Ею продолжало овладевать странное оцепенение, но не страх. Голову изнутри сжала неведомая сила, и всю её затрясло. Не от ужаса — от мощного напряжения. Кончики пальцев жгло, словно их подогревали на медленном огне. Жёлтые глаза впились в неё. Монстр медленно приближался, низко пригибаясь и подкрадываясь.

Но вдруг он не то зашипел, не то зарычал и сделал несколько шагов назад. Откуда-то появился Лорен, направивший на чудище руку, объятую странным белёсым огнём. Словно один вид этого белого всполоха жёг чудовище, и он не мог выносить его жара. Рядом с Лореном медленно шёл Селим, целившийся в зверя из большого арбалета.

— Акме, быстро в таверну! — чётко скомандовал Селим, из голоса его ушла вся былая сладость и лукавость. Холодная сталь, а не голос. Такой тон заставлял повиноваться беспрекословно.

Девушка наконец избавилась от оцепенения и широко распахнутыми глазами смотрела на брата, не понимая, что происходит и что за огонь держит он в руках. Как только Акме шевельнулась, монстр зарычал и попытался обойти мужчин, но болт, выпущенный из арбалета, угодил ему прямо между глаз, и чудовище заревело. Из разных тёмных углов вышло несколько вооружённых мужчин, завёрнутых в чёрные одежды, и раненый замешкавшийся монстр принял все их точные и мощные удары.

Когда чудище затихло, жуткая вонь повисла над Менадской площадью.

— Надо убрать его отсюда, — сказал один незнакомцев.

Акме вспомнила Анара. Возможно, это были его сослуживцы. Или он находится среди них.

— Берите девушку и бегом отсюда! — приказал другой, в длинном плаще, обращаясь к Лорену и Селиму.

— Есть ещё? — поинтересовался атиец.

— Есть, но как близко они к Кибельмиде, не могу сказать.

Выразительные изумрудные глаза Селима мгновение оглядывали площадь, глянули на тяжело дышавшего Лорена и на застывшую Акме. Атиец взял девушку за руку, дёрнул оглушённого целителя за локоть и был таков.

Они шли молча. Селим не оборачивался ни к Акме, ни к Лорену, но и не отпускал руки девушки.

— Я должен вернуться, — вдруг заявил целитель, остановившись.

— Лорен, пожалуйста, пойдём домой, — Акме отчаянно трясло.

— Если кто-то из пострадавших остался жив, я смогу помочь.

Руки Лорена, которые ещё несколько минут держали странные всполохи белёсого света, слегка дрожали.

— Я отведу домой Акме, — кивнул Селим. — И вернусь на площадь.

Лорен ушёл. Девушка долго смотрела брату вслед, пока спутник не поторопил её.

— Если бы не я, ты бы не пошла на эту площадь… — напомнил Селим.

— Со мной всё хорошо, — выдохнула Акме. — Но те люди, похоже, погибли.

— Почему ты не убежала внутрь здания?

— Я не знаю. Как будто оглохла. Оцепенела и не могла двигаться.

— Он чуть тебя не убил.

Селим крепко держал её за руку, но уже не тащил прочь от шумных горожан. Вёл её за собой, и девушке вдруг подумалось, что ей не хочется расставаться с ним.

Когда они подошли к резиденции Бейнардия Фронкса, Акме остановилась у входа, обернулась к Селиму и спросила:

— Вы пойдёте на площадь?

— Да, нужно забрать оттуда твоего брата.

— А вас кто проводит домой?

— Он, — Селим приподнял арбалет, показывая его девушке.

— Это ужасное происшествие, — прошептала Акме, дрожащими руками проводя по лицу.

— Хотелось бы мне знать, что это за тварь такая, — мрачно усмехнулся Селим. — Я приду завтра, Акме. — Хочу убедиться, что у тебя всё хорошо.

— Быть может, вам стоит переночевать в нашем доме? — сказала Акме и вдруг покраснела до корней волос. — Простите!.. Я не имела в виду ничего такого! Я лишь беспокоюсь о вашей безопасности.

Селим тихо засмеялся, и смех его исцеляющим бальзамом пролился на её душу.

— Разумеется, не имела. Иди в дом, Акме. Мне надо вернуться на площадь.

Он слегка сжал её руку, ободряюще ей улыбнулся и ушёл. Акме юркнула в дом и осталась один на один со своим ужасом.

Кибельмида не спала этой ночью. Бейнардия Фронкса подняли с постели через пять минут после возвращения Акме. Прибыл посыльный из больницы.

— Где Лорен? — жёстко спросил целитель племянницу.

— Помогает на площади, — прошептала она, забившаяся в кресло у камина. Её продолжало отчаянно трясти.

Дядя уехал следом за посыльным.

А вернулись они под утро. Бейнардий Фронкс вошёл в дом и сразу налил себе крепкого вина. Плеснул и Лорену. Акме осторожно присела за стол между ними. На Лорене лица не было. Белёсый огонь исчез. Его руки стали такими же, как всегда. Только почему-то он нервно сжимал их и разжимал.

— Четверо погибли, трое тяжело ранены. Одна отделалась испугом, — констатировал дядя Бейн. — Я видел всякое. Но о таких тварях слышал только из легенд и старых сказок.

— Из сказок об Ирка̀лле, — глухим эхом отозвался Лорен. — Похожих тварей я видел на картинках в книге, когда матушка читала мне о Куна̀буле и Иркалле. С ними воевал Атариатис Рианор.

— Значит, они возвращаются? — прошептала Акме. — Но Иркалла находится в другом конце Архея. В самой западной точке. А мы — почти в самой восточной. Зачем они пришли сюда?

— Вам надо уехать, — вдруг сказал Бейнардий Фронкс дрожащим голосом. — В Орн.

— Зачем? — хором спросили брат и сестра.

— В горах Орна легко спрятаться. Там они до вас не доберутся.

— Не за нами же они идут! — сказала Акме, но дядя не ответил.

— Быстро спать! — целитель выглядел так, будто сдерживал истерику из последних сил. — Я иду в больницу, Лорен отсыпается. Вы с Акме сидите тут.

— Я иду с тобой, дядя, — возразил племянник.

— Я иду с вами, — возразила племянница.

Бейнардий Фронкс вдруг крепким кулаком шарахнул по столу так, что оба подпрыгнули.

— Я сказал: спать! — процедил тот, брат с сестрой нервно сглотнули. — Пока меня нет, вы собираете вещи. И завтра утром отбываете в Нодрим.

— Я никуда не поеду! — запротестовал Лорен. — Объясни: что происходит?

— Ты же понимаешь, что слухи, которые ходят о тебе по Кибельмиде, — это не просто досужие сплетни, — возмутился дядя. — Думаешь, я не заметил, что твои подопечные поправляются быстрее всех остальных? Ты талантлив, Лорен. Этого не отнять. И безмерно счастлив, что оставлю своё дело достойнейшему из целителей. Я видел твой свет. Своими глазами. Но беда в том, что его видели не только мы с Акме. Его увидели и посторонние. В Кибельмиде тебе скоро не станет жизни, Лорен. Поэтому тебе нужно уехать. И Акме поедет с тобой. Вместе с вами я направлю письмо для своего знакомого. Он подыщет место в нодримской больнице в Броке. Жить будете в поместье вашего покойного отца. А теперь — спать. Мне тоже нужно всё обдумать перед вашим отъездом.

Акме долго не могла заснуть, ворочалась в постели, глядя в стену. Она постучалась к брату. Лорен открыл дверь, и у девушки зашлось болью сердце — он был мрачен и мертвенно бледен. Молодой целитель молча впустил сестру в комнату, прикрыл дверь и устало опустился на стул, указав ей на кресло.

— Давно у тебя этот свет? — прошептала она, боясь сказать что-то лишнее и спугнуть его.

— Не очень… — уклончиво ответил брат, тяжело потирая ладонью лоб. — Появился впервые полгода назад, когда один из моих больных начал умирать. Я прикоснулся к его лицу, и ему стало легче. Парень быстро пошёл на поправку.

— Значит, слухи о твоём даре — не беспочвенны… — прошептала Акме, затаив дыхание. — Ты не просто целитель!

— Меня могут обвинить в шарлатанстве, — сказал Лорен, и его огромные глаза нервно сияли. — Меня лишат Лицензии.

— Покажи свой свет.

— Сейчас он не придёт. Я измотан. У раненой девушки яд разъедал плечо, но, кажется, мне удалось остановить его распространение. Просто так. Своим светом. Она ничего не увидела, была без сознания. Завтра я должен проведать её.

— Но это же чудо, Лорен, — прошептала Акме, без улыбки глядя на него. — Ты лечишь одним прикосновением руки.

— Да, как шарлатан на рынке, — фыркнул тот. — Наложением рук.

— Нет, ты совсем не шарлатан. Ты — целитель. По образованию, по призванию!