Надлежало осуществить следующие немедленные меры:
1. занять войсками и обеспечить функционирование сети связи почтового ведомства и вермахта, включая радиостанции;
2. отстранить от власти и арестовать всех гауляйтеров НСДАП, имперских наместников, министров, обер-президентов, полицей-президентов, высших чинов СС и полиции, руководителей гестапо, начальников органов СС, руководителей учреждений пропаганды и крайсляйтеров[25] нацистской партии;
3. захватить концентрационные лагеря, арестовать их комендантов, разоружить и изолировать в казармах охрану;
4. арестовать сопротивляющихся или непригодных для использования командиров войск СС, разоружить оказывающие сопротивление соединения и части («энергичное введение в бой превосходящих сил с целью предотвращения более крупного кровопролития»4);
5. захватить учреждения СД и гестапо, привлечь к содействию полицию охраны порядка;
6. установить связь с военно-морским флотом и военно-воздушными силами и осуществлять совместные с ними действия.
В каждый округ предусматривалось назначить политического уполномоченного в качестве временного главы администрации и советника командующего округом. Командующий войсками на территории страны должен был направить в каждый округ своих офицеров связи. Второй основной приказ кончался словами. «При осуществлении исполнительной власти никакие акты произвола или мести не допускаются. Население должно осознать отказ [новых властей] от произвольных методов прежних правителей»5.
Поскольку Фромм участвовать в акции отказался, командующим армией резерва, а тем самым всеми войсками на территории страны должен был стать генерал-полковник Гёпнер. На пост верховного главнокомандующего вермахта, как уже указывалось, предназначался давший на это согласие генерал-фельдмаршал Эрвин фон Вицлебен.
Центральным пунктом использования войск в рамках плана «Валькирия» первоначально являлась столица рейха Берлин. Имевшиеся здесь в распоряжении заговорщиков войска (охранный батальон, оружейно-техническое училище, танковые училища в Крампнице и Гросс-Глинике, пехотное училище в Дёберице, фанен-юнкерское и унтер-офицерское училища в Потсдаме, а также — в качестве второго эшелона — танковое училище в Винсдорфе и артиллерийское училище в Ютербоге) имели задачу оцепить правительственный район, схватить Геббельса, взять под особую охрану министерство пропаганды и Главное управление имперской безопасности, а также занять все остальные важные объекты, список которых включал 29 наименований. Первоочередному захвату подлежали: 10 эсэсовских объектов, 10 правительственных и 9 партийных учреждений. В дальнейшем следовало занять ещё 32 объекта. Ряд частей должен был захватить радиостанции в Кёнигс-Вустерхаузене, Цоссене и Тегеле, а также Радиоцентр на Мазурен-аллее в Берлине. Предусматривалось обратиться но радио с призывами к вермахту и народу6.
Условия военного чрезвычайного положения уточнялись Законами военного времени. Право ношения оружия предоставлялось только военнослужащим вермахта, полиции и имеющим специальные задания охранным формированиям; все остальные лица обязывались заявить о наличии у них оружия; демонстрации, митинги, собрания в закрытых помещениях, изготовление листовок запрещались. Предписывались: дальнейшее функционирование под новым руководством или под новым надзором хозяйственных предприятий и транспорта; продолжение деятельности имперского продовольственного сословия, промысловых организаций, организации Тодта, Имперской трудовой повинности, Национал-социалистского общества народной благотворительности и Германского трудового фронта; дальнейшее выполнение своих обязанностей чиновниками, служащими и рабочими; отмена отпусков; временная конфискация имущества НСДАП и её организаций и союзов (за исключением РАД и ОТ); уголовное наказание за уничтожение и подделку официальных документов, реестров, актов; запрещение деятельности всех чинов НСДАП.
Противоречащие этим распоряжениям действия, подстрекательство к актам неповиновения или повреждения имущества, а также грабежи должны были караться тюрьмой, каторгой, конфискацией имущества или смертной казнью. Приказывалось учредить военно-полевые суды в составе трёх членов. В дальнейших распоряжениях провозглашались конфискация имущества главарей нацистской партии, немедленное закрытие и взятие под сохранность всех учреждений и помещений НСДАП и её организаций, если они не предназначаются для дальнейшей работы под руководством комиссаров; отмена брони от военной службы для нацистских чинов, их мобилизация в вермахт, запрещение на три дня частных поездок, запрет телеграфной и телефонной связи (за исключением местной, а также между государственными и военными органами).
Имелись, далее, планы захвата сети связи почтового ведомства и вермахта. Генерал Фельгибель, начальник службы связи ОКХ и всей сети связи вермахта был готов вместе со своими подчинёнными генералом Тиле и полковником Ханом блокировать после покушения всякую связь ставки фюрера с внешним миром.
Ольбрихт и Штауффенберг, соблюдая строжайшую конспирацию, провели всю работу по разработке плана весьма тщательно и основательно. (Следует заметить, что выше приведены только те документы, которые сохранились или же дошли до нас в отрывочном виде в «Донесениях Кальтенбруннера»). Дополнительные приказы по плану «Валькирия» были распечатаны в нужном количестве копий женой Трескова и графиней Харденберг (тогда — Ове). Проделанная Штауффенбергом работа высоко ценилась его товарищами. Фриц Дитлоф фон дер Шуленбург даже назвал её «классической». «Мы уже далеко продвинулись бы вперёд, решись Штауффенберг на это пораньше»,— сказал он своей жене7. Дочь графа Юкскюлля Ольга фон Заукен передаёт такое высказывание своего отца: «Если весь этот заговор вообще имеет хоть малейший шанс на успех, то только с тех пор, как к нему примкнул Клаус. Он — движущая сила, та сила, которая вообще впервые придала форму всем нашим многолетним усилиям. Его можно уподобить теперь пальцу на спусковом крючке. А я уже стар и в данный момент вижу свою главную задачу в том, чтобы заботиться о Клаусе. Ведь без него всё дело лишено и сердца и головы»8.
При всём уважении к тщательно проделанной Штауффенбергом и Ольбрихтом разработке плана следует, однако, указать, что они ограничились исключительно подготовкой военного государственного переворота. Планом не предусматривалось с самого же начала призвать к действию народные массы; напротив, запрет митингов, демонстраций и листовок был предназначен сковать их революционную активность. Первый удар должны были нанести исключительно военные. Таким образом, акция мыслилась как военный путч, а не как народное восстание. Отсюда видно, что Штауффенберг тоже не до конца освободился от влияния антидемократического большинства заговорщиков.
В решении огромных задач Штауффенберг опирался на самоотверженную поддержку своих друзей. Капитан Гельмут Корде, сам находившийся на Бендлерштрассе, так отзывается об одном из них — Вернере фон Хефтене: «Его внутренний оптимизм превосходил и освещал собою всё остальное. Как в первый вечер, так и потом я никогда не видел его погруженным в уныние и подавленным, даже когда дело принимало серьёзный оборот... Он очень любил своих друзей и делал для них всё, что было в его силах... Вернер редко говорил о том, что наряду со своими служебными обязанностями занимается и совершенно иным делом. Иногда он лишь ронял несколько слов, что, мол, накануне опять работал допоздна: то до 12 часов ночи, то до 2—3 часов утра. И никогда — ни малейшего раздражения, никакого намёка на жалобу, что ему слишком тяжело. Каждое утро он пунктуально точно выезжал в своё управление. По большей части он сидел за рулём небольшого «мерседеса» рядом с полковником графом Штауффенбергом. Встречая меня по пути от станции метро к Бендлерштрассе, он обычно, если в машине было свободное место, останавливался или же радостно махал мне рукой»9.
