Так противоречиво и неправильно. Но на то мы и люди, не идеальные, со своими судьбами и ошибками.

Когда уже в течении часа не могу сомкнуть глаз, решаю подышать воздухом, потому что все еще не хватает кислорода для вдоха полной грудью. Накидываю тот же плед и выхожу на террасу. Бокал вина, что по пути захватываю, должен ослабить душевную пытку или наоборот. Усмехаюсь про себя, глядя на кусочек ночного города виднеющегося за воротами комплекса.

Как же мы любили… А любили ли? Вопрос хочется прокричать в воздух или тихо задавать самой себе…Опустошенное состояние, что ты и сам не понимаешь чего хочется больше. Прижаться к нему, чтобы разделить эту совместную боль, подарив хоть каплю утешения или бить кулаками в грудь крича, что мы растоптали все и немного больше.

Перевожу взгляд вниз, замечая как из подъезда кто-то выходит. Этаж не самый высокий, поэтому, несмотря на ночь, очертания все равно видны. Хмыкнув, вновь берусь за бокал, но нахмурившись, снова перевожу глаза на темную фигуру. Мне ведь померещилось?

Прищуриваюсь, стараясь разглядеть… да нет же, это она. Конечно, не мое дело, но то, как она оглядывается, и суетливо пытается пересечь парковку, вводит в подозрения. Однако, подтверждает их тот, кто выходит следом за ней.

Теперь уже почти наполовину перегнувшись через ограждение, я наблюдаю за тем, как водитель Артура стремительно двигается к какой-то машине, и садится в нее. А женщина уже прыгает в такси, и отъезжает с территории.

Это прямо какой-то детектив…но разве Артур что-то подозревает? Вряд ли бы это была инициатива водителя… А возвращаясь к его рассказу, не было ничего, что касалось бы настоящего. И сейчас, вот эти ночные вылазки выглядят очень странно.

Ну какое тебе дело, Ника?!

Ругаюсь сама на себя, все же делая глоток из бокала, и возвращаюсь к дивану.

Утро встречаю с хмурым настроением и все тем же вопросом, который так и крутился в голове. Артур не помнит той ночи…и червяк сомнения, а была ли эта ночь вообще, уже поселился в моей голове. Нет, я действительно видела, как она обнимала его. Проснулась первой именно она, заметив, что я стою в проеме ее спальни. Однако…

Так, еще не успела проснуться, уже думаю об этом?! Ну для чего?! Потерзать душу? Там и терзать то уже нечего.

Но, если и правда, представить на миг, что он не изменял…то это…

Стоп! У него дочь, дооочь! Он делал тест ДНК! Все сходится, может быть видео и подделали, но вряд ли они могли насильно его заставить, даже пьяного, переспать с ней. Это же бред. Значит он сам захотел…не знаю отомстить, а может страсть, а может даже забыть таким образом. Сделать хоть что-то, что бы ослабило его терзания.

Хотя, не представляю как такой поступок мог бы ослабить, скорее усилить.

Так, хватит. Наведу порядок, приготовлю обед, а дальше заслуженный отдых за просмотром какого-нибудь фильма. И перестать думать о том, чего не может быть. Буквально запрещая себе это делать, я встаю, чтобы приняться за уборку.

Через пару часов, когда я уже пыхчу с пылесосом, с энтузиазмом очищая свое сознание, слышу звонок в дверь. Не представляю, кто бы это мог быть, но в глубине души надеюсь, что это не Ризанов. Мне нужно еще немного времени прийти в себя. Звук повторяется, и отбросив все мысли и странную тревогу, я подхожу и заглядываю в глазок.

Изумленно замерев, медленно прокручиваю замок и открываю дверь.

— Что тебе нужно? — смотрю на девушку, не испытывая ничего, кроме того, что ее жаль.

Уже даже нет злости.

— Нам нужно поговорить! — влетает в квартиру, чем заставляет мои брови взлететь.

— Судя по всему нужно тебе, но ни мне. — скрещиваю руки на груди, прикрывая дверь.

Может все же не нужно было открывать…

— Ты прекрасно знаешь, почему я здесь! — поворачивается, прожигая взглядом: — Я то думала, ты никогда не сунешься обратно…

Она явно на взводе, нервно шагает то туда, то сюда.

— Ну это ненадолго. Твоей идиллии не помешаю. — с ехидством отвечаю, не меняя ни выражения лица, ни позы.

Она резко останавливается, качая головой.

— Ты даже представить себе не можешь, какая у нас идиллия, поняла?! — двигается ближе.

Господи, ну взрослая женщина…

Сжимает зубы так, что ощущение, они раскрошатся.

— Счастлива за вас.

Мое спокойствие действует на нее, словно красная тряпка на быка.

— Ты…серьезно думаешь, что сможешь его вернуть?! — вдруг резко спрашивает.

А я уже на тысячу процентов уверена, что она не в себе.

— Панкратова, не суди по себе, мне чужого не нужно. Ты правда считаешь, что мне до сих пор интересен твой Ризанов?! Или же ты настолько не уверена в своей идиллии? — возвращаю ее слова же, усмехаясь.

— Слушай, если надо будет я еще раз устрою…

А вот тут я уже двигаюсь на нее.

— Что устроишь?! А?! — прищуриваюсь: — Подставишь горячо любимого мужа?! Или может быть у вас с Абрамовым будет новый план?!

Она же сжав челюсти с яростным взглядом, молча стоит. Еще и с таким гордым видом, что вдвойне становится ее жаль.

— Знаешь… — спустя паузу, поджав губы продолжаю: — Я сочувствую тебе, правда. Приложить столько сил…и ради чего, а?

Женщину буквально подтряхивает и она не выдержав, взрывается.

— Он никогда не был тебе нужен!!! — орет в ответ: — Да ты шугалась от него, как сумасшедшая! Где он и где ты, Никандрова! Ты ведь была обычной размазней…

Тирада изрядно смешит. И я не скрываю этого.

— Конечно же, особенно, перед тем, как собиралась за него замуж. Прямо убегала… — качаю головой: — Ты ведь могла полюбить мужчину и быть счастлива, Кать. но выбрала иной путь.

— Я счастлива! Ясно тебе?! И я его полюбила! С тех самых пор, как ты познакомила нас!

Отрицаю движением головы каждую букву, сказанную ею.

— Нет, Панкратова. Ты полюбила его фамилию, деньги, статус, семью. Ты не любила Артура и дня. Более того, подруга, ты даже не знаешь с каким человеком живешь.

— Хочешь сказать, ты знаешь?! — со скепсисом складывает руки на груди.

— Полагаю, да. Какой его любимый цвет? Самое вкусное блюдо по его мнению? Почему его нельзя трогать, когда он занят? Любимое время суток? Его любимое место? Знаешь ли ты, хотя бы одну его тайну? А мечту? — бью вопросами в лоб: — Да ты, хотя бы раз, видела его настоящего?! — замолкаю, пожимая плечами: — Нет, Кать. Ты не видела, и теперь уже не увидишь…

Она явно сдерживается, чтобы не показать свою слабость. Но при этом все еще смотрит так, будто на пьедестале.

— Поговорили? — ухмыляюсь: — А теперь убирайся отсюда, чтобы больше я тебя не видела.

Открываю дверь, не желая продолжать этот бессмысленный разговор.

— У нас дочь, Ника.

Этот отчаянный крик души совершенно не действует должным образом.

— От кого? — поворачиваюсь с улыбкой на лице.

— От Артура! — тут же реагирует.

Смотрю в глаза и киваю. Хорошо, что так.

— Просто даже если на секунду допустить, что ты врешь. Ты испортишь психику, в первую очередь, ребенку. Девочке, которая очень любит Артура, а сама навсегда останешься чудовищем для собственной дочери… Пусть хотя бы эта маленькая деталь отрезвит тебя. Если конечно и в этом ты виновна. Мне жаль тебя, не потому что тебе приходится мириться со многим, а потому, что ты превратилась в истеричную даму, что всеми путями пытается сохранить не свои, а украденные блага.

Она пыхтит, но я указываю головой в дверной проем.

— Ты еще пожалеешь о своих словах! Пожалеешь! — гневно шипит, не имея возможности опровергнуть.

— Поверь, я достаточно жалела в этой жизни, теперь этого не осталось.

Захлопываю дверь, прикрывая глаза.

На кухне пиликает телефон и раздраженно двигаюсь к нему. Но заметив номер, на пару секунд останавливаюсь…тем не менее трубку беру.

— Привет.

— Извини. — сразу начинает он: — Мой человек не угнался за ней…

Не знаю почему, но меня почему-то трогает то, что он помнит те слова.