Поселение Новые Дубовики состояло из городища, устроенного на мысе и укрепленного валом и рвом, и неукрепленного селища. По материальной культуре это поселение аналогично нижним горизонтам Старой Ладоги. Из раскопок селища происходят стеклянные бусы (табл. XXI, 16, 20, 21, 25, 32), трапециевидные привески (табл. XXI, 29) и керамический материал.

Лепная посуда поселений Приильменья частично принадлежит к тем же типам, что и керамика сопок (табл. XXII, 4, 6, 9). На поселениях широко бытовали также горшкообразные профилированные сосуды с усечено-коническим туловом и более или менее выраженными плечиками и прямым или слегка отогнутым венчиком. Наибольшее расширение сосудов приходится на верхнюю четверть (табл. XXII, 7, 8, 10). По всем особенностям эта керамика тождественна глиняной посуде из длинных курганов того типа, который сопоставлен выше с пражско-корчакской керамикой. Представляется несомненным, что рассматриваемые сосуды являются результатом эволюции славянской керамики V–VII вв., распространенной от верхней Эльбы до Киевщины.

В VIII–IX вв. в ареале словен возникают первые городища. Наиболее раннее из них — поселение в Старой Ладоге. Оно относительно полно изучено (Равдоникас В.И., 1949, с. 5–54; 1950, с. 7–40; Гроздилов Г.П., 1950, с. 139–168; Лаушкин К.Д., 1960, с. 72–76). Весь облик его материальной культуры доказывает, что нижние горизонты староладожских напластований оставлены тем же населением, которое насыпало сопки. Это было славяно-финское население, о чем свидетельствует прежде всего домостроительство. С самого начала возникновения Ладоги (горизонт Е) здесь строились жилые дома двух типов — обширные наземные постройки площадью от 42 до 120 кв. м с печью посредине помещения и небольшие квадратные в плане (при длине стен 3,5–6 м) постройки с печью в углу (Носов Е.Н., 1977, с. 10–17). Первые из них по происхождению скорее всего были местными, финскими, вторые по конструкции и интерьеру принадлежат к типично славянским.

В X в. (горизонт Д) при перепланировке Ладоги жилые дома с печью в углу стали господствующими, а большие дома с печью в центре исчезают. Очевидно, в X в. славянский этнический компонент стал здесь преобладающим.

Раскопки в Старой Ладоге дали обильный вещевой материал. Среди находок можно отметить железный сошник (табл. XX, 1), свидетельствующий о том, что в конце I тысячелетия н. э. словене наряду с подсечным земледелием занимались и пахотным.

Из других городищ большой интерес представляет Новгородское «Рюриково» городище, расположенное в самом центре области расселения новгородских словен, на берегу Волхова, недалеко от того места, где он вытекает из Ильменя (Носов Е.Н., 1976б, с. 31, 32). Городище относится к IX–X вв. и было поселением торгово-ремесленного и, по-видимому, военно-административного характера. Материальная культура его тождественна староладожской.

Относительно путей расселения словен в Приильменье в научной литературе высказаны две гипотезы. Большинство исследователей, затрагивающих вопрос о происхождении ильменских словен (П.И. Шафарик, Н.П. Барсов, А.А. Шахматов, А.А. Спицын, Ю.В. Готье и другие), предполагали, что славяне постепенно продвинулись в бассейн Ильменя с юга, из Поднепровья. Каких-либо исторических и археологических данных, свидетельствующих о такой миграции, в нашем распоряжении нет. П.Н. Третьяков высказал предположение, что словене были выходцами из левобережных районов Верхнего Поднепровья, где известны ранние круглые, курганы с трупосожжениями типа Шаньково-Почепок (Третьяков П.Н., 1966, с. 305). Однако верхнеднепровские и окские курганы середины I тысячелетия н. э. принадлежат неславянскому населению, во-первых, и не имеют ничего сходного по строению с новгородскими сопками, во-вторых. Все детали устройства и погребального обряда сопок и курганов типа Шаньково настолько различны, что о какой-либо преемственности между ними не может быть речи.

Еще в прошлом столетии исследователи обратили внимание на близость религиозных воззрений, предании, некоторых обычаев, а также географической номенклатуры новгородских словен и славян Польского Поморья. Было высказано предположение о расселении славян в Приильменье из области нижней Вислы и Одры. В 1922 г. Н.М. Петровский выявил в древних новгородских памятниках письменности бесспорно западнославянские особенности (Петровский Н.М., 1922, с. 356–389). Позднее Д.К. Зеленин указал на западнославянские элементы в говорах и этнографии русского населения Сибири — выходцев из Новгородской земли (Зеленин Д.К., 1954, с. 49–95).

Археология пока не располагает сведениями для освещения путей и деталей расселения славян в Новгородской земле. Некоторые данные склоняют к мысли об их западном происхождении. Об этом говорят черты сходства в домостроительстве Новгородского и Польско-Поморского регионов, а также в оборонном строительстве: детали городен новгородского вала XI в. и конструкция вала новгородского детинца имеют параллели среди военно-защитных сооружении полабских славян (Алешковский М.Х., Красноречьев Л.Е., 1970, с. 54–73).

В пользу такого решения вопроса говорят и материалы палеоантропологии, относящиеся, правда, уже к XI–XIII вв. Черепа из курганов новгородских словен характеризуются суббрахикефалией и относительной узколицестью (Седов В.В., 1952, с. 72–85). По краниологическим материалам генетическая связь новгородских словен с поднепровскими славянами невероятна. Нельзя также объяснить уменьшение ширины лица ильменских славян метисацией поднепровских славян с местным финским населением. В отличие от поволжских финнов, черепа прибалтийско-финского населения Новгородчины характеризуются широколицестью (скуловой диаметр водских черепов 136 мм, ижорских — 138,8 мм, приладожской веси — 135 мм).

Узколицые суббрахикефалы Новгородчины обнаруживают ближайшие аналогии среди серий черепов балтийских славян. Так, например, черепа ободритов (Алексеева Т.И., 1966, с. 3–37, табл. 1) также суббрахикефальны (черепной указатель 76,6; у новгородских словен — 77,2) и узколицы (скуловой диаметр 132,2 мм; у словен новгородских — 132,1 мм). Весьма близки они и по другим данным. Правда, имеются и различия — более низкое лицо у ободритов, более широкий нос у словен. Но не следует ожидать полного тождества. Ведь словене новгородские не происходят от ободритов и не являются их ветвью. Речь может идти только о том, что и новгородские словене, и балтийские славяне восходят к единому исходному типу узколицых мезо-суббрахикефалов.

Различный характер древнейших погребальных памятников кривичей и ильменских словен и их несколько иная датировка (основная масса длинных курганов Псковского региона относится к VI–VIII вв., в то время как сопки датируются главным образом VIII–IX вв.) говорят о том, что расселение славянских группировок, положивших начало формированию кривичей и словен, осуществлялось не одновременно и, может быть, разными путями. Очевидно, первой в будущем северо-западном регионе Руси поселилась в VI в. (а может быть, и в V в.) славянская группировка, оставившая длинные курганы. Расселение славян, сооружавших в Приильменье сопки, было следующим миграционным потоком, датировка которого затруднительна, но скорее всего определяется VII в.

Сейчас невозможно ответить на вопрос, каким путем шло расселение славян в Приильменье. Можно только высказать предположение, что предки словен, как и предки кривичей, в процессе расселения пересекли балтские земли, может быть, где-то в бассейне Немана.