Когда они расселись и принялись за ужин, который им подали на серебряных тарелках, Трен сказал:

— Вы устали, так что не будем терять времени. Больше вы узнаете завтра. Кто вы и что из себя представляете, знают только я, герцог, Лирн Карн, мои сыновья, сопровождавшие вас люди, а также несколько моих советников. Все остальные не в курсе вашего истинного предназначения и наследия. Завтра я отведу вас к кое-кому. Она должна посмотреть на вас.

Дальше ужинали молча. Король лишь изредка обращался к министру, герцогу или сыну с обсуждением каких-то дел.

После трапезы их отвели на третий этаж. Покои Лорена оказались рядом с покоями Акме.

Девушка вошла в большую светлую, хорошо проветренную комнату и огляделась. Высокие потолки, на стенах развешаны гобелены. Свечи разгоняли мрак. Три высоких окна плотно занавешены. Здесь же она увидела камин, несколько кресел и диванчиков, обитых тёмной бархатистой тканью. У окна стоял большой кабинет из дуба.

К Акме вышла полная высокая женщина лет сорока в аккуратно скроенном платье, чистом переднике и чепце, под которым прятались тёмные локоны. За её спиной столпилось ещё несколько девушек, которые пытались разглядеть гостью короля.

— Где же её брат? — донёсся до Акме их громкий шёпот.

— Глупая! В соседних покоях, разумеется!

— От Лирии я слыхала: он красив, как сам дьявол!..

— Чш-ш! — сурово шикнула на них Гретхен.

Она вместе с остальными служанками сделала реверанс.

— Доброй… ночи, — вежливо кивнула Акме, прогоняя удивление.

— Вы, должно быть, сильно утомились. Горячая ванна и постель готовы.

Гретхен пригласила её войти в следующее помещение, и Акме восхищённым взглядом окинула большую дубовую кровать с лёгким светлым пологом и множеством подушек, расшитых золотыми нитями. Особенно ей понравились изящные кресла, стулья и кушетка на золотистых ножках. Высокое окно плотно занавешено.

Гретхен выгнала почти всех служанок, оставив только двоих. В соседней комнате они вымыли Акме и расчесали перед большим зеркалом туалетного столика её тяжёлые мокрые волосы.

Сестра целителя надела белый пеньюар, которая поднесла ей услужливая Гретхен. Забравшись в постель, она по-детски поджала под себя ноги и выжидающе посмотрела на Грехтен. Служанка ответила:

— Доброй ночи, госпожа! Если вам что понадобится, мои комнаты напротив ваших.

Сонно улыбнувшись, Акме прошептала:

— Благодарю вас, Гретхен.

Сквозь дрёму она услышала шёпот служанок:

— Интересно, кто она такая?.. Она что же, акидийка?

— Но приехала из Эрсавии. Не из Акидии.

— Смуглая какая. Но красивая!..

— Лирия сказала, что их привёз герцог Атийский. На их головы были низко надвинуты капюшоны. Король не желает, чтобы за пределами дворца знали об их прибытии.

— А ещё Лирия сказала, что они оба — целители.

— Женщина-целитель? Ерунда!.. Лирия говорит…

— Я дам этой Лирии хорошую взбучку за то, что она посмела подслушать Его Величество! Тридцать розог приведут эту сплетницу в чувство. А вам обеим дам по двадцать каждой. Вон из комнаты!

Когда на спальню опустилась тишина, Акме провалилась в глубокий сон.

Цокот лошадей за окном разбудил её, и девушка быстро села на кровати, оглядывая спальню сонными глазами. Сквозь плотно зашторенные окна пробивались золотистые светящиеся лучи. Вскочив на ноги, Акме подбежала к окну и отдёрнула тяжёлую штору. Яркий солнечный свет на несколько мгновений ослепил и прогнал остатки сна. Она увидела дворцовую стену, суету на площади, сверкающий изумрудами сказочный парк и кромку лазурного безоблачного неба.

«Нет, не сон, — прошептала она. — Я во дворце карнеоласского короля… Который же час?!» — в ужасе выдохнула Акме.

— Ещё нет и девяти часов, — ответила Гретхен, выходя из ванной комнаты. — Вы легли незадолго до рассвета. Ещё рано.

— Доброе утро, Гретхен! — воскликнула Акме. — Мой брат проснулся?

— Да. И только что спустился вниз.

Увидев, как расширились глаза девушки, Гретхен без лишних слов отвела её умываться, оставила на попечение двух служанок, а сама выскользнула из комнаты. Когда Акме вышла, женщина стояла у зеркала, прислонив к себе платье, приготовленное для гостьи короля.

— Все платья, привезённые вами, несомненно хороши, сударыня…

— …но недостаточно хороши для королевского двора? — с пониманием спросила Акме.

— Если вы позволите, я закажу ткани. Королевская портниха очень хороша в своём деле.

— Непременно, Гретхен, — весело отозвалась Акме, подумав о том, что попросит денег у брата. — Но, к несчастью, я прибыла в Кеос глубокой ночью и ещё не имела удовольствия видеть, как одеваются модницы в городе и при дворе. Подскажите.

Акме одели в бежево-золотистое атласное платье с довольно глубоким декольте, невысоким стоячим воротником и пышной юбкой. Корсет расшит золотыми нитями. Ей сделали несложную, но красивую причёску, украсили гребнем. Акме надела свою цепочку со Звездой Шамаша и спустилась в холл.

— Вот и Акме Рианор! — воскликнул Хельс, и она увидела, как из Зала Совета выходят государь, кронпринц Дарон, герцог Атийский, незнакомый мужчина средних лет, Лорен и красивая элегантная дама.

Быстро спустившись, Акме поприветствовала их глубоким реверансом.

— Доброе утро, Акме, — с улыбкой произнёс государь. — Хорошо ли вы отдохнули?

— Превосходно, Ваше Величество! Благодарю вас за оказанную нам честь…

— Представьте же нам эту очаровательную юную особу, — вежливо произнёс незнакомый ей мужчина, обращаясь к Хельсу. Он был высок, сутул. Отличался тонким гладко выбритым желтоватым лицом, острым подбородком, тёмными остро вздёрнутыми бровями, карими глазами и тонкими губами. Носил короткую причёску.

Девушке не понравился его весьма откровенный взгляд и зазмеившаяся при этом улыбка.

— Акме Рин, младшая сестра Лорена Рина. Акме, Марко Зейн — один из королевских советников.

Акме сделала реверанс, Марко Зейн поклонился, не сводя с неё глаз.

— Графиня Габриэла Барбатос.

Элегантная дама лет тридцати пяти была бы красивее, если бы её тонкое белое лицо не выражало тень превосходства над всем миром. Тёмные волосы убраны в сложную причёску, украшенную нитями драгоценных камней. В серых глазах светилась сталь и хорошо замаскированная ухмылка. Габриэла была невысока и стройна. Тёмно-синее пышное платье выгодно подчёркивало бледность кожи и белизну рук. На тонких длинных пальцах Акме заметила лишь одно кольцо, которое свидетельствовало, что графиня либо разведена, либо овдовела. Женщина бегло, с любопытством оглядела Акме с ног до головы, и в глазах её ярко сверкнуло что-то недоброе.

Акме и графиня сделали реверансы, под кивком головы скрыв неприязнь во взглядах.

У входа в холл бесшумно остановился Гаральд. На нём был чёрный колет. За спиной висели ножны с мечом, под поясом и в сапогах притаились кинжалы да ножи, на поясе появился пистолет, — оружие редкое, но быстро распространявшееся и совершенствуемое. Он усмехался, смотря на Арнила и Акме. От неё, очарованной, не укрылась реакция мадам Габриэлы: глаза её сузились, по губам зазмеилась коварная ухмылка.

Пока они поднимались по парадной лестнице на завтрак, Акме шёпотом спросила брата:

— Любопытно, кто такая эта Габриэла? Не простая же графиня.

— Она его фаворитка, — спокойно ответил тот.

— Фаворитка?! — выдохнула Акме и с презрением взглянула на красивую женщину, горделиво плывущую рядом с карнеоласским королём. — Но откуда тебе известно?

— Услышал разговор слуг, — пряча улыбку, сказал Лорен. — Разумеется, случайно.

— А ты не теряешься, — усмехнулась Акме.

— Если я потеряюсь, со мной потеряешься и ты. Кто же в таком случае найдёт нас?

Далее их провели по коридорам да галереям в просторную светлую комнату, где Трен Вальдеборг более всего любил трапезничать, в особенности узким кругом. Высокие окна были широко распахнуты, пропуская в помещение свежий воздух и задор пригожего солнечного утра. Большой дубовый стол был накрыт без излишеств, но, едва Акме взглянула на него, как почувствовала, что сильно проголодалась, ибо накануне из-за волнения она почти ничего не съела. Издав неопределённый довольный звук, Хельс потянулся за глиняным кувшином с узорчатыми ручками, на котором была изображена историческая сцена и выгравированы древние письмена.