О периодизации мезолита и неолита Северо-Западного Устюрта (Бижанов, 1982, с. 30) можно сказать то же самое. Из четырех хронологических групп айдаболских стоянок две ранние отнесены им к развитому и позднему мезолиту, две другие (третья и четвертая) — к раннему и позднему неолиту. В третью группу включены стоянки Айдабол 2, 4, 14, 15, 20, характеризующиеся крупными удлиненными симметричными трапециями и единичными асимметричными формами, пластинами с притупленным краем, скошенным концом, скребками концевыми и на отщепах, двустороннее обработанными наконечниками стрел (Бижанов, 1982, с. 32). Но этими же чертами он характеризует и вторую (мезолитическую) группу памятников, которая датируется VII–VI тыс. до н. э., по аналогии с янгельской культурой Южного Урала. Третья же синхронизируется с Агиспе, Саксаульской, Шулкум I, Пеньками I, джейтунской культурой, слоями 5а-5 Джебела. Однако по аналогии с Учащи 131 эту группу памятников Е.Б. Бижанов датирует VI–V тыс. до н. э., что не согласуется с хронологией джейтунской культуры и соответствующих слоев Джебела, возраст которых — конец VII–VI тыс. до н. э. Такая же расплывчатая датировка дана для четвертой группы устюртских стоянок, в которую включены Айдабол 1, 5, 7, 13, 17, 19, 23, 24, 26, Джарынкудук 2 и 3. Типологическая характеристика материалов повторяет вышеописанную, данную для третьей группы. К числу отличительных черт отнесены отсутствие геометрических форм, разнообразие двусторонне обработанных наконечников стрел, более редкая встречаемость пластин с притупленным краем, скошенным концом и резцовым сколом (Бижанов, 1982, с. 32). Количественные показатели при этом не приводятся. Определение возраста рассматриваемой группы — IV–III тыс. до н. э. — весьма проблематично.
С нашей точки зрения, среди памятников третьей и четвертой групп есть и более ранние, мезолитические (Айдабол 7, 14, 15, 20 и 23).
Относительно ясен вопрос о генетических корнях неолитических комплексов Устюрта, восходящих к местному мезолиту и продолжающих технические традиции предшествующей эпохи.
Расположение стоянок на берегах заливов, руслообразных понижений, родников, сезонных такырных озер, вблизи от неглубоких грунтовых вод в условиях увлажненного климата свидетельствует о благоприятных природных условиях и режиме водообеспеченности. По данным изучения орудий труда, первостепенную роль в хозяйстве обитателей стоянок играла охота, с которой связано от 36 до 46 % орудий труда, в том числе вкладышевые ножи для разделки туш, составное метательное оружие, наконечники стрел. В домашних промыслах важное место занимала обработка кости, рога, дерева и шкур (Авизова, 1986, с. 21).
Население неолитического Устюрта поддерживало тесные связи с соседними племенами, развивало общие культурные традиции. Об этом свидетельствуют черты сходства с индустриями Прикарабугазья, Прибалханья, Дарьясая и Южного Урала.
Наличие кратковременных стоянок с ограниченным инвентарем и долговременных мест обитания позволяет заключить, что они оставлены передвигающимися небольшими охотничьими общинами с архаической общественной структурой (Массон, 1976, с. 133).
Неолит Центральной Ферганы.
В 1958 г. в районе оз. Дам-Куль Н.Г. Горбуновой и Б.З. Гамбургом были открыты первые неолитические местонахождения кремневых орудий.
В 1963–1964 гг. Ю.А. Заднепровский (1966) обнаружил в Центральной Фергане 20 пунктов с аналогичными находками. В 1965 г. территория Ферганы обследовалась У.И. Исламовым, а в 1967, 1969, 1970 гг. в тех же районах вел исследования В.И. Тимофеев. Сейчас здесь известно около 100 памятников. Больше всего материала дали Сарык-су, Тайпак 1, 2, 4, 6, 8-12, Янги-Кадам 1-35, Замбар 1, 3–6, северная мадьярская группа стоянок. Все это развеянные стоянки, но, по мнению геологов, находки переотложены в малой степени. О том же свидетельствует типологическая однородность инвентаря.
Перед нами специфическая индустрия ярко микролитоидного облика, что отличает ее от других материалов Средней Азии. Основными заготовками были микропластинки, основным типом ретуши — заостряющая, нанесенная по двум краям изделия со стороны брюшка, ведущими орудиями — микроскребки округлой формы и ножевидные пластины с односторонней ретушью (Коробкова, 1975). К особенностям ферганской индустрии следует отнести отделку подавляющей массы микропластин ретушью с брюшка, а также прием ретуширования микропластин со спинки по верхнему выпуклому концу. Подобные микропластинки не известны ни в джейтунской, ни в кельтеминарской, ни в гиссарской культурах. Широко распространенные в неолитических памятниках Средней Азии микропластинки с притупленной спинкой и скошенным концом в Фергане единичны, как и вкладыши серпов с косой заполировкой, свидетельствующей об изогнутой форме рукоятки, в которую вкладыши вставлялись под углом. Подобные жатвенные орудия встречаются только в Фергане и не известны в других неолитических комплексах Средней Азии. Типичны ножевидные пластины с ретушью, микроскребки округлой и сегментовидной формы, редки долотовидные изделия, двусторонне обработанные наконечники стрел, проколки, сверла, скобели. Керамика не обнаружена. Встречаются подвески округлой формы из мраморовидного известняка с просверленным отверстием. Ряд архаических черт позволяет судить о раннем возрасте неолита Центральной Ферганы. Важно сходство микропластин и микроскребков с аналогичными изделиями Мачайской пещеры (Исламов, 1975), датированной 7560±110 (ЛЕ-982), т. е. 5600 г. до н. э., что подтверждает возраст ферганских материалов — VI тыс. до н. э. (Коробкова, 1966; 1969б).
Топография ферганских стоянок и результаты трасологического анализа находок позволяют предполагать, что они принадлежали племенам охотников, владевших составным копьем, и рыболовам, селившимся по берегам полноводных в то время рек и озер. Возможно, существовало и собирательство, о чем свидетельствуют находки вкладышей серпов со следами жатвы диких злаков или травы.
Небольшие размеры большинства стоянок, удаленность их от водных артерий и бедность инвентаря позволяют предполагать, что это остатки временных охотничьих стойбищ или лагерей. Таковы пункты IV–XV, XVII, XVIII Ю.А. Заднепровского. Памятники, расположенные по берегам крупных водотоков или осушенных ныне озер и содержащие богатый и разнообразный инвентарь — Мингбулак, Тайпак 1, 2, 8-12, Узун-Куль 1, Замбар 3 и др., по-видимому, были базовыми долговременными стоянками. Генезис ферганской неолитической культуры следует искать в местном мезолитическом пласте, представленном равнинными (Ащи-Куль, Янги-Кадам 21, Бекабад 3,4, Шор-Куль 1, 2, Иттак-Кала 1, 2, Замбар 2, пункты II, III, XVI, Бахрабад) и пещерными (Обишир I, V, Ташкумыр) местонахождениями.
Неолит бассейна р. Мургаб.
Первые сведения о неолите бассейна р. Мургаб стали известны благодаря работам А.А. Ляпина напротив пос. Тахта-Базар в 1965 г. Здесь были собраны кремневые изделия неолитического времени. В 1970-х годах разведками Сарыязинской экспедиции, руководимой Х.Ю. Юсуповым, выявлены новые памятники с аналогичным материалом (Юсупов, 1977). Стоянки расположены на правом берегу р. Мургаб между Чилимкыром и Екедешиком на верхней надпойменной террасе. Всего открыто пять местонахождений (Тахта-Базар 1, 2, 3, 3/4, 4). Культурный слой разрушен. Кремневые изделия локализуются скоплениями в котловинах выдувания, в 300–500 м друг от друга. Границы между ними четкие и свидетельствуют о незначительной переотложенности находок. Наиболее представительными памятниками оказались Тахта-Базар 2 и 3, давшие 1690 и 625 кремневых изделий соответственно. Для индустрии типична пластинчато-отщеповая техника расщепления с преобладанием микропластин и средних пластин изогнутого профиля. В наборе типов изделий (рис. 40, 74-102) определяющее место занимают выемчатые пластины и отщепы, вкладыши с притупленным краем, с притупленным краем и скошенным концом, симметричные и асимметричные трапеции удлиненных и укороченных пропорций, в том числе с выемкой на верхнем крае («рогатые»), и миниатюрных размеров. Уникальны галечные орудия: чопперы, чоппинги, скребла, обработанные гальки. Встречено одно шлифованное тесло и вкладыш серпа.
