– Точно он, – с тяжким вздохом вымолвила наконец Лита. – Ну и повезло же нам!

– Вот тебе и музейный экспонат! А я думала – их давно уже списали.

Нэя промолчала. Она хмуро разглядывала двух субъектов сопоставимого возраста и противоположного пола, переминавшихся в тенёчке рядом с правым ускорителем. Один из них, высокий и довольно упитанный, несомненно, был фанатом движения готических бруталистов, когда-то достаточно популярного, но теперь уже вышедшего из мейнстрима. Одет он был по причине жаркого климата космопорта в чёрную безрукавку, такие же чёрные бриджи-киви и громадные высокие ботинки с бутафорской шнуровкой и, очевидно, встроенными кондиционерами. Его голые руки и лицо были богато украшены татуировками, обычными, впрочем, без наворотов, с которыми в космос пускают. Угрюмое лицо, покрытое замысловатыми линиями, представляло собой нечто среднее между мордой рокфеллера (или ротвейлера – как же называется эта собачья порода?) и физиономией давно вымершей африканской гориллы.

Его напарник, напротив, вполне соответствовал современным молодёжным тенденциям и даже, наверное, слегка опережал их. Волосы на его голове имели оттенки всех цветов радуги и, более того, были аккуратно собраны в многочисленные хвостики – отдельно красные, отдельно жёлтые, зелёные и так далее. Ярко-оранжевое пончо с затейливым рисунком и ядовито-голубые лосины, обтягивающие тощие ножки, притягивали взгляд даже в густой тени, отбрасываемой ускорителем. Креативный наряд дополняли розовые кроссовки-попрыгунчики на толстенной подошве и многочисленный пирсинг – разнообразные лабреты усеивали бледное интеллигентное личико, а в ушах покачивались громадные кольца, свисающие почти до плеч. Уши, кстати, тоже были выращены согласно последнему слову биопластики, на манер эльфийских – сильно заострённые кверху и слегка оттопыренные.

Парочка, видимо, находилась здесь достаточно давно и теперь от скуки принялась заниматься тем, чем обычно и занимаются в такой ситуации особи гомо сапиенс мужского пола – обсуждать достоинства и недостатки находящихся в поле видимости особей пола женского.

– Нет, рыжая не в моём вкусе, – вполголоса томно разглагольствовал красавчик, подправляя пилочкой наманикюренные ногти (тоже разноцветные, в тон хвостикам на голове) и бросая быстрые взгляды на предметы обсуждения, – длинная слишком и вообще какая то… не такая. Хотя фигура неплоха…

– Ну да, конечно, – вторил ему татуированный, уткнувшись в планшет и быстро перебирая по нему пальцами.

– А у беленькой, пожалуй, грудь полновата, как ты считаешь?

– Ага, полновата, – бубнил бруталист, отрываясь на миг от планшета.

– А вот чёрненькая ничего…

– Угу, ничего…

Нэя демонстративно выставила свою руку, ногти на которой в этот момент как раз меняли цвет, эффектно переливаясь на солнечном свету, и стильный молодой человек, помрачнев от зависти, убрал пилочку в карман пончо.

– А что теперь? – спросила Милли. – Нас ведь должны встретить, так?

Словно в ответ на её вопрос, в нижней части корабля, покрытой чёрной теплозащитной плиткой, открылся входной люк. Из проёма выглянула женщина средних лет, смуглая и кучерявая, как молодой барашек.

– Ой, какие детки миленькие! – всплеснула она руками.

Красавчик в пончо приосанился, а брутальный гот засопел и зашлёпал своими чоботами, переступая с ноги на ногу. Стажёрки-космолётчицы возмущённо переглянулись.

– Мы вам не детки! – строго сказала Лита. – Мы, между прочим, пилоты! А вы тут кто – капитан?

– Нет, что вы, я всего лишь третий пилот на этом грузовичке. Эдди, Эдди, иди сюда скорее, – стала она звать кого-то позади себя.

– Странные у них тут порядки, – проворчала Милли.

Из люка выбрался немолодой мужчина с короткой стрижкой и открытым располагающим лицом.

– Ну вот и наши стажёры! – довольно заметил он, окинув взглядом стоящую на площадке молодёжь.

– Вы капитан? – осведомилась Нэя.

– Второй пилот Санчес, к вашим услугам. Вы, судя по форме, тоже будущие пилоты? А что, в академии теперь только девочки – мальчиков не нашлось?

– Почему же? И мальчики у нас учатся, – возразила Милли.

– А мы вам чем не нравимся? – возмутилась Лита.

– Это что за гендерная дискриминация?! – разозлилась Нэя.

– Да нравитесь вы нам, очень даже нравитесь. Правда, Салли? – пилот Санчес обернулся к своей напарнице.

Курчавая Салли радостно закивала, по-прежнему широко улыбаясь. Она, кажется, была очень рада провести долгие месяцы в компании этих очаровательных детишек.

Оба пилота неторопливо спустились по трапу на площадку обслуживания.

– А почему вас только пятеро? Где шестой?

– Чего?

– Какой ещё шестой?

– Откуда мы знаем?

– Ну вас же шестеро должно быть… А-а, вон он, наверное, летит.

К стартовой площадке приближался ещё один флаер. Все присутствующие, прикрыв глаза от яркого солнечного света руками, молча стали наблюдать за его посадкой. Из аэротакси вылез невысокий розовощёкий молодой человек с пухленьким детским личиком. Он был в строгом официальном костюмчике, белоснежной рубашке и даже галстуке, словно какой-нибудь депутат Мирового Совета. Членистоногий грузовой робот проворно выгрузил на площадку сумки и чемоданы и забрался обратно. Флаер взмыл в воздух, а прилетевший человечек невозмутимо проследовал мимо стоящих между ускорителями людей к трапу.

– Это грузовой корабль «Полюс»? – звонким голосом поинтересовался он. Вопрос был, конечно, чисто риторический, так как и название корабля, и регистрационный номер были крупно нанесены на гладкую белую поверхность.

Второй пилот демонстративно оглянулся на надписи, словно проверяя, на месте ли они.

– Ну да, «Полюс», как видите… А вы кто такой будете?

– Меня зовут Тим Том, и я член экипажа, – гордо молвил прибывший. – Проводите меня в мою каюту!

– В каюту? – немолодой космолётчик несколько удивился. – Будет вам каюта. Не так быстро, впрочем.

– В самом деле, – не выдержала Лита, – долго нам ещё тут стоять на этой жаре? Может, мы всё-таки войдём?

– Сожалею, но без разрешения капитана никто на борт корабля подняться не может, – второй пилот Санчес сокрушённо развёл руками. – Салли, наш капитан уже проснулся?

– Так точно, – весело ответила та. – И даже изволил выпить утренний кофе.

– Ну так пригласи же его скорее сюда. Скажи: экипаж прибыл в полном составе и ждёт распоряжений. Да, и захвати, пожалуйста, документы.

Смуглая Салли ещё раз улыбнулась стажёрам (особенно разноцветному красавчику) и, ловко взлетев по трапу, полезла обратно в люк.

Наступило недолгое молчание.

– А когда мы полетим? – прогундел в тишине готический бруталист, и все присутствующие невольно обернулись к нему, потому что почти никто не слышал ещё его голоса. Тот смутился и прикрылся своим планшетом.

Второй пилот собрался было ответить, но тут знойный воздух наполнился рёвом и грохотом – с одной из соседних площадок рванул в небо орбитальный челнок. Разговаривать стало практически невозможно, поэтому несколько минут все молча наблюдали за поднимающейся вверх яркой звёздочкой с пышным хвостом, которая постепенно уходила к восточному горизонту.

– Старт через трое суток, – нарушил молчание пилот, дождавшись относительной тишины, – если всё пойдёт по плану.

– У-у, тогда мы поехали в отель, – недовольно протянул прибывший в костюмчике.

– В отель? Ха! Ничего подобного! Здесь жить будете.

– Зде-есь?

– Ну да. Надо же вам привыкать к кораблю, который на ближайшие два года станет вашим домом. Ну и, конечно, предполётную подготовку никто не отменял. Раньше, в старое доброе время космонавты по нескольку месяцев готовились к полёту в Пространство.

– Ну вот ещё! – фыркнула Лита. – Несколько месяцев… Сейчас каждый день тысячи людей с Земли улетают. Если с каждым столько возиться…

– И вообще, мы – люди обученные и тренированные! – добавила Нэя.

– Так ведь вы же не простые пассажиры, – возразил пилот Санчес. – Стажёры-космолётчики! Да и корабль у нас не новый – сами видите.