Белькачинская культура.

В первые века III тыс. до н. э. в Якутии появляются поселения, содержащие изделия, отличающиеся от сыалахских. На их основе была выделена белькачинская культура. Период ее существования определяется датами 4880±90 (ЛЕ-775) и 3750±50 (ЛЕ-859), т. е. началом III — первыми веками II тыс. до н. э. Белькачинская культура, как полагает Ю.А. Мочанов, возникла в результате самостоятельного развития ранненеолитических племен Якутии, ускоренного контактами с населением смежных областей. Следы белькачинской культуры обнаружены на Лене и на реках ее бассейна — Вилюе, Амге, Алдане, Мае, Олекме, а также Колыме, Анадыре, Оленеке и в Таймырском Заполярье. К этой культуре относятся стоянки Белькачи I (слои I и VI) и Сумнагин I (слои X, IX).

Наиболее характерный признак культуры — керамика с вертикально расположенными отпечатками шнура, которым была обмотана лопатка для выбивания сосудов. Горшки разнообразны по форме. Наряду с овалоидными встречаются горшки с приостренным дном, иногда с выступающим «шипом». У многих сосудов имеется отогнутый венчик. Характерная особенность ряда сосудов — сегментовидный в сечении валик, утолщающий венчик. На некоторых горшках под краем венчика сделаны маленькие сквозные отверстия. Распространенный вид орнамента состоит из горизонтальных поясков, нанесенных гребенчатым штампом у края сосуда. Иногда они дополняются рядами наклонных отпечатков гребенки. Есть узоры в виде косой решетки, зигзагов и наклонно прочерченных линий, образующих при пересечении вписанные треугольники. Примесью к глине сосудов служил песок, изредка шамот.

Обработка каменных изделий отличается высоким совершенством (рис. 97). Сохраняются многие типы изделий, унаследованные от сыалахской культуры. Среди них призматические нуклеусы и нуклевидные многофасеточные резцы, концевые скребки, резцы, проколки и острия, вкладыши из ножевидных пластинок. Появляются новые типы орудий: шлифованные прямоугольные ступенчатые тесла, оббитые и шлифованные тесла с ушками, мотыжки с боковыми выемками, небольшие желобчатые тесла, обработанные ретушью. Кроме листовидных с овальным основанием наконечников стрел изготовляли треугольные с вогнутым основанием, нередко с одним или двумя шипами, обработанные диагональной тонкоструйчатой ретушью. Имеются крупные листовидные наконечники копий, которые могли служить и кинжалами. Своеобразны двусторонне обработанные ножи с выступом для привязывания и клювовидные орудия, служившие как ножи, скребки и острия. Встречаются подтреугольные ножи-скребки, шлифованные ножи с вогнутым лезвием, подовальные и трапециевидные скребки. Обнаружены сегментовидный пластинчатый вкладыш и вкладыши с двусторонней обработкой, выпрямители для древков стрел и грузила из галек с выемками, костяные основы для вкладышевых орудий, острия, шилья и иглы. К украшениям относятся обломки нефритового кольца, и, возможно, крупная подвеска из песчаника.

Стоянки белькачинской культуры располагаются в тех же местах, что и сыалахские, и имеют общие с ними признаки. Это свидетельствует об одинаковом образе жизни населения Якутии в раннем и развитом неолите.

Погребальный обряд населения белькачинской культуры изучен пока недостаточно. На примере погребения, обнаруженного при раскопках стоянки Малая Джикимда I на р. Олекме (рис. 97, 35) можно отметить его сходство с захоронениями сыалахской культуры. Умерший был уложен в грунтовую яму, вытянут на спине, головой на северо-восток, ногами к реке. Захоронение густо засыпано охрой. Среди типичного для белькачинской культуры инвентаря — призматических конусовидных нуклеусов, орудий из ножевидных пластинок, ступенчатых тесел, составного вкладышевого ножа — найдены кольцо из белого нефрита, вероятно, нашитое некогда на головной убор, гальки и своеобразное составное орудие в виде нефритового ножа-топорика, вставленного в торец костяной ручки.

С.П. Кистеневым (1980) было исследовано погребение девушки на стоянке Родинка II на р. Пантелеиха в низовьях р. Колымы. По одонтологическим признакам, умершая относится к арктическому монголоидному типу. Умершая лежала вытянуто на спине, головой на восток, ногами к реке и была завернута в бересту. Ее сопровождал богатый набор вещей, типичный для выдающегося охотника. В него входил лук, от которого сохранились костяные обкладки, берестяной колчан, шлифованные и ретушированные тесла и топоры, шилья из костей. Сохранились вкладыши, серповидные орудия, иволистные наконечники копий, кинжал, скребки, подвески из клыков и в виде стилизованных птиц, орнаментированная пластина из бивня мамонта и скульптурка птицы, орудия из рога. Костяк был усыпан множеством бус из створок раковин. Интересны плоские изделия из кости и рога с утолщением на широком конце, напоминающие фаллосы. Инвентарь и орнамент находят аналогии в изделиях белькачинской и ымыяхтахской культур, что позволило датировать погребение рубежом III и II тыс. до н. э. (Кистенев, 1986, с. 32).

Еще одно погребение белькачинской культуры обнаружено у пос. Онньес на притоке р. Амги. Костяк лежал вытянуто на спине головой на юг. С ним найдены костяные игловидные острия с вкладышами из ножевидных пластинок, тесло, 3 костяных составных рыболовных крючка, наконечник стрелы, нуклеус и другие изделия, а также костяки лисицы и соболя. Погребенный, вероятно, был убит, так как в его тазовой кости застрял обломок игловидного костяного наконечника стрелы.

Бассейн Верхнего Вилюя.

Бассейн Верхнего Вилюя был особой областью развития неолитических культур. Его положение между ареалами сыалахской и белькачинской культур Якутии и неолитических культур Эвенкии, близких культурам Приангарья, сказалось на облике верхневилюйского неолита (Федосеева, 1968; 1970).

Ранний неолит обладал сходством с сыалахской культурой, что нашло отражение в керамике, типах тесел и наконечников стрел. Есть между ними и ряд существенных отличий. Так, в раннем неолите Верхнего Вилюя отсутствуют резцы и микроорудия на пластинах, нет пластин со скошенным краем, крупных скребков подтреугольной и подчетырехугольной форм. Пока не обнаружены орудия рыболовства.

Для среднего неолита отмечено влияние белькачинской культуры. Однако в период позднего неолита, до распространения на Верхний Вилюй ымыяхтахской культуры, здесь существовало население, культура которого находит параллели в Приангарье. Для нее характерна керамика с рубчатыми отпечатками выбивания или гладкая, с жемчужным орнаментом. С этой культурой следует связать могильник у пос. Туой-Хая — 4 могилы, в которых лежало по одному умершему, захоронение черепа человека и черепа собаки. Умерших клали вытянуто на спине, головой на северо-восток, согнутая в локте правая рука помещалась на груди. Погребения засыпали охрой. Около одной из могил обнаружены остатки костра. В других случаях кострища находились над ямами, в которых были черепа, обожженные кости и большое количество охры, что свидетельствует об обряде кремации. Найдены составные наконечники копий с вкладышами из пластинок, черепки с рубчатыми отпечатками, овальный топорик-мотыжка с выемками у обушка, призматический нуклеус, наконечники стрел из массивных пластин и т. д. Инвентарь погребений, за исключением керамики, имеет ранний облик. Рубчатая выбивная керамика могла сосуществовать со шнуровой и с более поздними типами выбивной керамики. Гладкая керамика с «жемчужинами» в Прибайкалье считается раннеглазковской, а на Верхнем Вилюе, на многослойной стоянке Усть-Чиркуо, она залегает под слоем с ымыяхтахскими находками. Все это позволяет датировать поздний неолит Верхнего Вилюя первой половиной II тыс. до н. э.