Влияние нарастающих беспорядков в Англии на судьбу англичан во Франции было косвенным, но важным. Люди, чьи интересы находились под угрозой в Англии, не желали воевать во Франции. Желание завоевать расположение короля или хотя бы не потерять его всегда было важным фактором при комплектовании армий, особенно в период поражений, когда материальное вознаграждение было невысоким. С падением престижа короны и все более очевидной недееспособностью короля это уже не имело такого значения. Графа Уорика и герцога Йорка пришлось принуждать к тому, чтобы они согласились занять пост лейтенанта Нормандии. Когда в июне 1449 г. Совет обсуждал насущную необходимость усиления обороны Нормандии и Гиени, значительная часть членов Совета, включая двух бывших казначеев, Садли и Кромвеля, считала, что прежде чем задумываться об отправке еще одной крупной экспедиции за границу, необходимо решить проблему общественного порядка внутри страны. Об этом же в последующие годы неоднократно говорили и те, кто, как например, герцог Йорк, винил в потере Нормандии хаос, царивший в Англии во время правления Саффолка. Как отмечали члены Парламента в 1449 году,

Турское перемирие привело Саффолка к вершине его могущества. Старшее поколение уходило со сцены. Архиепископ Чичеле был мертв. Кардинал Бофорт удалился в свои владения в Крайстчерч в Кентербери и в 1447 г. последовал за Чичеле в могилу. Хамфри Глостер был дискредитирован. Дворяне и епископы, которые раньше постоянно участвовали в обсуждениях в Совете, постепенно перестали принимать участие в его работе, за редким исключением, такими как Кемп и Кромвель, чье участие в принятии решений было в лучшем случае эпизодическим. После кратковременного возвращения к коллегиальному правлению в 1441–1443 гг. большинство решений вновь принималось узким кругом придворных чиновников, в котором Саффолк занимал главенствующее положение. Он пользовался расположением короля, как никто другой. Саффолк нашел общий язык с королевой, которая, должно быть, сочла его культурность и свободное владение французским языком желанной альтернативой грубости некоторых других придворных ее мужа. Интеллект и сила характера Саффолка развеяли сомнения других. Помимо Молейнса, Садли и казначея Ламли, наиболее заметными фигурами в правительстве были Уильям Эйскоу, епископ Солсберийский, Хамфри, граф Стаффорд, и его шурин Джон, виконт Бомонт. Эйскоу был духовником короля и, как считалось, имел над ним власть, уступавшую только власти Саффолка. Он был вместе с Саффолком в Туре и присутствовал на бракосочетании короля в Титчфилде. Хамфри, граф Стаффорд, был богатым но посредственным человеком с продолжительной карьерой на королевской службе. Он недолго воевал во Франции при Генрихе V, участвовал в коронационной экспедиции 1430–32 гг. и владел ценными поместьями в Нормандии. Но в то же время он был убежденным сторонником мира. Рост его влияния в центре страны был отмечен тем, что в сентябре 1444 г. он был пожалован титулом герцога Бекингема. Джон, виконт Бомонт, был крупным землевладельцем в Мэне, но не имел опыта военных действий в Нормандии и не обладал какими-либо очевидными способностями. Как и многие другие люди, достигшие влияния и власти, он был обязан своим влиянием и значительной частью своего богатства преданности и дружбе с королем, при дворе которого он провел часть своего детства[867].

В отношениях с Францией у этих людей была слабая позиция, да и использовали они ее неудачно. В течение трех лет после заключения соглашения в Туре попытки заключить постоянный мир были омрачены спором о Мэне. Графство Мэн имело большое значение для англичан. Оно служило буферной зоной между Нижней Нормандией и западными провинциями королевства Валуа. Оно также являлось ценным источником военных доходов для небольшой, но влиятельной группы английских капитанов и поселенцев, некоторые из которых имели влиятельных союзников в Англии. Для Карла VII Мэн был важен по разным причинам. Он граничил с герцогством Бретонским в то время, когда союз с ним превращался в крупный стратегический приз. Кроме того, Мэн имел огромное значение для главного советника короля Карла Анжуйского, которому это графство было передано при разделе владений Анжуйского дома. Перспектива вернуть это старинное владение своего дома была одной из причин, побудивших анжуйских принцев поддержать брачный союз с Генрихом VI. В частной беседе с графом Саффолком в Монтиль во время переговоров о перемирии Карл VII сказал ему, что он хочет уступить Мэн Карлу Анжуйскому независимо от результатов переговоров о заключении постоянного мира и попытался выдвинуть это как условие для перемирия. Саффолк не согласился. Он снова отказался, когда Карл VII надавил на него в следующем году в Нанси. Но, возможно, он дал французскому королю какие-то неофициальные заверения на этот счет. Саффолк был слишком откровенен, чтобы быть хорошим переговорщиком. Благоприятная атмосфера в Монтиль и Туре, должно быть, способствовала возникновению общих устремлений между теми, кто был заинтересован в прекращении войны и сблизился друг с другом за те шесть недель, что они были вместе[868].

3 июля 1445 г. в Англию прибыло Великое посольство (так его стали называть французы), которое должно было открыть переговоры о заключении постоянного мира. Его главой был Жак Жувенель дез Юрсен, выходец из знаменитой семьи церковников и государственных служащих, недавно сменивший Рено де Шартра на посту архиепископа Реймсского. Коллеги-послы Юрсена были весьма компетентны и разнообразны. Политическим главой миссии был Бертран де Бово, сеньор де Пресиньи, один из ближайших и наиболее влиятельных советников Карла VII. Людовик де Бурбон, граф Вандомский, был старшим аристократом и ветераном подобных мероприятий. Этьен Шевалье, наиболее известный как покровитель художника Жана Фуке (который изобразил Шевалье на одном из своих лучших портретов), был государственным служащим и в настоящее время являлся одним из секретарей короля. Гийом Кузино, племянник старого канцлера Карла Орлеанского, был автором примечательной хроники своего времени и считался призванным экспертом Карла VII по английским делам. К этим людям в Англии присоединились другие посольства, направленные для защиты своих интересов герцогами Анжуйским, Бретонским и Алансонским, а также королем Кастилии. 14 июля все они были сопровождены английскими советниками через Лондонский мост в кавалькаде, в которой для каждого заранее было определено свое место, чтобы быть принятыми у городских ворот мэром и представителями лондонских гильдий, одетыми в свои ливреи[869].

На следующее утро послы были доставлены в Вестминстерский дворец для вручения верительных грамот королю. 15 и 16 июля в Вестминстерском дворце состоялись две аудиенции с Генрихом VI, на которых были произнесены официальные речи, произведен обмен приветствиями и зачитаны верительные грамоты. Это была первая встреча влиятельных лиц французского правительства с английским королем. Судя по тому, что читалось между строк их отчета, они не были впечатлены. Генрих VI принял их, сидя на возвышающемся троне, на спинке которого был гобелен с гербом Франции, преподнесенный еще Генриху V. Справа от короля стояли канцлер Стаффорд, маркиз Саффолк и архиепископ Кемп (недавно ставший кардиналом), слева — герцог Глостер. Когда кто-то начинал говорить, король с неизменной улыбкой смотрел на каждого из них по очереди. Но когда канцлер вышел вперед, чтобы произнести официальное приветствие на латыни, Генрих VI поднялся со своего трона и прервал его, сказав, что его слова звучат недостаточно дружелюбно, после чего подошел к послам и лично поприветствовал каждого из них, сняв шапку и похлопав их по спине, при этом восклицая Saint Jean, grand merci! (Святой Иоанн, спасибо тебе большое!). Судя по всему, это действо было срежиссирована Саффолком, который явно был здесь главным а Адам Молейнс, назначенный хранителем Тайной печати, постоянно находился рядом. Король разразился пылкими признаниями в своей привязанности к Карлу VII, Саффолк заявил французским послам, что нет никого, кого бы его господин любил больше, а Генрих VI все время повторял Saint Jean, oui! Позже, войдя в прихожую, где французы собрались на вторую аудиенцию, Саффолк повторил это "три или четыре раза". Сам он, по его словам, был на службе у французского короля против всех, кроме Генриха VI[870].