¹⁶⁶ «Das Attentat...» (Vernehmung G. Kisel), S. 16. В c6.j «Darauf kam die Gestapo nicht» Berlin (W), 1966. Рудольф Гюнтер Вагнер, сотрудник западногерманского и западноберлинского радио, приводит сообщение об унтер-офицере Лео Дике из ОКХ: «Хотя, будучи переводчиком, Лео Дик имел всего лишь чин унтер-офицера, он был давно посвящён в планы переворота офицерами ОКХ, которые питали к нему доверие как к решительному антифашисту. Кроме того, Дик был в ОКХ связным лицом Национального комитета «Свободная Германия», который был создан немецкими офицерами и солдатами в Москве и с которым он при помощи передвижного радиопередатчика поддерживал постоянный контакт. Дик был руководителем нашей группы Сопротивления «Лео III», состоявшей из священнослужителей и атеистов, коммунистов и членов партии немецких националистов, интеллигентов, деятелей искусства, то есть людей всех политических оттенков» (op. cit., S. 47/48).

Это сообщение не подтверждено никакими дальнейшими фактами или ссылками. Антон Аккерман, игравший видную роль в руководстве КПГ и НКСГ, заявил по этому поводу автору книги, что НКСГ не имел собственной радиостанции и лично ему ничего о наличии прямой радиосвязи с группами Сопротивления в Германии или в вермахте неизвестно. Возможно, это сообщение имеет в виду группу Сопротивления «Дора» (Шандор Радо, Рудольф Ресслер), См.: «Budapester Rundschau», Nr. 52/1970, S. 6.

К концу 1943 г. военно-политическое положение Германии ещё более ухудшилось во всех областях. После победы Красной Армии в битве на Курской дуге летом 1943 г. стратегическая инициатива окончательно перешла в руки советских войск, а фашистская стратегическая оборона оказалась совершенно безуспешной. Несмотря на мобилизацию всех сил, численность войск вермахта, действовавших на Восточном фронте, сократилась с 3,1 миллиона человек на 1 ноября 1942 г. до 2,85 миллиона человек на 1 ноября 1943 г. Произошёл коренной перелом в ходе войны. Вопреки всем проискам реакционных империалистических сил сотрудничество держав антигитлеровской коалиции укрепилось. 28 ноября — 1 декабря 1943 г. Сталин, Рузвельт и Черчилль встретились в Тегеране на конференции, чтобы согласовать дальнейшие действия против гитлеровской Германии. Западные державы более не могли продолжать тактику оттягивания открытия второго фронта и заявили о своей готовности создать его в Западной Европе не позднее мая 1944 г.

В начале 1944 г. война в Европе вступила в свою последнюю стадию. Поражение фашистской Германии стало неотвратимым. Однако фашистские правители предпринимали всё новые и новые усилия, чтобы безудержным террором и ценой истощения последних людских и материальных резервов затянуть войну и отсрочить собственную гибель. Большую роль в их расчётах играла надежда на распад антигитлеровской коалиции. Эта надежда объединяла все группировки финансового капитала: как те, которые по-прежнему делали свою ставку на фашистскую руководящую верхушку, так и те, которые всё больше ориентировались теперь на группу Гёрделера.

Ухудшение военного положения послужило заговорщикам стимулом для ускорения подготовки покушения. Итак, посмотрим, как оно готовилось. Чтобы иметь полное представление, осветим обобщённо все приготовления и попытки, имевшие место в 1943—1944 гг.

Военные приготовления к устранению Гитлера основывались на использовании плана, имевшего кодовое название «Валькирия». Официально он предусматривал меры на случай внутренних беспорядков. Ещё зимой 1941/42 г. его предложил выработать Ольбрихт, Учитывая наличие в Германии большого числа военнопленных и иностранных подневольных рабочих, а также опасность высадки вражеских десантов, Гитлер одобрил это предложение. В течение 1942—1943 гг. план «Валькирия» был разработан, а затем неоднократно дополнялся. В своём окончательном виде он предусматривал, что в случае внутренних беспорядков армия резерва — а она насчитывала около 2,5 миллиона человек — будет поднята по боевой тревоге и сформирует боеспособные группы войск. Эти группы, возглавляемые командующими военными округами, должны будут обеспечить безопасность важных объектов, военных, транспортных и хозяйственных сооружений, центров и линий связи и т. п., а затем, действуя согласно дальнейшим указаниям, уничтожать появляющегося противника. Все командования военных округов располагали этим планом, который подлежал введению в силу по условному сигналу «Валькирия». Дать этот сигнал от имени Гитлера имел право только один человек — командующий армией резерва генерал-полковник Фромм.

В случае отказа Фромма принять участие в государственном перевороте сигнал «Валькирия» был готов дать командующим округами генерал Ольбрихт, что технически являлось вполне возможным, ибо при передаче по телеграфу или телефону установить сразу же, кто действительно подписал приказ, было нельзя. Утверждённый Гитлером план объявления тревоги и начала боевых действий представлял собою легальное прикрытие и исходный пункт задуманного государственного переворота. Ольбрихт, Штауффенберг и — до октября 1943 г. — Тресков совместно разработали ряд дополнительных приказов, чтобы приведение войск в боевую готовность по сигналу «Валькирия» использовать для государственного переворота с целью свержения нацистской диктатуры¹.

После убийства Гитлера и подъёма по боевой тревоге войск в Берлине и его окрестностях намечалось дать командующим округами и командующим группами армий и армиями первый основной приказ. Он начинался словами: «Фюрер Адольф Гитлер убит. Бессовестная группа окопавшихся в тылу партийных главарей пытается использовать эту ситуацию, чтобы нанести удар в спину отчаянно сражающимся на фронте войскам и в своекорыстных целях захватить власть»². Заговорщики первоначально считали необходимым такое заявление, ибо полагали, что авторитет Гитлера в вермахте ещё настолько велик, что сказать сразу же полную правду нельзя. Это можно будет сделать только после того, как власть окажется в руках вермахта.

Далее, основной приказ передавал верховное главнокомандование вермахтом, а тем самым и исполнительную власть тому фельдмаршалу, который его подписал (в сентябре 1943 г. готовность сделать это выразил фон Вицлебен). Верховный главнокомандующий в свою очередь передавал исполнительную власть на всей территории Германии командующему армией резерва, а в оккупированных областях — командующим войсками на Западе, Юго-Западе и Юго-Востоке, командующим группами армий «Южная Украина», «Северная Украина», «Центр», «Север», а также командующим войсками вермахта в Прибалтике, Дании и Норвегии. Этим командующим должны были подчиняться все части и учреждения вермахта, войск СС, Имперской трудовой повинности (РАД), организации Тодта (ОТ)[23], все местные органы власти, вся полиция охраны порядка, полиция обеспечения безопасности и административная полиция, вся нацистская партия, а также предприятия транспорта и снабжения.

Войска СС подлежали немедленному включению в состав армейских войск. Носители исполнительной власти были обязаны поддерживать порядок и общественную безопасность, обеспечить сохранность сооружений связи и ликвидировать Службу безопасности СС(СД). Основной приказ обязывал воинских начальников всеми мерами, в том числе и силой оружия, оказывать поддержку носителям исполнительной власти. Приказ заканчивался словами: «Немецкий солдат стоит перед исторической задачей. От его энергичности и действий зависит, удастся ли спасти Германию»³. Вторым основным приказом командующий войсками на территории страны передавал исполнительную власть тыловым заместителям командующих армейскими корпусами[24] и командующим военными округами. Одновременно они получали полномочия введённых Гитлером имперских комиссаров обороны.