Но только не теперь. Я не слабая девочка, которую бросили, предали и унизили. Я, черт возьми, уже женщина, сильная личность, которой плевать в двух шагах этот мужчина или в сотнях километрах.

Подходя к подъезду вижу маленькую девочку в милом светлом платьице, она озирается по сторонам, теребя в руках мягкую игрушку. Вызывает улыбку, красивая, темненькая, с большими светлыми глазами.

— Привет, ты не потерялась?

Присаживаюсь перед ней на корточки, отставляя спортивную сумку.

— Здравствуйте. — картавя слово, очаровательно хмурится и мотает головой.

Не хочу ее пугать, но и странно, что ребенок здесь один.

— Ты ждешь родителей?

Согласно кивает.

— Мия, я же тебе говорила не уходить без меня! — грозный голос слышится неподалеку.

Встаю, оборачиваясь. И что я там говорила про сильную личность?!

Екатерина Панкратова, а точнее уже Ризанова, двигается, сверля девочку строгим взглядом.

Вдох-выдох.

— Ника?! — ошарашенные глаза проходят по мне, в то время как она подходит все ближе: — Обалдеть!

— Это точно.

Поднимаю сумку, желая скрыться и не говорить с ней, потому что устраивать скандал и хамить при ребенке не хочется.

— Ты в Москве?! Господи, я даже не знала! — причитает женщина, совершенно не обращая внимания на свою дочь.

— …разве ты должна была бы об этом узнать?! — вздергиваю бровь в удивлении от ее наглости.

Она делает вид будто все в порядке. И это снова заводит расшатанные нервы.

— Ника. — вдруг опускает взгляд, принимая раскаивающийся вид: — Я могу тебе все объяснить.

Ни капли не верю. Лицемерие — конек этой женщины. Жаль, что я поняла это слишком поздно.

— Вот уж спасибо, но не думаю, что это стоит моего времени. — разворачиваюсь к выходу, бросая на ребенка легкую улыбку.

— Папа! Папочка! — вдруг кричит девочка, а я невольно сбиваюсь с шага.

Ризанов, в повседневной футболке поло и легких брюках светлого оттенка, двигается в сторону, где стоим мы. Девочка бежит ему навстречу и он с лёгкостью подхватывает ее. Она так счастлива, словно озаряет этот мир. Дети ярко передают настоящие эмоции и, невольно, вопреки всему, даже у меня тянется улыбка от этой картинки. Смотрю за ними, как в замедленной съемке, в разрез с разумом задаваясь вопросом, а могла бы я быть с ним перманентно счастлива?

Снова день знакомства перед глазами. Тогда он выглядел мажором московской элиты, сейчас — это серьезный и сложный мужчина. Ничего лишнего, ни слов, ни эмоций, ни действий.

Вновь перевожу глаза на ребенка, она совершенно на него не похожа, сходство с Екатериной да, но не с ним. Интересно, а как бы выглядел…

Стоп.

Молниеносно осекаю себя на запретных мыслях. И наконец, отмирая, хочу двинуться в сторону двери.

— Здравствуй. — слышу в спину.

— Со мной не обязательно общаться. — в полоборота отвечаю: — В идеале, если вы будете делать вид, что не знаете меня.

Говорю искренне не пытаясь рисоваться, а действительно надеясь, что это будет самым лучшим решением для этого треугольника.

— Вероника…я бы хотела…

Начинает женщина, стоящая рядом с ним, но я слышу хриплое «не надо». И печальная усмешка все же оседает на лице.

— Я… рада за вас. Правда. — не знаю почему это говорю, но остановить себя не в силах: — У вас прекрасная дочь.

Секундный взгляд на него, а карие глаза словно что-то ищут во мне. Да только подвоха нет, как говорится, убей их своей добротой.

Месть — бред.

У них полноценная семья, и, судя по возгласам, ребенок обожает своего отца. Кто я такая, чтобы вносить разлад в семью?! Ведь главным потерпевшим станет именно девочка, а на это решиться я не могу.

Не смогу.

Разворачиваюсь, резко и стремительно двигаясь в сторону лифта, чтобы успеть уехать. В замкнутом пространстве с теми, кто вывернул мою душу наизнанку, и их продолжением, я не продержусь.

Потому что свою семью создать мне не удалось.

Ком в горле нарастает, но я отчаянно гоню его от себя.

Стараюсь вновь не вспоминать то время, если начну, то снова провалюсь в бесконечную апатию. А я не могу, скоро и я буду там, где хотя бы на пятьдесят процентов счастлива.

Артур

— Ну что? Где будем праздновать? — вопрошает Кир, сидя в конференц-зале после совещания.

— «Престиж».

Отмечать мы собираемся нашу сделку, несмотря на палки в колесах мы стартуем. Строительство начнется через несколько месяцев, пока мы приступаем к ограждению и обустройству котлована.

— Как скажешь, друг. Только предупреди жену, чтобы кайф не портила. — ухмыляется.

Киваю, он останавливается, будто хочет что-то спросить, но все таки выходит.

А я все еще задумавшись просматриваю отчеты. Что-то не бьется, вижу вывод крупной суммы, хотя таких трат не было.

Сосредоточься. Хватит о ней думать.

От самобичевания отвлекает звонок на мобильный.

— Слушаю.

— Босс, тут ваша жена…

— Что?

— Узнавала, где живет та женщина.

Сначала не понимаю, а потом до меня доходит.

— Макс, ни в коем случае.

И сам не объясню, почему этот факт меня раздражает. Но без меня Катя не будет говорить с Вероникой. Точнее не так, она вообще не должна с ней говорить.

— Понял.

— Они не должны пересекаться, вообще. Услышал?

Тон растет и подчиненный понимает спешно прислушиваясь к приказу.

Швыряю трубку на стол.

Раздрай внутри выносит весь самоконтроль.

Снова накатывает воспоминание.

— Как долго ты будешь следить за мной?

Вопрос с улицы, пока я ехал за ней на машине. Нахмуренная и скукоженная, явно чувствовала себя не в своей тарелке. Черт, а я наслаждался непринятием и своей охотой. Она цепанула еще там, в ресторане своими большими испуганными глазами.

— Пока ты не согласишься.

С усмешкой отвечал ей, желая, чтобы села рядом. Чтобы в салоне запахло ею, чтобы, унять безумный интерес и узнать эту необычную девушку.

— Артур.

Остановилась на остановке, а я занял добрую часть полосы в ожидании дальнейших слов.

— Мы уже виделись.

Ага, тот час постояли у подъезда, пока не унеслась прочь из-за каких-то выдуманных проблем.

— Мне мало.

Оставив машину заведенной, вышел к ней на остановку. А когда встал напротив, девочка высоко задрав голову пыталась прочесть мои намерения.

— Хочу настоящее свидание, Вероника.

— И ты оставишь меня в покое?

Она была как ежик.

Колючая и милая одновременно, с явным желанием от меня избавиться, но при этом, с намеком на интерес.

— Просто скажи да.

Шептал, вдыхая нечто цветочное от ее волос или от нее самой в целом.

Она дала ответ лишь через несколько секунд, и этот ответ заставил меня победно поиграть бровями.

Кто-то настырно звонит на мобильный, а я потерявшись в тех первых волнениях на эту девушку, не желаю отвечать.

Черт, рвало крышу не на шутку!

Я с ума сходил, а ее танцы возносили в другую реальность. Тогда казалось бредом, но эти плавные движения сексуального и грациозного тела. Столько чувств в пресловутых выпадах рук и ног. Я никогда не видел такого, ни до нее, ни после. Пытался найти, как больной ходил на выступления, но нет. Подобную чувственность я так больше и не видел.

Теперь уже и не увижу.

Хотел бы я исправить прошлое? Сложно сказать… Ведь питать себя иллюзиями нонсенс, потому как переиграть невозможно, а жить тем самым прошлым залог проигрыша… Так ведь любят говорить гуру, что пытаются помочь беседами людям, при этом опустошая их карманы.

Вот и я, не жил им, как думал.

А чем больше сталкиваюсь, тем больше догоняю, что ни разу я не пережил.

Что до сих пор свербит внутри.

Главный вопрос к нам обоим, а сделали мы хоть что-то, чтобы закрыть эту чертову книгу?

Мой ответ нет, полагаю, с ее стороны такая же картина.

Вчерашняя встреча резанула где-то в грудине. Боль, ненависть, и твою мать, угасшая любовь — все это убийственным коктейлем смешивалось в моих венах.